Роман Злотников - Рогора. Дорогой восстания

Однако Бату был хитер и коварен. За частоколом, скрытно от защитников крепости, он возвел пять подвижных штурмовых башен и, когда рогорцы уже поверили в победу, двинул башни на штурм с противоположной стороны обвода стен. Одновременно на штурм пошла еще одна тумена со штурмовыми лестницами, прикрывали же атаку тысячи лучников.

На стенах врага ждали не профессиональные дружинники, а простые ополченцы с топорами, палицами да рогатинами. Они с мужеством приняли бой и на равных сражались с торхами, но последних было больше, гораздо больше… Враг уже затопил стену, уже черной была она от бесчисленных торхов в темных бронях, но в этот момент князь Роволд, признанный старшим из князей, бросил в бой последний резерв — собственную дружину. И рогорские ратники отчаянной контратакой выбили врага из города, очистили стену и сожгли штурмовые башни!

Бату же разъярился до безумия. До того он не желал разрушать Кию — он жаждал забрать богатства города и сделать его собственным данником. Но, рассвирепев от мужества рогорцев, он приказал стрелять по Кии зажигательными снарядами из требушетов. Они перелетали через стены и подожгли город. До последнего защитники стояли на стенах и в проломе, но в огне гибли их родные и любимые, а пожар грозил уничтожить деревянную Кию. И тогда многие бросили стену и пошли тушить огонь, не внемля приказам Роволда…

Князь же, осознав, что битва проиграна и Кия обречена, вывел остатки трех дружин за стены и ударил навстречу врагу. Всю ночь шла жестокая сеча. Тьма обернулась днем — огонь, как говорят старцы-былинники, достигал небес… Забрав с собой сорок сотен торхов, пал Роволд с дружинниками, и торхи хлынули в крепость.

Но Кия еще жила и еще боролась. Деревянные ее стены были во многом разрушены огнем, но многие еще и уцелели; выжившие на пожаре защитники сражались яростно, уже не думая о собственной жизни. И когда уже торхи прорвались во внутренние замки, что защищали семь холмов, рогорцы сами зажгли остатки города со всех им доступных сторон. Второй пожар уничтожил и Кию, и целую тумену торхов, застрявших в огненной ловушке, и последних ее защитников, и жителей… Жар огня был столь страшен, что оплавил древние стены, заставив их обрушиться. Уцелели лишь древние „золотые врата“ из не поддавшегося пламени известняка».

Застава— первая треть клинка сабли от рукояти к основе; сильная его часть. Основа, или изгиб, — средняя, самая длинная часть клинка сабли; перо — верхняя его треть, слабая часть, обычно приходится на елмань. Эфес же (рукоять) состоит из четырех частей: навершия (тыльника), череня (та часть рукояти, за которую воин держит саблю), перекрестья и гарды (крестовины), что защищает руку.

Руги и рогорцы используют, как правило, торхскую саблю с открытой гардой, лехские же сабли изготавливаются с закрытой гардой, перекрывающей пальцы, словно кастет. Но самыми искусными считаются сабли гиштанской выделки, чьи витые «корзинчатые» гарды заимствованы у шпаги и целиком защищают кисть.

Хоругвь( от лехского «знамя») — воинский отряд, подчиняющийся конкретному шляхтичу. Последний собирает воинов под собственным стягом во время формирования и под ним же ведет в бой. Численность хоругви не определена и зависит от финансовых и земельных ресурсов шляхтича, а потому может достигать и пары десятков, и нескольких сотен воинов.

Лава— вид кавалерийской атаки, когда всадники атакуют широким разреженным фронтом без четкого строя. Наиболее часто используется в бою иррегулярной конницей — например, теми же торхами или мамлеками Заурского султаната.

Темляк— петля, надежно привязанная к рукояти сабли. Продев в нее кисть, воин не потеряет клинок, даже если его временно выбьют из рук.

Бунчук— разновидность знамени у степняков и воинов Заурского султаната. Состоит из шеста, к которому обязательно крепятся конские и иногда волчьи или лисьи хвосты, а также стяга с вытканным полотнищем. Последнее, впрочем, необязательно.

Учжерде! — непереводимое торхское ругательство, по смыслу более всего напоминающее «проклятье!».

Меч-бастард— поздняя разновидность полуторного меча, начало перехода прямого клинка от меча к тяжелой шпаге. Некоторые типы обладают более узким лезвием и иногда — защищающей кисть гардой.

Выдержка из географического сборника путешественника и писателя Конрада Мазовского:

«„Драконы“ — вид фряжской кавалерии, только-только сформированный из аркебузуров, что воюют с кремневыми огнестрелами. Обычно „драконы“ формируют идеально ровный строй и встречают конницу врага залпом с лошадей — так же как и наши стрельцы, только те открывают огонь пешими.

Между тем „драконы“ могут спешиться и драться в пехотном строю или штурмовать крепость. Тем не менее они имеют на вооружении сабли и палаши и при случае могут скрестить клинки с всадниками врага.

Пока „драконы“ малочисленны — не так и много кремневых огнестрелов могут выпустить оружейные цеха даже фрязей, но в будущем они обещают стать важным и неотъемлемым видом кавалерии в современном войске…»

Драбанты— фряжское название телохранителей; обычно набираются из иноземцев, честно служащих за более щедрую, чем у рядовых наемников, плату.

Моргенштерн— вид оружия ближнего боя, по типу своему более приближенный к палице или булаве. Фактически фрязи называют моргенштерном шипастое навершие перечисленных типов орудий смерти — обычно это металлический круг либо литой цилиндр с шипами или зубцами, венчающий древко.

Кондотьер— непосредственный командир ландскнехтов ( Ландскнехт— с фряжского: наемник.), заключивший с ними договор (по-италайски — кондотту) о найме.

«Посполитое рушение»— всеобщий сбор дворянского ополчения по всей Республике, объявляемый королем.

Форт— замкнутое полевое укрепление, в том числе земляное или дерево-земляное, с обязательным валом и рвом. Может представлять собой замкнутый четырехугольник, развернутый к противнику острым углом, может иметь овальную форму.

Гиштанская рогатка— вид полевого укрепления, наиболее эффективного против конной атаки противника. Представляет собой скрещенные и скрепленные колья, в месте перекрестья увязанные к продольному брусу.

Выдержка из географического сборника путешественника и писателя Конрада Мазовского: