Комбат Найтов - Жернова Победы: Антиблокада. Дробь! Не наблюдать!. Гнилое дерево [сборник litres]

– Уютно тут у вас!

– Грешен! Люблю комфорт и уют! Люблю, когда дрова в камине потрескивают. Под них пишется и думается лучше. Вот тут вот, у входа, хочу «полуфунтовки» две поставить, но сестра ругается, что спотыкаться о них будет.

– Меня тут на ваше место сватают, Лев Михайлович. Были сегодня у Сталина.

– Я и сватаю, Владимир Николаевич. Хватит тебе по медвежьим углам сидеть. Масштаб не тот. Давно пора сидеть на этом месте. Собственно, ты этим и занимался все это время, с сорокового года. А я засиделся в этом кресле. Да и здоровьишко подводить начало. Годы, проведенные на открытых мостиках, его не прибавляют. Плюс сейчас есть возможность передать дело толковому человеку, так почему «нет»? И тебе пора перебираться в МорГенШтаб. Сам видишь ситуацию, что адмиралов у нас стало много, хоть отбавляй! Амбиций у них хватает, а знаний и опыта – кот наплакал. А тебя в Военный Совет флота не пускают, хоть ты и второй по званию адмирал. Николай Герасимович, после той отставки, стал очень осторожным и никому не отказывает. Власть постепенно перетекает к Юмашеву. А он везде и всюду своих людей назначает, с ТОФа. Вот увидишь, на твое место будут тофовца сватать.

– Уже сватают. Николай Герасимович рекомендовал к Чабаненко присмотреться. Это тот, которого я в 44-м в блин раскатал на учениях в Японском море. Смотрел я его личное дело. Из него выйдет толковый зам по строительству флота. Буду рекомендовать его на это место. Я бы флот отдал Кучерову сейчас, но на два-три года. Затем заменил бы его на Малафеева.

– А почему не сразу Малафеева?

– Он – боевой офицер, ему надо академию закончить, иначе дров наломает. Он же отменил строевые занятия в дивизии ПЛ: «На лодке строевым ходить негде!» Там и вправду негде. Но в отсутствие войны подобные команды до добра не доведут. Поэтому: сначала Кучеров, он – пожилой, тертый, заботливый и въедливый, а чуть погодя Малафеев, он поднимет боевую выучку, приблизит учения к реальному бою, выжмет из техники все возможное и невозможное. А замом будет Чабаненко. Что мне на ТОФе понравилось, так это их базы. Войны там не было, вот они и развернули строительство. Пока у меня карт-бланш от Сталина.

– Аккуратнее с этим, Володя! «Милость царя капризна!»

– Знаю, но… – Тут вошла Антонина Михайловна и приказала начать передислокацию в столовую.

У Галлера заметна одышка, и он заметно растягивает предложения, дыхания не хватает. Старость не радость, но по-прежнему много читает, в курсе всех научных и технических новинок. После ужина пили коньяк в библиотеке, а Галлер давал характеристики на всех адмиралов в Морском Генеральном Штабе, чиновников в Министерстве судостроительной промышленности и в Министерстве приборостроения, с кем придется работать. Характеристики короткие и емкие, с долей юмора. В ЦК необходимо поддерживать хорошие отношения с Аристовым, зав промышленным отделом, с Сабуровым, Патоличевым и Косыгиным. С остальными не ссориться, избегать Михайлова и Игнатьева. У Галлера персональная ответственность за два проекта: линкоры проекта 25, два из которых достраиваются на плаву, и противокорабельный комплекс П-6 со смешанным наведением.

– Заведи себе помощника толкового! Один все не потянешь, только шишек наполучаешь.

На том и расстались.

Кузнецов выделил квартиру на Ленинградском шоссе в новом доме ВМФ. Варваре квартира очень понравилась. Кабинет Владимира выходил во двор, и только зал тремя окнами и балконом выходил на Ленинградское шоссе. В этом же подъезде, этажом ниже жил и Кузнецов, и практически все работники штаба флота. От дома до штаба всех доставлял штабной автобус. Персональные автомобили были у Кузнецова, Юмашева и Галлера. Варвара окончательно перебралась в Москву с Иваном, а Жуков продолжал жить в Североморске, но часто стал бывать в Москве, постепенно забирая в свои руки отдел строительства и вооружений флота. Осенью 53-го года, проведя учения «Океан-53» Северного флота, он передал командование бессменному начальнику штаба СФ вице-адмиралу Кучерову, а затем прибыл в Москву на постоянное место службы. Вместе с Галлером были на приеме у Сталина и министра обороны Маленкова.

Варвара вплотную занялась квартирой, библиотекой. Купила себе машину, чтобы ездить на дачу, находившуюся на другой стороне Москвы. Многолетнее воздержание от походов по магазинам, казенная мебель, все это смертельно ей надоело, поэтому она стала завсегдатаем мебельных магазинов, завела знакомства в Москниготорге, регулярно посещала «Букинист» в Ленинграде и Москве. Подписалась на большое количество ПСС. Постепенно и Жуков втянулся в эту «игру», регулярно стал пополнять свою часть библиотеки. Иван зачитывался книгами по морской тематике. Он учился в шестом классе и начал поговаривать, что хочет пойти в Нахимовское училище. Быт наладился, несмотря на частые и длительные командировки. Варвара работала в Министерстве судостроительной промышленности и отвечала за строительство судов и кораблей на иностранных верфях. Сложившаяся практика показала, что зачастую именно иностранные верфи более качественно строят суда для СССР. Морской флот рос быстро, по объему тоннажа он догонял Либерию и был на втором месте в мире. Совместное строительство крупнотоннажных танкеров вместе с Японией, и внедрение двух стандартных контейнеров позволило захватить большие объемы фрахта. Танкера вместимостью 250 000 брт взяли на себя большую часть перевозок нефти, как из Норвегии, так и с Ближнего Востока. Линейные перевозки составляли 82 процентов, остальное – трамп. В Сибири продолжилось начатое еще до войны строительство каскада крупных ГЭС на Ангаре и Енисее. В Европейской части СССР активно строились оросительные системы, страна переходила по плану преобразования природы к поливному земледелию.

В середине 54-го года была готова первая ракетная атомная лодка. Жуков выехал на «СевМаш» на испытания. Ракету до этого «бросали» в Неноксе и в Балаклаве. ЦКБ-7 ГКОТ, будущее КБ «Арсенал», из Ленинграда, создало твердотопливную двухступенчатую ракету комплекса Д-6, собрав в два пакета 14 ракет. Баллиститное топливо «Нейлон-Б» – коллоидный раствор нитроклетчатки в нитроглицерине. Топливо производилось промышленностью серийно. Разработчик топлива – НИИ-125 МХП, научный руководитель – Б. П. Жуков. Топливо было разработано на базе артиллерийских метательных порохов. Это топливо использовалось для систем залпового огня, которыми занимались ленинградцы ЦКБ-7 с 36-го года. Их огромный опыт и решил всё. Им в затылок дышали Янгель и Макеев, но они не успели испытать свои ракеты. Дальность испытанной ракеты сочли приемлемой: 2500 км или 1350 морских миль. Срок хранения ракеты – 15 лет. Не совсем удачным был стартовый комплект из шести ТРД, крепящихся к головной части ракеты, но он работал до скоростей в 5 узлов. Стартовая глубина хода в 30 метров тоже была признана достаточной. Однако КБО ракеты на максимальной дальности было довольно значительным: до 2,5 километра. По этому параметру ракета уступала пока несерийным ракетам Янгеля и Макеева. Первую лодку решили вооружить этими ракетами, а ленинградцы обещали выпустить новое топливо «Нейлон-С», увеличить дальность ракеты, расположить на боеголовке несколько газовых двигателей для индивидуального инерциального наведения. Лодка уже прошла ходовые испытания, но вместо ракет в шахтах стояли их массовые модели. К моменту приезда Жукова на лодку погрузили одну боевую и три ракеты с инертными боеголовками. В остальных шахтах продолжали стоять масс-макеты. Шахты могли принимать как ракеты П. А. Тюрина, так и ракеты Макеева и Янгеля. Стартовый комплекс практически был универсальным и отличался наличием двух систем проверки: для жидкостных и для твердотопливных ракет. Но для жидкостных ракет система подводного пуска была много сложнее. И все-таки решили на первой лодке испытать и те, и другие ракеты.