Роман Злотников - Рогора. Дорогой восстания

Да! Сейчас все решится!!!

Кирасиры разворачивают лошадей и бодрой рысью скачут через все поле, ровно перед строем наемников. Чувствую, как им хочется вдарить нашим во фланг, да нечем!

Но у противника остался еще один веский аргумент — не менее шести тысяч конницы, из которых четыре еще не были в бою и представляют собой самую грозную силу его войска. И, кажется, ванзеец решился бросить их в бой именно сейчас.

Проклятье! Почему они пошли за фортом? Почему не между ними?!

Пикинеры и стрельцы левого крыла двинулись вперед, выполняя мой приказ. Но, подарив командирам соединений известную долю самостоятельности, я банально проглядел, что слева они выбрали путь в обход форта, а не между укреплениями, в отличие от соседей справа. И этим воспользовался противник, направив удар своей конницы по центру, точнее, по левой половине жиденькой цепочки пехоты, что только что покинула форты…

Атака крылатых гусар, цвета лехского дворянства, действительно завораживает. Их мерный шаг, десятки гордо реющих знамен, блестящие доспехи, синхронно склоняющиеся пики, словно на королевских маневрах, — и непоколебимая уверенность в собственных силах, помноженная на беспредельную храбрость и высокое воинское мастерство. В Сердце гор я переиграл Разивилла, завлек гусарию в ловушку, но сейчас…

Сейчас тысячи закованных в броню воинов, сбившись в несколько ударных кулаков, с ходу проломили растянутый строй пикинеров — защитников фортов. Залп стрельцов и «драконов» выбил многих противников из седла, но не сумел остановить бешеной атаки тысяч воинов, знающих, что они непобедимы. Уже в следующую секунду ответный залп в значительной степени расстроил ряды моих воинов, после чего лехи ударили в копье.

И, кажется, чаша весов битвы опасно задрожала. Потому что «драконов» гусары смяли словно не глядя… Стрельцы просто побежали, не успевая уже сделать ни единого залпа — и практически сразу же исчезли под копытами жеребцов врага. Стройные ряды латных мечников замерли на позициях пушкарей, и последние дали спасительный залп в упор… Точнее, этот залп мог бы стать спасительным, если бы пушкари успели перезарядить орудия картечью, но они не успели. И врага встретили лишь несколько десятков бомб, внесших, правда, некоторую сумятицу в задние ряды противника, но не сумевших переломить ход боя.

Однако именно на позициях артиллеристов гусары сбросили темп атаки: новоиспеченные латники-гвардейцы не уронили возложенной на них чести и сражаются, как могут, чаще раня лошадей, чем всадников, но все же! Распоротые снизу вверх брюхи коней, подрубленные копыта — и, потеряв жеребцов, гусары вынуждены сражаться пешими там, где мечи и сабли моих воинов не знают пощады.

Именно эта пауза в атаке подарила жизнь тем немногим счастливчикам, что не сгинули под копытами вражеских коней. И именно в эти секунды я почувствовал, что судьба битвы и будущее Рогоры решаются сейчас.

— Приказ пехоте левого фланга — срочно занять форт и бить из огнестрелов по гусарам!

— Есть!

— Дружина!!! За мной!!!

Как полководец, я более не смогу контролировать ход битвы, по крайней мере сейчас. Но как живой символ восстания для своих воинов, я еще сумею повернуть их лицом к врагу, еще разбужу в них воинское мужество! И пускай за моей спиной сейчас следует лишь две сотни воинов — зато каких!!!

Аджей Руга, десятник телохранителей.

Я еще никогда не видел такого хаоса, такого избиения в бою. Десятки уцелевших воинов — пикинеры, растерявшие копья, и стрельцы, бросившие огнестрелы на поле, чтобы легче бежать, — пытаются спастись, но лехи легко догоняют их и колют пиками, словно жуков, топчут копытами и продолжают скакать галопом, стремительно сближаясь с нами. Нас всего две сотни воинов, лучших воинов Рогоры, но все же только две сотни…

Стяг Когорда, древний символ великого и единого княжества Рогоры — парящий в небе огненный сокол — реет над нами, возвещая всем, что король здесь, среди нас. Это понимают и уцелевшие еще пешцы, в последний миг останавливая свой бег и разворачиваясь лицом к противнику лишь для того, чтобы встретить смерть достойно, как подобает мужчине, и лехи, изо всех сил пришпоривающие коней.

— Самопалами! Двойной залп!!!

Рев Когорда перекрывает все звуки битвы. Рывком выхватив оружие из кобуры, тут же стреляю в гущу всадников противника. Бросив бесполезный теперь самопал обратно, выхватываю второй и также разряжаю его по гусарам (в тесноте не промахнусь!) — последние не могут достойно ответить, поскольку разрядили свое оружие раньше.

Каждый из двух сотен выстрелов находит свою цель — в относительно узком проходе между фортами лехи сгрудились в плотную кучу. В это мгновение их атака застопорилась: мертвые падают под копыта лошадей, кто-то заваливается вместе с верным животным, создав препятствие, в которое тут же врезаются и переворачиваются воины задних рядов…

— Пики к бою!!!

Склонив теперь копье, я еще сильнее пришпорил верного Аруга, набирая и так немалую скорость для таранного удара. До противника остаются считаные шаги, и навстречу мне вырывается рослый всадник с целой еще длинной пикой.

В последние секунды мир вокруг теряет четкие грани, сливаясь в смазанную картинку. Четко я вижу лишь четырехгранный наконечник копья, стремительно приближающегося к моему телу…

Удар! — и сильный рывок в руке, и хруст сломанных древков, и страшная боль в правом плече — словно его одним махом отделили от корпуса… В следующую секунду я понимаю, что лечу, парю в воздухе…

Король Когорд.

Проклятье!!!

Вырвавшегося вперед незадачливого зятька выбил из седла первый же лех, насквозь пробив кирасу копьем в районе плеча, но и сам покинул седло с острием пики, застрявшим в груди. Вторая линия моих дружинников (чтобы заполнить весь проход между фортами, пришлось растянуть шеренги ровно в сотню бойцов) яростно врезалась во врага, на несколько коротких мгновений отбросив, исколов, выбив из седел, но крылатые гусары неслучайно считаются лучшими воинами срединных земель, к тому же их гораздо, гораздо больше. Вокруг разворачивается яростная сеча, в которой нет ни жалости, ни пощады, лишь неистовое мелькание клинков, брызги крови и беспощадная смерть…

— Эрод!!! Подними Руга, и скачите отсюда!!!

Держащийся справа телохранитель молча кивнул и бросился, считай, в самую гущу схватки, что всего за пару мгновений сместилась туда, где распластался на земле Аджей. Понимая, что дружинника сейчас просто зарубят, я бросаюсь вперед с оголенным клинком.

Удар! — и сабля, прочертив на солнце стальной круг, обрушилась на лицо вырвавшегося вперед леха; крик боли последнего на секунду меня оглушил. Удар! — и кисть ринувшегося на меня противника отделилась от руки вместе с зажатым в ней клинком. Удар! — и, скакнув вперед, я ушел от рубящей атаки врага, одновременно вскользь чиркнув саблей по его горлу.