Николай Эдельман - Звездный час [litres]

Следовало немедленно исчезнуть, пока путь к отступлению открыт. Лиза, улучив момент, скользнула за соседнюю портьеру, к окну, очень кстати распахнутому по настоянию Шахматовой, но подоконник, к несчастью, был слишком высок, и Лиза застыла за портьерой, поневоле присматриваясь и прислушиваясь к этим опереточным злодеям, разыгрывавшим жутковатый фарс на фоне причудливых декораций: Бондаренко обставил гостиную с поистине варварским размахом, превратив ее в витрину экзотических редкостей. Со стен и полок скалились ацтекские морды, перемежаемые турецкими ятаганами; воздевали многочисленные руки танцующие индийские божки; тускло поблескивали эбеновым деревом и слоновой костью текучие негритянские статуэтки; изгибали хвосты чешуйчатые драконы на китайских вазах; принимали самые рискованные и непристойные позы бронзовые силены, сатиры и менады… На копии полотна Босха, украшавшей простенок напротив Лизы, водили адский хоровод вокруг святого Антония гротескные чудища, сотворенные волей бредовой фантазии, – и все они, казалось, были готовы пополнить общество маскарадных заговорщиков.

– …Узнав, что это оружие находится в наших руках, – тем временем вещал Солоницын, – им останется только сложить власть… В газетах уже лежит манифест о восстановлении монархии, Черноморский флот готов присягнуть новому императору. В свое время президент повел из Крыма победоносное воинство на Москву, теперь настал его черед уйти. Если стране суждена несменяемая власть, то пусть это будет помазанник Божий, а не самозваный диктатор! Но не правда ли, символично, что возрождение России вновь начинается в древней Тавриде? Я вижу в этом залог победы. Святой Владимир принес отсюда на Русь православие, мы же принесем утраченный порядок и величие… Теперь, полковник, дело за вами. Успех плана зависит от вашей поддержки.

– Так вот почему лилии… А я-то ломал голову – что за странный пароль? Что ж, символ не хуже других, раз на смену полководцу идет монарх… – произнес Леван – довский. – Однако, господа, вы избрали странный способ заручиться моим согласием! Сперва устраиваете покушение, а когда оно по чистой случайности не удается, объявляете, что все зависит от меня!

– Какое еще покушение? – подал голос Ужов. – Мы слышали, что вы сегодня попали в аварию. Вы о ней говорите? И почему вы считаете, что на вас покушались?

– Осмотрите мою машину, – предложил Левандовский, – и сами убедитесь.

– Более того, – вмешалась Зинаида, – нам даже известно, кто стоит за этим покушением. – Она подняла руку, призывая к тишине, и веско объявила: – Господа, то, что я вам скажу, – не просто голословные обвинения! У нас есть доказательства, что аварию, в которой побывал полковник, подстроил Бондаренко! Скажите им, Евгений…

В невероятном шуме и гвалте, поднявшемся после ее слов, один лишь Левандовский сохранял спокойствие. Когда собрание чуть угомонилось, он объяснил:

– Мустафа Искандаров, который подпилил мне рулевую тягу, давно работает на Бондаренко. Тот через него держит связь с татарским подпольем. Мне в этом признался его племянник, Ахметка…

– Одну минутку, – прервал его Солоницын. – Считаю неуместным продолжать этот разговор в отсутствие Яна Даниловича. Если его в чем-то обвиняют, пусть он сам даст ответ. Кстати, где он? Почему его до сих пор нет?

Вновь поднялся ропот; раздавались голоса в том смысле, что да, Бондаренко нужно дождаться.

– Я для того и привела Евгения Михайловича пораньше, – заявила Шахматова, – чтобы все обсудить без Бондаренко. То, что он до сих пор не соизволил явиться, делает его поведение вдвойне подозрительным! Что он еще замышляет за нашей спиной? Мы принимали его услуги, пока он был нам полезен, но это не значит, что мы должны ему слепо доверять и держать перед ним отчет. Например, знало ли Особое отделение о его контактах с татарами? – задала она вопрос Ужову.

– Связи Бондаренко с татарами не более предосудительны, чем его работа на англичан, – солидно возразил Ужов. – Пока они с нами заодно, надеясь на союз против немцев, мы закрываем на это глаза…

– Конечно, – кивнула Зинаида. – Из-за англичан-то мы с ним и сотрудничаем. Но встает вопрос: вполне ли ему с нами по пути? Помимо покушения на Евгения Михайловича, сегодня он зачем-то пытался похитить Тургеневу, племянницу Кудрявцева, – не для того ли, чтобы потом шантажировать ее дядю?

Каждое новое откровение добивало бедную Лизу, наполняя ее голову свинцовой тяжестью. В табачном дыму все плыло и двоилось; чувствуя, что в любой момент может потерять сознание, она беспомощно цеплялась за портьеру, грозившую обрушиться под весом ее тела.

На реплики о том, что замысел Бондаренко не так уж и плох, Зинаида возразила:

– Во-первых, нам нужен не сам профессор, а его бомба, лучи смерти или что он там у себя изобрел! А во-вторых, почему Ян Данилович пошел на такой смелый шаг, даже не поставив нас в известность? А если бы его затея удалась? Какой скандал бы поднялся! И это перед самой операцией! Или он потерял всякую осторожность, или ведет какую-то свою игру!

– Зина, – нетерпеливо спросил Левандовский, едва дождавшись, когда она умолкнет, – вы так и не сказали мне ничего про Тургеневу. Что с ней? Где она?

– Не волнуйтесь, Евгений. – Зинаида одарила его едкой улыбкой. – Никуда Тургенева не денется. Сейчас она спокойно спит у меня в номере после разумной дозы веронала…

– Что же вы… – начал Левандовский, но его перебил Барсов, встрепенувшийся так, словно на него снизошло прозрение:

– Постойте! А где же та дама, которую я привел с собой? Черноволосая, в темном платье. Мы с ней пришли сразу же после вас с полковником…

Лиза не стала дожидаться продолжения. Она сиганула в окно, каким-то непонятным для себя образом ухитрившись перемахнуть через подоконник. Увы, вечернее платье не слишком годилось для таких упражнений, и так же удачно приземлиться не получилось. Лиза упала прямо на гравийную дорожку, и колену, пострадавшему на Кошке, досталось еще раз. Хуже того – свалившаяся с этой же ноги туфля улетела в кусты. Искать ее не было времени. Наскоро отряхнув подол, Лиза заковыляла прочь от дома.

Увы, не она одна предпочла для прогулок темную часть сада. Пока Лиза, прикусив губу от боли в разбитом колене, пробиралась мимо боскетов в надежде как-нибудь стороной обогнуть танцплощадку и выйти к лестнице, прямо на беглянку вынесло какого-то толстяка с козлиной бородкой и в цилиндре набекрень. «Ночью нас никто не встре-этит…» – фальшиво, но с чувством выводил он, перекрывая звуки недалекого оркестра. Заметив Лизу, гуляка удивленно пошатнулся, взмахнул, восстанавливая равновесие рукой, в которой сжимал бутылку, и воскликнул: