Роман Злотников - Рогора. Дорогой восстания

— Ренара, господин.

— Какое красивое и необычное для меня имя… А что оно означает на рогорском, если не секрет?

— Ручеек, — улыбнувшись, ответила изящная златовласка.

— Красиво… Ренара, прости за прямоту, но то, что было между нами сегодня утром… этакая магия… Это лишь твое естественное желание или тебя о чем-то попросили? Не спеши отвечать, знай, все, что ты скажешь, останется между нами, слово чести. А твой искренний ответ будет вознагражден… скажем, двумя золотыми кронами.

— О чем вы, господин? — делано возмутилась девушка. — Я не понимаю, что вы имеете в виду!

— Пять золотых крон.

— Вы меня обижаете.

— Десять крон. Я уверен, что даже в доме барона эта сумма равняется месячному жалованью. Думаю, что ты не единственная служанка, с которой я смогу переговорить, и вряд ли другая будет столь упорно отказываться от денег.

— Послушайте, господин. — Собеседница остановилась и без всякой улыбки, довольно строго на меня посмотрела. — Я служу в баронском доме и дорожу своим местом, как и любая другая из нас.

— Слово чести: никто и никогда не узнает, что ты мне хоть что-то сказала.

— Хорошо. Я отвечу вам честно: я не шлюха и не ложусь по приказу барона под каждого встречного. У меня было лишь одно указание — флиртовать с вами и лишь намекнуть на возможность провести… побыть… в общем, дать понять, что готова подарить вам любовь.

Смущение Ренары мне показалось ненаигранным. Что же, я почему-то даже рад, что девушка оказалась не столь доступной, как мне показалось вначале.

— А если бы я воспользовался твоим предложением?

Ренара посмотрела мне в лицо и с легкой улыбкой ответила:

— Я бы не сопротивлялась, не вырывалась и не звала на помощь. Но после сделала бы все, чтобы вы признали ребенка!

Ничего себе! А она, похоже, не шутит!

— Ты ответила честно. Пофлиртовать, значит… Держи, вот твои десять крон.

Однако девушка презрительно скривилась:

— Мне не нужны ваши деньги.

Ренара было уже отвернулась, но остановилась после моего оклика:

— Подожди! Не обижайся, ты очень красивая, правда! — Я позволил себе мягко улыбнуться. — Кто знает, как могло бы повернуться, но мое сердце занято другой. Я могу попросить тебя передать ей цветы?

— Стражники видели вас с ними?

— Возможно.

— Тогда нет.

Проклятье!

Девушка вновь попыталась отвернуться.

— Ренара! Мужчинам нет дела до цветов, они их не запомнят! Возьми двадцать крон, купи еще один букет себе — на рынке продаются, всего одна крона. Приди с двумя корзинами, но эту передашь баронессе Энтаре.

Залившаяся краской — от стыда? смущения? гнева? — девушка молча выхватила корзину у меня из рук и чуть ли не бегом пустилась к рынку.

Ну хоть бы так… Кстати, а ведь она даже не спросила, кому я хочу передать цветы! Зато заинтересовалась, видели ли букет стражники… Все увлекательней и увлекательней.

Следующее утро встретило меня приятной болью и ломотой в мышцах плечевого пояса. Да-а-а, вот оно как мечами махать.

Сполоснув лицо ледяной водой, я лениво пожевал оставшиеся после ужина фрукты. Как это бывает перед некоторыми важными событиями, которых мы с нетерпением ожидаем — а торжественное представление советника никак не может пройти без присутствия Энтары, так что да, я его очень жду, — предшествующим утром мы охвачены или горячечным возбуждением, или болезненной меланхолией. На этот раз второе, что, кстати, весьма неплохо: раннее возбуждение заканчивается столь же ранним перегоранием и усталостью, а вот приступ слабости и равнодушия в начале дня позволяет как бы скопить силы к решающему моменту.

Отправив восвояси навязчивых служанок (уж этим-то наверняка дали прямой приказ затащить меня в постель, да вот беда — не поддаюсь), спустился вниз и поупражнялся с саблей у деревянного столба.

После тяжелого полутара сабля кажется в руках настоящей пушинкой…

Раз — и клинок наискось рубит шею воображаемого противника справа налево, два — и направленная развернутой к себе кистью сабля чиркает кончиком острия по его горлу, три — и обратным движением я снова рублю шею уже слева направо, четыре — заточенная с обратной стороны елмань кромсает мякоть левого бедра, пять — и я снова наношу скользящий удар под подбородок. И раз…

Подобным упражнениям меня в свое время учил еще отец. На протяжении часа вдоволь нарубившись со столбом, а заодно прогрев тело, размяв кисти рук и все мышцы плечевого пояса, я оседлал Аруга и, прихватив колчан с саадаком и саблю, отправился за город. Ох, конюшка, будет тебе игра — и лозу на скаку рубить, и из лука стрелять после резкой остановки…

В Лецек мы вернулись через пару часов, уставшие, но счастливые, правда, с пустым колчаном — все стрелы осели в лесу, а собирать было как-то лень, уж чем-чем, а стрелами барон меня в любом случае снабдит. По крайней мере ржание жеребчика я не могу назвать иначе как бодрым и жизнерадостным.

Лично выгуляв Аруга пешочком, дабы верный конь не запалился у нерадивого слуги — что-то я им не доверяю, — я лично его расседлал и расчесал, сегодня есть время. Напоив же и накормив боевого коня, я велел набрать лохань горячей воды, а пока слуги возились, с большим аппетитом откушал жареной курицы и свежих овощей, только сегодня купленных на рынке. После чего забрался в лохань и полчаса блаженно отмокал… Естественно, в гордом одиночестве. Разбитные девицы были предупреждены о запрете входить в мою комнату и вообще… особо непонятливым и настойчивым был обещан скорый расчет.

Таким образом, в дом барона я направился свежим, в меру спокойным (тренировки позволили сбросить лишнее напряжение и волнение), чистым и уверенным в себе. Сегодня я ее увижу!

В приемном зале Когорда как-то… тесновато. И мрачновато: камин не дает хорошего освещения, крохотные бойницы у самого потолка — тем более. Немногочисленные приближенные дворяне Корга явно незнакомы хоть с какими-то манерами и ведут себя чересчур шумно, что несколько выводит меня из себя.

Но все это — тьфу, пустяк. Энтара присутствует в большом каминном зале, ее место — по правую руку от барона, и, если сегодняшний вечер продолжится до обязательных в дворянской среде танцев, я смогу ее пригласить! А значит — говорить с ней, касаться ее, не отрываясь смотреть в ее глаза!

— Слава барону Руга!

— Слава новому советнику!

— Виват!

С вымученной улыбкой я вынужден вновь и вновь поднимать кубок, сейчас я даже не отпиваю, а пригубливаю.

Ну когда уже это пиршество закончится?!

— Друзья мои! — Голос Когорда сотряс зал и, кажется, заставил гуляющую братию хоть чуть-чуть присмиреть. — Сегодня мы чествуем нашего нового советника, сына моего давнего друга! — Очередной церемонный поклон в мою сторону, на который я отвечаю легким кивком и поднятым вверх рогом с хмельным медом. — Но сегодня я хотел бы напомнить вам еще об одном крайне важном событии, что произойдет уже на следующей неделе: свадьба Энтары Корг и Грега Лаграна!!!