Роман Грибанов - Десант местного значения

— Все ракеты запускаем по крейсеру. Видя непонимание на лицах его офицеров, он пояснил.

— «Бесследный» и «Скрытный». Эсминцы вышли из бухты Провидения более двух суток назад. Предполагалась их участие в атаке на АУГ, когда она приблизится к берегам Камчатки. Но они сильно опоздали. Зато сейчас эти корабли как нельзя кстати. Шесть часов назад они были на траверсе Усть-Камчатска, к ним присоединились оставшиеся там торпедные катера. Идут полным ходом и через три часа будут в зоне высадки. Единственное, что их может остановить, это пушки крейсера, что сейчас торчит на мели возле бухты Безымянной. Поэтому надо всадить в него все ракеты, которые у нас есть. На лицах людей появились улыбки. Два эсминца, «Скрытный» и «Бесследный», оба проекта 56. Последние эсминцы 173 бригады Камчатской флотилии. Восемь орудий главного калибра 130 миллиметров и четыре пятитрубных торпедных аппарата на двоих. Если они смогут пройти к месту высадки вражеского десанта, то утопят все, что держится еще на воде. И тогда американцев обложат, как волков на загонной охоте.

Ситуация на авиабазе все более накалялась. Не успела группа самолетов, направленная на Камчатку, набрать высоту, как от берегов Камчатки начали приходить панические сообщения. О ракетной атаке, которая вывела из строя крейсер «Де Мойн», фактически лишив десант поддержки тяжелых орудий. Потом о начавшемся бое, где танки Корпуса морской пехоты натолкнулись на неожиданно сильное сопротивление красных. И, наконец, о еще одной ракетной атаке, русские утопили оба оставшихся эсминца, лишив десант артиллерийской поддержки вообще. Одиночные орудия десантных кораблей и трехдюймовые пукалки единственного уцелевшего фрегата, которому еще надо нести противолодочную оборону, это несерьезно. И что тут можно сделать? Медленные «Скайрейдеры» прибудут в район боевых действий минимум через пятьдесят минут, это слишком долго, для непрерывно и непредсказуемо меняющейся боевой обстановки. «Крусейдеры», которые вместе с ними, летят в истребительной конфигурации. Их не отправишь вперед, что они навоюют по земле, с одними пушками, да еще в темноте? Готовить еще одну группу «Крестоносцев», с бомбами и подвесными баками? Но с баками у них скорость не намного больше, чем у «толстых собак», а без баков им будет нужен заправщик. А заправщики все пока на вылете. Получается, раньше чем через час, ударную группу «Крусейдеров» отправить к берегам Камчатки не получится. Еще, правда, на «Атту-стейшн» сидел один новейший тяжелый сверхзвуковой ударный самолет А-5В «Виджилент», вот ему дальности хватило бы с запасом. И долетел бы он до цели гораздо быстрее «Скайрейдеров». Но проблема была в том, что этот самолет принадлежал эскадрилье US NAVY, из состава авиакрыла «Форрестола», и Корпусу морской пехоты никак не подчинялся. А связи с АУГ TF-72 уже час, как не было. Причем непонятно, это произошло из-за погодных условий, ведь АУГ, по уверениям синоптиков базы, сейчас находилась в самом центре мощнейшего шторма, или по какой-то еще причине.

Командир первой батареи самоходного дивизиона скрипнул зубами, при виде медленно приближающихся к его позициям американских танков. Сначала все шло хорошо. Пользуясь замешательством американцев, когда прямо в их боевых порядка начали рваться тяжелые РС-ы залпа реактивного дивизиона, его СУ-100 хорошо поубавили количество американских танков, стоявших к ним задом. Но среди уцелевших нашелся кто-то, кто углядел, откуда американцев убивают, расстреливая их, как в тире, один за одним. Враги развернулись, подставляя толстую лобовую броню, довольно быстро вычислили их позиции и начали отвечать. И их все равно оставалось слишком много, больше десятка, на три, нет все-таки четыре его самоходки. Умевший все примечать в горячке боя, командир с радостью заметил, как ожила самоходка лейтенанта Пиксина, снова открыв огонь, и даже подожгла один «Паттон». Но сейчас у противника все равно трехкратное превосходство, а позиции его орудий все вскрыты. Надежды на помощь огнем с того берега не оправдались, открыло огонь всего одно орудие, а потом враги поставили дымовую завесу. Дымовую завесу! Решение спорное, ведь у него не танки, у которых башня вращается, но тупо сидеть здесь тоже не выход. Задавят огнем, потом обойдут с флагов и сожгут. Он начал отдавать команды. В штатном боекомплекте самоходной установки СУ-100 было всего 33 унитарных выстрела, два из которых — УД-412 — унитарный дымовой выстрел массой 30,1 кг с взрывателем РГМ.

Три самоходки быстро выпалили, с учетом слабого ветра, шесть дымовых снарядов, медленно закрывших дымом пространство между ними и вражескими танками. После чего, взревев моторами, выскочили из окопов, рванув наискосок, к тыловой группе американской техники. Правда, это удалось не всем. Одну СУ-100 какой-то янки успел высмотреть, когда она еще только выбиралась из окопа, и на склоне зачадил очередной костер. А самоходка лейтенанта Пиксина вообще проигнорировала приказ командира. Или она все-таки имеет какие-то повреждения? Размышлять об этом было некогда, две СУ-100 рвались со склона сопки, прыгая на кочках, заходя в бок противнику. Как нельзя кстати, реактивный дивизион дал второй залп, совершенно скрыв американцев стеной своих разрывов. На долгие двадцать секунд стороны прекратили огонь. Стреляла только уцелевшая противотанковая пушка Д-44, единственная, которая выжила на западном берегу в дуэли с танками роты Пола Ксавье. Ее расчет ловил в прицел смутные силуэты танков и бронетранспортеров противника в редких разрывах дымовой завесы, поставленной отходящими американцами. На правом фланге эта завеса уже частично слилась с завесой от дымовых снарядов, выпущенных самоходками СУ-100 первой батареи, вдобавок дыму добавил второй залп дивизиона реактивной артиллерии, легший в самую кучу отходивших американцев. В эту самую кучу, вернее над ней, упорно вешала осветительные мины батарея 120-миллиметровых минометов 246 мотострелкового полка. И при помощи этих осветительных мин, постоянно заливавших поле боя периодически угасающим светом, можно было хоть как-то различать цели с западной стороны.

Двадцать секунд, вроде и немного, но для противотанкового орудия это целая жизнь. За это время всего одному орудию удалось подбить еще один «Паттон» и три бронетранспортера, почти все, что удалась разглядеть в постоянно меняющемся мутном свете. Сами американцы огонь не вели, впрочем, как две самоходки, мчавшиеся на пересекающихся курсах с танками группы Ксавье. Не стреляла и самоходка лейтенанта Пиксина, по причине поломки радиостанции не услышавшая приказ и оставшаяся на месте. Просто не видно было, куда стрелять. Залп реактивных установок добавил не только дыму. Прямых попаданий в технику было немного, американцы потеряли по одному «Паттону» и М103, причем в обоих танках после попадания 140-мм реактивных снарядов детонировали боеприпасы. Еще три бронетранспортера вышли из строя, поврежденные близкими разрывами и крупными осколками. Но пехота, не успевшая погрузиться в бронетранспортеры, вышла из строя практически вся. Все это Пол Ксавье услышал из торопливых и скомканных докладов своих подчиненных, но его сейчас занимало не это. Главное, это то, что его танки, хоть и уменьшившиеся в числе, сейчас, когда дымовая завеса, гонимая слабым ветром с востока, сойдет, окажутся напротив позиций этих долбаных самоходок на дистанции примерно километр, развернутые к ним лобовой броней.