Джон Ширли - BioShock: Восторг

Трое мужчин вошли в пыльную, плохо освещенную подсобку, в которой было не повернуться. От пола до потолка здесь громоздилась бытовая техника, радиоприемники, женская обувь, халаты, ящики с оружием, ящики с часами, серебряные рамы для картин, все, что можно было отдать в залог.

– Я расчистил подход к люку, – сказал Дукмаджан. – Это место построено прямо над ним.

На поверхности строительство над таким люком было бы нарушением какого-нибудь пункта строительных норм, подумал Билл, но в Восторге не было никакого строительного регулирования.

Ключи были у Уоллеса. Он встал на колени на стальной пол и открыл люк, электрик держал над ним фонарик. Луч света проскользнул вниз по грязной железной шахте и ржавым ступеням.

Из шахты поднимался тошнотворный запах.

– Похоже, там что-то умерло, – сказал Билл. Он спускался, а электрик освещал ему путь. С каждым шагом на этом спуске становилось все холоднее. Остальные присоединились к нему, и они пошли по туннелю, пригнувшись. Первым шел электрик, освещая дорогу. Запах смерти становился все сильнее. Теперь они двигались сгорбившись – туннель стал слишком низок, чтобы стоять прямо.

– Смогли сделать все здесь пригодным для коротышек, почему бы не позаботиться и о высоких людях? – пробормотал электрик. – Не многим больше надо было бы надстроить.

Спустя всего тридцать гулких шагов, туннель сужался до большой трубы, здесь они и обнаружили источник зловонья и причину засора. Тело перекрывало теплотрассу. Это оказалось усохшее тело мальчика лет двенадцати или тринадцати, лежавшего лицом вниз в вентиляционной трубе. На нем была оборванная одежда. В темных спутанных волосах виднелась старая запекшаяся кровь. Большая лопасть вентилятора, покрытая ржавчиной, наполовину вошла в его шею…

– Господи Иисусе, – пробормотал Билл. – Бедный паренек.

Уоллеса начало тошнить. Понадобилось некоторое время, чтобы он вернул себе самообладание. Билл же видел достаточно смертей на войне – и на строительстве Восторга – так что почти привык к ним. Почти. Тем не менее, он и сам чувствовал тошноту, смотря на сморщенные руки ребенка, вцепившиеся в стены туннеля, точно заставшие в последней попытке спастись.

– Думаю, – сказал Билл, голос его прозвучал хрипло, – ребенок исследовал… Вентилятор ведь не работает постоянно. Был отключен. И мальчик попытался пролезть за него, когда лопасти пришли в движение.

Электрик кивнул:

– Ага. Но он не исследовал ничего. Жить ему негде было. Один из сирот. Никто его не взял к себе, вот он и… спустился сюда, чтобы поспать, где безопасно. Может быть заблудился.

– Сирота? – спросил Билл. – Их же немного, так?

– Есть несколько местных. Люди приезжают сюда, работают, заканчивают работу, и боссы их увольняют. Работы больше нет. Но и покинуть Восторг им не позволяют. Ну они и начинают драться за еду, убивать один другого. А теперь с этими всеми плазмидами… многие люди не знают, как ими управлять. А надо бы знать. Определенно надо. Если не знаешь – можешь немного увлечься. И оставить после себя пару сирот…

– Здесь должен быть приют, – сказал Уоллес.

Электрик мрачно усмехнулся:

– Думаете, Райан придумает, как получать из этого прибыль?

– Однажды кто-то откроет приют, у нас уже достаточно сирот, – сказал Билл. – Ладно, давайте вытащим его и посмотрим, сможем ли запустить этот механизм…

Уоллес был рад покинуть эту железную гробницу и вызвался добровольцем сходить за всем необходимым. Он поспешил назад к лестнице и вернулся через несколько минут с мешком и перчатками.

– Мальчик немного усох. Я подумал, что он поместится сюда…

Хмурясь, они высвободили тело из ловушки, предварительно надежно заблокировав лопасти молотком, на случай, если им вдруг вздумается начать вертеться.

Но и после того, как они убрали останки ребенка и спрятали его в мешок, вытащили молоток, вентилятор остался неподвижным.

Электрик открыл приборную доску рядом с вентилятором и подправил там что-то с помощью инструментов. Затем добавил немного смазки и проверил напряжение специальным устройством.

– Работает, но надо… нужен толчок, чтобы все включилось. Некоторые части слишком долго не двигались – заржавели изнутри. Отойдите назад…

Он вытянул левую руку, направив ее в сторону приборной доски, казалось, концентрируясь, его глаза слабо засветились, и небольшой заряд сине-белой молнии вырвался из его ладони и ударил в открытую приборную доску.

Испугавшись, Билл резко выпрямился и стукнулся головой о потолок:

– Да что б вас всех!

– Плазмид «Электрошок», – пробормотал Уоллес.

– Пресвятой… – Билл потирал голову. – Они просто…

Он понял, что вентилятор зажужжал, волна воздуха ударила ему в лицо.

– Теперь должно заработать, – сказал электрик. – Этот остановился, все остальные остановились. Этот заработал – должны заработать и остальные…

Он обернулся и посмотрел на Билла, в глазах его все еще оставалось легкое свечение, этот человек походил на дикое животное в полумраке туннеля.

– Просто надо знать, как управлять ими, видите? – сказал он. – Плазмидами.

Он собрал инструменты и пошел обратно к лестнице.

– Ты же не хочешь сказать, что потратил все , Руперт? – требовательно спросила жена Руперта Маджа, именно в той манере, как он и ожидал, с тем отвращением на лице, от вида которого его тошнило.

Она была коротконогой крашеной блондинкой с тяжелыми бедрами. Ее вечное недовольство запечатлелось в морщинах у уголков рта, из-за которых ее лицо стало похожим на лицо деревянной куклы. Она была одета в желто-красное платье с узором из цветов и рабочие ботинки, в которых занималась уборкой домов.

«Я перерос эту женщину», – подумал Мадж, проведя рукой по своим густым волосам. Он сменил залысину на эту великолепную каштановую гриву благодаря плазмидам Фонтейна. Он покачал головой – сильнее, чем требовалось, – чтобы почувствовать, как волосы метались из стороны в сторону, и достал новую порцию АДАМа. У него как раз был хороший заряд ЕВы для активации.

– Ты возьмешь все эти плазмиды и отнесешь их назад людям Фонтейна! – проскрежетала Салли сквозь зубы. – Я очень много работала ради этих денег!

– О господи, Салли, – вздохнул Руперт, вкалывая плазмид, – в этом мире человек должен заботиться о своей внешности, мне надо… – зубы застучали, когда бодрящий заряд «СпортБуста» поразил его. Комната медленно закрутилась вокруг, пульсируя от энергии. Он словно стал центром Вселенной. Это одновременно и пугало, и приводило в восторг. Даже старенькая квартирка, которую он снимал в так называемых «Делюксах» Синклера, стала казаться чем-то почти подходящим для жизни, если бы не трещины на стенах, лампочка без люстры, протечки в углу, запах гниющей рыбы…