Комбат Найтов - От винта! : Не надо переворачивать лодку. День не задался. Товарищ Сухов [сборник litres]

С запада 12-я армия генерала Венка, состоящая из пяти пехотных дивизий, с юга – две армии: 11-я армия Грассера и 8-я армия Крезинга, основательно потрёпанная в боях в Румынии и Венгрии. Ему, правда, перебросили последний резерв Гитлера: 4-й танковый корпус генерала Клемана, состоящий из одной танковой дивизии СС и трех народно-гренадёрских дивизий фольксштурма. Эти силы противостояли нашим десяти фронтам, общей численностью почти шесть миллионов человек. И с юга не было ни одного естественного рубежа обороны. 16 сентября ударили все фронты. Сорок суток громыхало сражение.

Англичане и американцы, высадившиеся в июле 44-го на южном побережье Франции, никак не могли преодолеть горные районы юга Франции. Только после нашего удара они двинулись вперёд, проходя в день 20–30 километров. Войска двух наших Украинских фронтов прорвали оборону немцев и двинулись на Дортмунд, Прибалтийские фронты обошли Берлин с севера и ворвались в Данию. 30 сентября в Ставке Гитлера произошёл взрыв, Гитлер был убит. Но генерал Роммель, объявивший себя новым фюрером Германии, продержался у власти менее трех суток. Он был арестован в Париже рейхсфюрером Гиммлером и казнён по приговору трибунала. 25 октября во Франции была подписана предварительная капитуляция Германии перед американцами и англичанами, но бои в Германии продолжались, несмотря на то что дисциплину в немецких войсках удавалось поддерживать только массовыми судами и расстрелами.

Сталин развернул наши Украинские фронты и усилил их Резервным фронтом. Мы вошли во Францию и Бельгию. И двинулись навстречу армиям союзников. После этого союзники официально объявили о том, что Германия обязана капитулировать перед СССР, иначе они продолжат наступление и уничтожение немецкой армии. Гиммлер сложил с себя полномочия главы Германии и передал власть Деницу. В этот момент Прибалтийские фронты были в 15 километрах от Гамбурга. 1 ноября Дениц отдал приказ о капитуляции и прекращении огня. 2 ноября, в Берлине, была подписана капитуляция Германии. 3 ноября СовИнформБюро объявило о Победе над Германией. 7 ноября Финляндия объявила о своей капитуляции, сделав своеобразный подарок ко дню Великой Октябрьской Революции.

Назначенная на 25 ноября встреча в верхах была перенесена из Крыма в Берлин на 26 ноября, где и состоялось главное сражение Второй мировой войны.

Жуков и я летели в Москву из-под Парижа, я хотел лететь на истребителе, но Георгий Константинович меня перехватил. У него очень комфортабельный «штабной» «дуглас», и ему очень хотелось им похвастаться. Нас двоих, в виде «пугал», держали на южном фланге, явно специально для союзников, дабы не дёргались. Причём «Правда» опубликовала наши фотографии на фоне Ульма, ведь силуэт Ульмского собора Святого Георга ни с чем не перепутать, всё-таки самая длинная лестница в мире, поместила ещё 18 сентября, с надписью: маршалы Жуков и Титов уточняют дислокацию войск на одном из фронтов. Жуков был расстроен: Берлин взяли войска Конева, а нас держали в стороне. То, что он побывал с войсками в Париже, им не котировалось. Целью войны для него был Берлин. Воздушно-десантные войска десантировались в Норвегии и заняли её. Причём произошёл очень пикантный случай: ветер занёс десантников 8-го воздушно-десантного корпуса на территорию Швеции, где их попытались интернировать. «Передайте Коллонтай, пусть передаст шведам, что, если с головы хоть одного десантника упадёт хоть один волос, пусть прощаются со Швецией!» – сказал Сталин. «Товарищ Сталин, но два десантника сломали ноги!» – «Пусть шведы и лечат! Это мы им простим!»

Адъютант Жукова сервировал стол, чего там только не было! Явно из лучших парижских ресторанов. Что-что, а комфорт и вкусно покушать маршал любил! Жуков налил в огромные рюмки огромное количество «Наполеона».

– Вздрогнем, Петрович! За Победу! – выпив до дна, он потянулся за бутербродами с гусиной печёнью и трюфелями. – А чё там у тебя было в начале июня? Что-то слухи ходили, что тебя в отставку выпроводили. Я тогда в Польше был, Варшаву брали.

– Нет, спектакль разыгрывали, правда, не предупредив меня об этом.

– Зачем?

– Какая-то операция НКВД.

– Не понял? В Ставке? – Я показал ему на уши. – Да тут все… – Он помахал рукой, поняв, что этот разговор закончен. – Дома расскажешь. Что ещё нового в столице?

– Да я уже сорок пять дней дома не был! А так, мотался по всему Союзу. Получил новое назначение, знакомился с делами. Вообще, думал, что на фронт больше не пустят. Но отпустили, только летать запретили.

– Совсем?

– Нет, на боевые запретили. Ни одного вылета не сделал.

– Оно, может быть, и правильно, Петрович! Не дело маршалу в атаку ходить. Помнишь, чем для Ворошилова это кончилось? Так и командовал потом партизанами. Эх, в отпуск хочется!

– Зима же на носу!

– А, чтоб ты понимал! С ружьишком, да на гусей! С утречка, по морозцу. Пять лет на охоте не был! Устал, слов нет! Но, скорее всего, отдохнуть нам так и не дадут. Не зря же нас опять срочно вызвали. Вроде и война кончилась, а всё срочно и срочно. А ты что не ешь? И не пьёшь? Давай! Такую зверюгу завалили!

Я приподнял бокал, и мы чокнулись. Я смотрел на него, маршала Советского Союза, оставшегося в душе лихим кавалеристом, бабником и любителем «красиво пожить». Он ещё не понимал, что дальнейшая наша судьба зависит от итогов скорой встречи в Берлине. Что война ещё вовсе не закончена, она только начинается. Мне, как и ему, тоже хотелось в отпуск, понежиться на ласковом солнышке у тёплого моря. А приходилось в уме подсчитывать количество По-3к и «кобр», единственных самолётов, которые мы могли выставить против 8-й армии США. Ведь нет никаких «Лондонских соглашений», мы оккупировали практически всю Европу, и неизвестно, чем закончится эта встреча. Флот Германии в основном ушёл к союзникам. Те, кого мы потопить не успели. Кроме того, у нас было около тысячи Ме-262, для которых у Германии не было топлива, и они стояли на складах, и три завода, которые могли их выпускать. Но ни одного лётчика, которые бы умели на них летать, кроме трех испытателей НИИ ВВС. И надо срочно переделывать плоскости у него, для того, чтобы он мог нормально летать.

– Ты о чём задумался, Петрович? Почему не радуешься?

– Сейчас, в Ставку прилетим, узнаешь!

– Так ты всё-таки что-то знаешь! Ну-ка, отошли все от нас! Давай, выкладывай!

– Могут быть очень серьёзные «тёрки» с союзниками. Мы хапнули много больше, чем они рассчитывали. Они думали, что Гитлер продержится гораздо дольше, потом они его свалят, поставят вместо него Роммеля и продолжат эту войну с ними против нас.

– Ты шутишь? Они же наши союзники!

– Были, пока был Гитлер. Сейчас – не знаю. Пока мы с вами их сдерживали на юге. Поэтому у нас с вами и было столько войск. И сейчас Ставка перебрасывает к нам подкрепления.