Зеленин Сергей - Корпорация «ussr». Часть третья: «революция».

В ответ, УЦР издало «Четвёртый Универсал» — объявивший, об полной «независимости» Украины.

Дальше — всё веселее и, веселее!

На Юге, была создана Советская Одесская Республика, в Донбассе — Донецко-Криворожская.

В степях Херсонщины, Батько мутил что-то своё — родное, со столицей в Гуляй Поле и, всего на территории «современной» мне Украины, насчитывалось как бы не — с десяток «незалежных» государств, со своими «армиями» — воюющих друг с другом!

Если, целый народ взбесился, то самое эффективное «лекарство» в этом случае — время. Пуская побесится — глядишь, поумнеет. Не поумнеет? Тем, хуже для народа…

Наш «военный сектор», в эти местяковые разборки, старался не вмешиваться — если, его напрямую это дело не касается. Но и, не допускал, чтоб одна сторона брала решительный перевес над другой!

В частности, «рейд» армии Муравьёва [65]на Киев был загашен в самом его начале и, с преждевременной кончиной этого психа. Харьков — самая крайняя точка на карте, до которой допускалось продвижение германских войск на Восток России, усиленными темпами превращался в укрепрайон и, в нём или около него, не допускалось появления каких-либо банд. Ни белых, ни красных, ни жовто-блакыдных или каких-нибудь — полосатеньких, в крапинку…

Но и, Январское Восстание [66]рабочих в Киеве мы не дали подавить! После которого, Верховна Рада сбежала в Брест — жаловаться своему немецкому сутенёру, а на Украине — ненадолго, установилась Советская Власть.

Без «большевистских зверств», конечно не обошлось — как же, без них! Но, это были опять же — сугубо «местячковые» разборки — одни киевляне щемили других, припомнив тем кое-какие грешки из их прошлого. В любом случае, каждый киевлянин мог укрыться от расправы в районных комендатурах — попросив защиты у патрулей Красной Гвардии.

Ещё, была проведена регистрация и поставка на учёт всех военнообязанных (Киев, был просто набит офицерами!) и, некоторые из них, были «насильно» мобилизованы в интенсивно растущую и, на ходу организовывающуюся, Красную Армию и вывезены в Харьков — где происходило формирование её частей на Юге. Много киевлян — из молодёжи, поступили добровольцами в учебные части и подразделения Красной Гвардии…

Почему то, весь позор за Брестские переговоры, ложится на большевиков — на Ленина с Троцким и, на всю Россию в целом…

Однако, советская делегация там была не одна — а, на пару с украинской! Позор, как минимум — надо разделить пополам!

Советская и украинские делегации на этих переговорах, со стороны смотрелись как две подвыпившие женщины — силой обстоятельств попавшие в место, где их непременно зверски изнасилуют — со всеми мыслимыми и, немыслимыми при этом половыми извращениями… Но, если советская «женщина» — хотя бы возмущалась этими гнусными намерениями, делала вид что сопротивляется, тянула время [67]— надеясь на появление «добра молодца», уговаривала «этого» не делать, заговаривала зубы — попутно, занимаясь среди насильников пацифисткой пропагандой…

То, украинская «женщина» — с деловитостью видавшей виды шлюхи, сразу же встала в удобную для «насильников» позу, задрала подол вышиванки, раздвинула жовто-блакыдные ягодицы и, приготовилась получить удовольствие… И, преференции!

Ещё до срыва вторых Брестских переговоров, делегация УЦР заключила с Центральными Державами сепаратный мир и, в обмен на огромное количества «ништяков» — зерна, сала, железную и марганцевую руду, «уговорила» их выбить с Неньки-Украины большевиков.

А, тех упрашивать долго не надо… Коль, столько сала на кону!

«Нам явно невыгодно, во имя идеи национального сентиментализма, присоединять к нашему отечеству область, потерявшую с ним всякую живую связь. Ведь на ничтожную горсть русских по духу галичан, сколько мы получим поляков, евреев, украинизированных униатов?»,

— Пётр Николаевич Дурново́, министр внутренних дел (1905–1906) Российской империи, один из наиболее активных противников реформ Петра Столыпина.

Восьмого марта — со «сдвигом» ровно на месяц немцы почти без боя взяли Киев, ещё через месяц подошли к Харькову и там встали в чистом поле: город был превращён в крепость, взять которую без тяжёлой артиллерии было нереально. Уже очень давно, война на Востоке превратилась в маневренную, в которой, всё — что тяжелее сто пяти- миллиметровой гаубицы, только мешало. Поэтому, такого «девайса» для взлома обороны у немцев с собой не оказалось. А, быстро подтянуть по разрушенным коммуникациями, при противодействии авиации — очень нетривиальная задача!

Пока «подтягивали», пока то да сё…

Ну, об этом потом.

Чтоб откусить побольше кусок от русского «пирога», германскому правительству нужны войска. В «новой» реальности, для оккупации Украины, области Войска Донского, Кубани, Северного Кавказа и Грузии, немцам оказалось мало трёхсот тысяч, бывших в «реале».

Уже к концу мая численность немецких и австрийских войск достигла полмиллиона. К августу максимума — восемьсот тысяч… После этого, группировка стран Оси на Востоке начинает стремительно снижаться.

Откуда «дровишки»?

На Западном Фронте до осени установилось «странное» затишье, не бывшее «в реальности». «Странная Война» — обозвали этот период Великой Войны историки. Обе воюющие стороны, как бы говорили друг другу: «Нас не тронешь и, мы тебя не тронем».

Кто-то удивлён и возмущён? Типа, не может быть такого…

Ну, а вспомнить «реальный» семнадцатый: во время Июньского Наступления и Моозундского Сражения, такая же история — на Западе никаких движняков!

Правда, до «братаний» — как на Восточном Фронте в семнадцатом году, там дело не доходило: имели совесть — изредка, всё же постреливали друг в друга.

Немцы с австрийцами, спокойно снимали резервы с Западного Фронта. Кроме этого, на Украину были направленны воинские формирования сателлитов — несколько дивизий болгарских «братушек» и, примкнувших к Центральным Державам — после полной оккупации страны, румынских. В Закавказье и на Северном Кавказе, немцам — более активно, чем в «реале» помогали турки и местные националисты.

Уже очень давно, на фронте наблюдались польские подразделения и части, создаваемые из бывших граждан России польского происхождения. Из обломков Российской Империи — кусков русской Польши, Германия и Австрия «лепили» Ржечь Посполитую. К осени, численность польской армии достигла трёхсот тысяч штыков и сабель. Особенно боеспособным, был так называемый «Корпус сибирских поляков» — сформированный из поляков-военнопленных, призванных в Русскую Императорскую Армию из Сибири. Потомков польских ссыльнопоселенцев за многочисленные восстания в девятнадцатом веке.