Роман Злотников - Рогора. Дорогой восстания

— Герцог!

— Ваше величество! — Несмотря на презрительное отношение к личности самого монарха, я даже не задумываюсь хоть о каком-то неуважении к королевскому титулу. Да, слабак и трус, но, проклятье, он король! И с этим придется мириться. — Я не ожидал, что вы хоть когда-нибудь вспомните обо мне, и даже не мог рассчитывать, что удостоите аудиенции, да еще и пожалуете титул герцога!

Вот так: короткая, ничего не обещающая аудиенция стоит в моей показательной иерархии выше, чем долгожданный герцогский титул!

Якуб задумчиво взглянул на меня, словно в первый раз увидел. В его голове наверняка идет какой-то мыслительный процесс, но какой?! На миг мне стало не по себе — ведь смотрит так, будто неожиданно легко во мне разочаровался…

Проклятье, а ведь мгновение назад я сетовал, что монарху не хватает твердости!!!

— Эдрик, — устало вымолвил король, — если бы мне потребовались льстецы, я ни за что бы не стал выдергивать тебя из того болота, в котором ты уже с полгода медленно варишься в собственном соку.

— А кто вам потребовался, ваше величество? — спросил я учтиво, но в то же время добавил в голос чуток льда и металла.

Пусть не забывает, как сослал спасителя королевства по липовому навету Разивиллов!

Словно вторя моим мыслям, Якуб поднял голову, мгновение назад устало опущенную, и вновь взглянул на меня, на этот раз точно в глаза.

— Мне нужен гетман юга. Тот, кто поднимет разоренный край с колен.

Ах, вот оно!

— Я с радостью приму это предложение, ваше величество! Если вы, конечно, собирались его озвучить. Но разве вы не желали бы также поквитаться с рогорцами?

— Как?!

Вид короля, вскочившего словно ошпаренный, внушает некоторые опасения — и в то же время Якуб сейчас столь комичен, что мне стоит определенных усилий сдержать улыбку. Монарх все-таки…

— Как, Бергарский, как?! Или ты забыл, что перед Волчьими Вратами в землю легло более половины гусар? А вместе с ними большая часть лучших дворян Республики?!

— Нет, ваше величество. Я помню.

— Проклятье, Эдрик! Я должен просить у тебя прощения. — Якуб болезненно сморщился. — Будь ты с нами, исход битвы был бы наверняка иным!

Конечно! Только ты, щенок бесхарактерный, доверил командование республиканской армией пришлому ванзейцу, который в настоящей битве-то никогда и не бывал!!!

Однако я не озвучил крамольные мысли, за которые недолго и на плахе оказаться. Произнес я совершенно иное — то, что, впрочем, также имеет право называться хотя бы полуправдой:

— Ошибки брата королевы были продиктованы в первую очередь незнанием врага, его сил и возможностей — и заблаговременной их недооценкой. За что в общем-то и поплатились. Лидер же восставших, Когорд, прекрасно изучил сильные и слабые стороны нашей армии, тщательно подготовился к битве и провел ее под свою диктовку. Так что на самом деле самой большой ошибкой с нашей стороны было то, что мы приняли бой на чужом поле, по чужим правилам. Но будь я на месте Алькара и не владея должной информацией о войске врага и его полководческих способностях, я мог бы допустить все те же самые ошибки и с тем же результатом.

— И каков твой план теперь, когда ты знаешь, с каким врагом имеешь дело? Попробуешь взять Волчьи Врата штурмом? — Якуб спрашивает с легкой иронией, но, говоря о новоиспеченном короле Рогоры, меняет интонацию на несколько более уважительную и даже почтительную.

— Нет, ваше величество. Брать штурмом Волчьи Врата… Конечно, их необходимо брать, и мы их возьмем. Причем легко и сравнительно с малыми потерями. Более того, я планирую в новой войне нанести удар сразу с двух сторон, причем так, что их направления станут для Когорда полной неожиданностью.

Выдержка из работы Некара, придворного летописца барона Корга (глава 8):

«Тогда же король Януш Четвертый утвердил эдикты, ограничивающие численность дружин владетелей Рогоры, ввел ограничение на огнестрельное оружие, ввел новые налоги, в дальнейшем разорившие ремесленников и купцов во всех без исключения ленах. Для соблюдения же эдиктов король Януш утвердил должность советника при владетелях, вменив тому в обязанность следить за соблюдением эдиктов и полнотой сбора налогов».

Выдержка из географического сборника путешественника и писателя Конрада Мазовского:

«Рогора. Предгорный край по южную сторону Каменного предела ( Каменный предел— горная система, лежащая между Рогорой и Республикой. Преобладают в ней известняковые породы.). Населен народом, родственным частично лехам, частично горским племенам; кровь жителей страны изрядно разбавлена кочевниками, из года в год разоряющими Рогору.

До Великого похода торхов была независимым государством со стольным градом Кия. После гибели великого князя и ополчения разоренная и разграбленная Рогора значительно сократилась в размерах, уступив степнякам многие территории, удобные для кочевья. Сегодня земля ее оскудела, население живет в нищете и постоянном страхе набегов торхов».

Выдержка из работы Некара, придворного летописца барона Корга (глава 3):

«Тогда же лехи заперли проход в Каменный предел замком Львиные Врата, навсегда закрыв торхам дорогу через горы. Уцелевшие владетели Рогоры принесли королю лехов вассальную клятву в обмен на военную помощь против кочевников.

Стоит признать, что совершили они великую глупость: давно забыв о родстве народов, лехи более отсиживались за каменными стенами, чем помогали ратниками и оружием. Но, имея неприступную крепость на земле Рогоры, они постепенно подчинили себе все лены.

Когда же ослабели торхи в междоусобной борьбе настолько, что не могли более собирать войска для крупного набега, в Рогоре уцелело двенадцать ленов и двенадцать владычных домов. Четыре более крупных, а потому графства: Лагран, Корхорд, Регвар, Скард. Восемь более мелких, а потому баронств: Корг, Отар, Керия, Лудвук, Рогар, Скур, Леорс, Рутан».

С некоторых пор дворянские титулы в Республике продаются королевской семьей, что приносит ей немалые деньги. Однако новоиспеченные дворяне имеют право носить титул лишь баронета. Кроме того, сей титул в случае признания родителями с голубой кровью могут наследовать незаконные дети дворян от простолюдинов. Последние имеют право заслужить более высокое достоинство.

Из доклада купца Рульфа, тайного шпиона баронета Этира:

«Всего же в замках степной стражи насчитывается более тысячи исправных огнестрелов, в основе своей фитильных, хотя попадаются и кремневые. Также всадники стражи имеют на своем вооружении ручные самопалы; из расчета одной пары на всадника получается порядка двух тысяч пар, или четырех тысяч единиц оружия.