Игорь Шенгальц - Сыщик Бреннер [2 книги]

Голубая девушка внимательно меня выслушала, потом повернулась к своим спутникам и что-то быстро застрекотала на незнакомом наречии.

Разговор не занял много времени, «цветные» внезапно распахнули дверь в ресторацию и легкими полутенями просочились внутрь.

И тут же в ресторации раздались крики и женский визг, грохот переворачиваемой мебели, музыка резко оборвалась, кто-то несколько раз выстрелил из револьвера.

— Кажется, нам сейчас самое время присоединиться к веселью. Мэлвин, увидимся!

— Надеюсь, нет. — Истеричка Мэлвин криво улыбнулся и растворился в начавшейся суматохе не хуже, чем «цветные» исчезали в воздухе.

Усталость внезапно накатила на меня волной. Я пошатнулся, но Айа поддержала меня с неожиданной силой. В ее взгляде я почувствовал беспокойство.

Тогда я улыбнулся ей и сказал:

— Все хорошо. Я просто убью Салданова и пойду домой.

Идти через зал было легко, путь уже проложили «цветные», причем в этот раз они никого не убивали, а просто переворачивали столики гостей, били охранников, попадавшихся под руку, и творили все способствующее поднятию суматохи и паники. Такое ощущение, что они развлекались, не принимая всерьез местную публику.

Гостей сегодня было очень мало. Часть денежных мешков наверняка оказались на трибунах арены, другие бежали из города еще утром, а здесь, наверху, сосредоточилась аудитория попроще, те, кто ничего не терял и ничего не боялся.

«Цветные» баловались. Столы и стулья летели в воздух, охранники, как кегли, в стороны. Некоторые с тяжелыми вздохами поднимались на ноги, другие оставались лежать, но повторно встречаться с «цветными» не хотел никто.

Джабарда радостно взревел. Хаос был его стихией. Один из охранников, едва избежав столкновения с «сокрушителем», неожиданно наткнулся на горного человека — испуганный вскрик, взметнувшаяся дубинка… Провожая взглядом тело, отправившееся в короткий полет, я подумал, что Джабарда ничуть не слабее «цветного», он лишь чуть медленнее, зато задора и ярости у него вполне хватало на троих.

К лестнице мы пробились быстро, поднялись на второй этаж, не встретив особого сопротивления, а дверь в кабинет баронета первым же ударом вышиб горный человек.

Внутри все было как при прошлом моем здесь появлении, разве что барышни разной степени обнаженности сегодня отсутствовали.

Сквозь широкое панорамное окно я с удовольствием наблюдал за погромом, творимым внизу «цветными». Айа негромко засмеялась, происходящее веселило и забавляло ее. Смех у нее оказался легким, звонким и приятным. Слыша подобный смех, сразу хотелось смеяться в ответ, улыбаться и дарить подарки — в нормальной ситуации.

Створки шкафа, стоящего в дальнем конце комнаты, распахнулись, и оказалось, что это и не шкаф вовсе, а замаскированный лифт, ведущий, как я полагаю, вниз, к арене. Очень удобно задумано, в случае внешней угрозы хозяин кабинета мог бы бежать в нижние залы, а где-то там нашелся бы и выход в подземелье, уверен.

Однако сегодня Салданов ошибся и прибыл прямиком к нам в руки, да не один. С ним поднялся тот самый морщинистый старик, которого еще внизу я посчитал за главного. И — вот подарок судьбы — оба пришли к нам в руки самостоятельно, избавив меня от лишней беготни. А то, что риттер-баронет держал в руках револьвер, мгновенно исправила Айа. Неуловимым движением она оказалась рядом с вновь прибывшими и просто вынула оружие из пальцев Генри, он и опомниться не успел. А когда риттер-баронет попытался было схватить девицу, она с хрустом вывернула ему запястье, и Генри волей-неволей опустился на колено, со стоном баюкая руку.

Все это выглядело бы весьма забавно, но не сегодня. Сейчас же хотелось одного — наказать всех виновных и немного отдохнуть. Дарить подарки мне уже расхотелось.

Старик, мгновенно оценивший ситуацию, изящно поклонился Айе:

— Леди позволит?

Он демонстративно поднял руки вверх и прошел к рабочему столу в дальнем конце комнаты, обойдя девушку и корчившегося Салданова. Никто ему не препятствовал, старик не представлял очевидной угрозы.

— Бреннер, почему там, где вы появляетесь, все всегда идет наперекосяк? — Он неторопливо уселся в кресло управляющего и вытащил из коробки на столе сигару.

— Вы еще кто такой, черт вас дери? — Крафт не обладал вселенским терпением, и манеры старика на него не действовали.

Он шагнул было к столу с явным намерением выдернуть деда с его места, но тут Салданов перестал стонать и в ужасе закричал:

— Не трогайте его, не вздумайте коснуться даже пальцем! Иначе вам тут всем конец!

Джабарда недоуменно зарычал и поднял дубинку. Правильно, если есть вопрос, на который нет ответа, то проще уничтожить источник тайны, чем искать разгадку.

— Подождите, с этим мы всегда успеем, — остановил всех я. Старик был мне интересен. Я чувствовал, что он тут не случайно. — Откуда вы меня знаете?

— Да кто же не знает знаменитого сыщика Бреннера, — вскинул левую бровь старик. Хороший трюк, я тоже любил так делать. — Да и мой молодой… хм… коллега все уши прожужжал, описывая ваши деяния.

— Вы про деньги? — нахмурился я. — Так я лишь забрал карточный долг. При этом, заметьте, должны были не мне. Или про то, что мне пришлось сломать одну стену в этом заведении? Так господин риттер-баронет не желал меня выпускать, а мне требовался глоток свежего воздуха. Или вы о дне сегодняшнем? Так я еще не знаю, чем все закончится. Но предполагаю, что в этом кабаке уже никто плясать не будет. Думаю, сжечь его — это самое малое, что я должен сделать. Ну а господин Салданов будет славно смотреться в петле.

— Это ведь преступление. — Старик выпустил клуб дыма, с интересом дослушав мою речь. — Не боитесь?

— Постараюсь искупить вину перед законами империи другим способом, — заверил его я. — У меня вообще открыта щедрая кредитная линия у его императорского величества.

— Охотно верю. И все же я попросил бы вас немного умерить свое чувство справедливости и обсудить возможную компенсацию причиненных вам и вашим товарищам неудобств.

— Мэлвин рано сбежал, — сказал Крафт, внимательно слушавший нашу со стариком беседу. — Кажется, речь пошла о деньгах.

— Именно! — кивнул старик. — Вам всем будут принесены глубочайшие извинения и выплачена сумма, которую вы сами назовете. Знаете, Кирилл Бенедиктович, ведь я говорил ему не трогать вас, но это юношеское упрямство… оно многих сгубило. И когда я, вопреки моим наставлениям, увидел вас сегодня на арене, то сразу понял: быть беде.

— Но, сэр, ведь вы сами… — Салданов попытался подняться на ноги, да вывихнутая рука и простреленная мной еще в первый визит нога помешали ему встать, и риттер-баронет неловко завалился на бок. — Нельзя прощать оскорбления! А он меня дико оскорбил! Два раза! Я его все равно достану!