Александр Афанасьев - Врата скорби. Повелители огня [litres]

Когда прогремел первый взрыв заложенной мины – они почувствовали удар через воду даже на таком расстоянии – у них было всего минута… максимум две, прежде чем русские начнут предпринимать что-то осмысленное. Этого времени – им было вполне достаточно.

Снайперы – почти синхронно нажали на спусковые крючки – и часовые в башенках, защищающих артиллерийские позиции, исчезли, сбитые пулями. Промахнулся только один из снайперов – но он, передернув затвор винтовки, исправил свою ошибку. Индийские боевые пловцы, используя кошки и лестницы – выбирались на пирс, бежали к артиллерийским гнездам. Не стреляя – это страшнее всего. Стрельба, привычный грохот – быстро приводит в чувство и заставляет действовать, открывать ответный огонь…

В порту – завыла сирена, но защищать по факту – было почти что уже нечего…

Какой-то русский, по виду офицер – выскочил на пирс с пистолетом в руке – но был сбит почти бесшумной автоматной очередью бежавшего впереди пловца, так и не успев выстрелить.

Бронедверь, ведущая внутрь артиллерийской позиции – была задраена…

Двое пловцов – на ходу размотав с пояса мокрую от воды веревку с узлами – бросили ее вверх, чтобы зацепиться за стены. Остальные – прикрывали их. Оказавшись у стены, они прыгнули. Проверив заодно, как кошка зацепилась за стену, а потом начали подниматься вверх почти что бегом, перебирая ногами по стене и руками по веревкам. Они принадлежали к гуркхам – небольшому, воинственному народу, лояльному британской короне и посылающему своих сыновей на службу британскому монарху. Как и все гуркхи – они были низкорослыми, легкими – но сильными и гибкими. Поэтому для них, родившихся в высокогорье, в джунглях – не составляло никакого труда забраться по веревке наверх намного быстрее, чем это сделает любой из европейцев.

Наверху они оказались одновременно – все их действия многократно отрабатывались на тренировках. Их взору – предстала внутренняя часть укрепленной артиллерийской позиции, русские, суетящиеся у орудия главного калибра. Пушка – уже была заряжена обоймой, но открыть огонь они не успели.

– Полундра – заорал кто-то из моряков.

Гуркхам было плевать, кто перед ними – в отличие от англичан, они не ненавидели русских, они просто любили убивать людей. Два автомата – синхронно открыли огонь… а вверх лезли уже новые стрелки…

Одного из гуркхов – удалось сбить автоматной очередью – но позицию было уже не удержать…

Диверсанты – прыгали вниз со стены, выхватывая тяжелые, кривые клинки «кукри» – бросались к раненым, к тем, кто еще оказывал сопротивление – победа для них была не победой, если на твоих руках нет теплой крови твоего врага. Привыкшие охотиться с холодным оружием, они были обучены пользоваться огнестрельным – но в силу своей традиции при первой же возможности хватались за свои кукри. Англичане – перевалив через стену, бросались к пулеметам, к орудию – им надо было захватить главный калибр прежде, чем что-то произойдет непредвиденное.

Со второго каземата, выдававшегося далеко в море – ударила длинная пулеметная очередь – заработала зенитная установка. Но как было оговорено еще при разработке плана операции – в случае провала захвата одной из позиций вторая группа не идет на помощь. Благо, две позиции – не имели возможности вести эффективный огонь друг по другу.

У бортика, прикрывавшего орудие главного калибра британский пулеметный расчет – а у пловцов он состоял из двоих, а не четверых человек – установил свой пулемет и держал под огнем весь правый фланг и входную группу, где еще продолжалось сопротивление. В любой момент погибнуть могли все – если кому-то из русских придет в голову бросить гранату с выдернутой чекой в ящик с боеприпасами – взрыв и облако осколков покончит и с позицией и со всеми с ними. Но пока – Бог хранил их…

Один из англичан, бывший артиллерийский комендор на миноносце – закончил с ручками наведения орудия, и сел на сидение артиллериста. Орудие хоть и было русским – все военное вооруженные делают с тем расчетом, чтобы им мог воспользоваться даже призванный из запаса резервист. Орудие изначально было зенитным, поэтому у него был удобный ракурсный прицел. Ствол орудия – смотрел точно на комплекс зданий, выстроенных русскими на горе для размещения командования своих нерегулярны сил – то есть казаков.

В отличие от британского, русское орудие приводилось в действие педалью. Англичанин надавил ногой педаль – и орудие забухало, посылая в цель снаряд за снарядом…

Когда в Адене началась племенная и религиозная бойня – все сразу пошло не так.

У Черноморского флота, который отвечал за этот регион и занимал крейсерскую стоянку в Аденском заливе – был план действий на случай чрезвычайной ситуации. Согласно этому плану – в случае религиозного мятежа или просто массовых беспорядков по любому поводу – силы флота занимают оборону в порту и любой ценой – удерживают район Хормаксар – узкий перешеек между континентом и полуостровом Джебаль Шамсан, горой Шамсан, на котором находится большинство зданий русского военного министерства и министерства флота. Район Хормаксар – в самом узком месте его ширина составляет менее километра и не удержать его может только редкостный кретин. На полуостров – по возможности эвакуируются русские и вообще все цивилизованные люди, они же при необходимости – становятся резервом для удержания обороны по перешейку. После чего – все спокойно ждут подхода главных сил флота – либо из Персидского залива, либор из Индийского океана, либо с баз в Палестине, либо с крейсерской стоянки в Ницце. И это – если с мятежом невозможно справиться имеющими силами: а они не такие и малые. Пусть в Адене не было расквартировано частей морской пехоты – там были команды торпедных катеров, эсминцев, крейсеров. Да и крейсеры – двести пятьдесят шесть главный калибр – многократно усилят мощь обороняющихся. Скорее речь шла не о том, как удержаться на перешейке – а о том, как отбиться, не начиная бомбардировку города главным калибром. Все-таки разрушенное – надо восстанавливать и все это понимали.

Но в этот раз – все с самого начала пошло не так. От испорченной как назло станции дальней связи – совсем не случайно испорченной – до неизвестных призраков, появляющихся то тут, то там и наносящих смертельно точные удары по выверенному плану оборону. И это – не говоря о взрывах на крейсерской стоянке, после которых – не осталось боеспособного главного калибра. Сочетание всех этих факторов – привело к тому, что мятеж не удалось потушить сразу, и перестрелка на Федеральном совете переросла в беспорядки и расправы по всему городу. Это пытались подавить – но не удалось. А когда в город ворвались конники с гор Абьяна, племенное ополчение, до зубов вооруженное, обдолбанное наркотиками – стало и вовсе не до наведения порядка. Каждый – думал, как спастись.