Олег Белоус - В преддверии Нулевой Мировой войны [СИ]

— Ага! — почему-то обрадовалась Оля.

Жена ушла на кухню, забрякала посудой. Молодой офицер проголодался не на шутку, бутерброды не в счет, но поужинать дома не получилось. Едва Александр прошел на кухню, пронзительно зазвенел телефон. Он досадливо прикусил губу, что еще нужно от него? Вернувшись в спальню, поднял трубку: «Петелин, слушаю!» Радист тусклым, усталым голосом доложил, что на имя Александра пришла шифрованная телеграмма. О всем произошедшем градоначальника оповестили еще утром, но с тех пор кроме указания о том, что обязанности временного руководителя посольства возлагаются на Александра и приказа усилить охрану по третьему номеру, ничего не поступало. Парень хотел выглядеть безразличным, однако лоб предательски собрался в морщины. От разродившегося наконец приказом начальства он не ждал ничего хорошего, ведь за охрану посольства персонально отвечали он и безопасник. «Сейчас влепят по полной программе, дай бог только одной звездочкой отделаться и отзывом из посольства! Ну не профессиональный он посол и политесам не обучен, а с местными работал как научили и в меру сил. Переиграли его враги царя Петра влегкую». Он вернулся на кухню. Оля стоит у плиты, взгляд тревожный и вопросительный. Александр криво улыбнулся:

— Олененок, прости, я должен сбегать к радисту, срочная телеграмма пришла из Мастерграда. Подогревай ужин, я скоро буду.

Оля досадливо поджала губы и вздохнула еле слышно. Как настоящая жена военного она давно усвоила, служба у мужа прежде всего.

Торопливым шагом Александр вышел из квартиры и поднялся по скрипучей деревянной лестнице на третий этаж. Из кабинета безопасника, напротив логова радиста, пробивалась узкая полоска света. Все еще работает, но поздно, предупредить убийство посла и стрелецкий бунт не сумел. Вместе будем отвечать перед руководством Мастерграда, подумал временный руководитель посольства. Заходить не стал, у каждого собственная работа. Расписавшись в журнале у радиста за получение телеграммы, спустился на первый этаж. Зашел в кабинет, глухо щелкнул выключатель, под потолком загорелась мутноватая лампочка мастерградской работы. Звякнул открывая сейф ключ. С шифровальным блокнотом в руках он присел в кресло за рабочим столом. Достал из кармана трубку, закурил, выпустив густой клуб дыма в открытое окно, на улице несмотря на позднее время еще тепло. Конечно мальчишество, но это давало повод отсрочить ознакомление с приказом Мастерграда. Только когда докурил он пододвинул к себе бумаги и принялся расшифровывать телеграмму. Наконец, закончил. Откинувшись на спинку кресла, некоторое время потрясенно смотрел на результаты, затем широко улыбнулся. Руководство города не усматривало персональной вины ни его, ни сбушника. В целом их действия признали правильными. Противники царя Петра слишком могущественны а инерция исторического процесса чересчур велика. Посольские сделали все, что было в их силах. Александра назначали на должность руководителя посольства и наказали готовиться к прибытию спецгруппы спецназа. Срок до конца недели.

После бунта Москву испуганно затихла и словно обезлюдела. Посадские предпочитали сидеть дома, по избам и если даже приходилось выйти на улицу, то передвигались почти бегом. Бояре и дворяне побогаче, кто мог, отпрашивались у царя отдохнуть от столичной суеты в подмосковных имениях. Усиленные патрули рослых, усатых гвардейцев встали у городских ворот и подступах к Кремлю, в стрелецкие слободы никого не пропускали. Оставшихся в живых полковников вызывали по одному в Преображенское. Уже вечером князь Федор Юрьевич Ромодановский по именному указу государя занялся расследованием заговора, приведшего к стрелецкому бунту. Несмотря на прекращение гонений на староверов и отсутствие задолженностей казны перед стрельцами, они все же восстали, к тому же на несколько лет раньше, чем в известной попаданцам истории. Значит враги царя начали сильно заранее и узнать кукловода, который стоит за бунтом, жизненно необходимо. Розыску подлежали многие сотни задержанных стрельцов: и доставленные из слобод и плененные после боя на Яузе. Несколько дней в Преображенское тянулись сопровождаемые верховыми гвардейцами телеги с закованными пленниками. Помещений в приказе не хватало, сажали под крепкий караул по избам и подвалам деревенских. Их самих временно переселили.

Тонкие методы психологических допросов еще не применяли. Сыск в семнадцатом веке немыслим без пыток, никакие следственные действия без физического насилия при допросе не велись ни в Европе, ни в России. В некоторых западных странах пытки начали отменять только с XIX века, дольше всего они держались в законодательстве Пруссии, Франции и главной поборницы гуманизма Великобритании. Впрочем, по повелению царя подьячие Преображенского приказа особо не зверствовали. В отношении простых стрельцов ограничивались тем, что зажав левую руку в специальной дощечке с вырезом, загоняли под ногти иголки или заостренные щепки. Метод очень старый, средневековый, наибольшую популярность получивший в XVI–XVII веках. Подьячий, подождав, когда пытаемый проорется проплачется, спрашивал с ласковостью: Кто надоумил бунтовать? Что знаешь о связях главарей мятежа с боярами и верхними людьми? Процедура для попаданцев страшная, а для аборигенов почти обыденная, таким образом выпытывали «подноготную» не только у подозреваемого в разбое, но и у свидетелей и даже потерпевших. Именно поэтому народ стремился иметь как можно меньше дел с тогдашними органами правопорядка. По-другому обошлись с руководителями бунта. В добром десятке застенков без устали прижигали несчастных раскаленным железом, вздымали на дыбу, били кнутом, сняв, отпаивали водкой и без устали выпытывали кто надоумил на бунт. Из узких окон под самой крышей доносились душераздирающие крики несчастных. Челядь Преображенского дворца бледнела, торопливо крестилась и предпочитала десятой дорогой обходить застенки. Дознание продолжалось даже ночью при свете факелов, свечей и новомодных керосиновых фонарей, менялись только уставшие за день дознаватели. Царь пожелал слышать собственными ушами что именно расскажут его смертельные враги. У дверей пыточной останавливался кожаный возок. Петр в сопровождении Меньшикова заходил в избу. Выходил оттуда уже вечером, бледный и непривычно задумчивый, глаза одичалые.

Искали ниточки, ведшие наверх… и того неведомого, кто сумел так ловко взбунтовать стрельцов и организовал убийство старшего посла Мастерграда. Было очевидно, что это единый заговор. Он умело растравил страхи стрельцов перед всем новым, поднял их на бунт против Петра и за возвращение к власти царевны Софьи. Кто это? Милославские? Или другая партия среди высшей аристократии? Грекофилы, считающие что Россия должна разориться и погибнуть в войне с османами за Афон и Константинополь или сторонники дружбы с англичанами, голландцами или австрийцами. Кто? Первые дни так и не дали ответа, пока Проскуряков Овсей, не выдержав боли в прижигаемых раскаленным, багровым железом ребрах, не сломался. Поведал дьякам Преображенского приказа о людях из Московской компании, дававших деньги на агитацию среди стрельцов и о ближних к Софье женщинах: Верке и Авдотьи. Переписка с царевной шла через них. Посланные в Кукуй измайловцы нашли резиденцию компании пустой. Еще несколько дней назад англичане срочно распустили персонал, а сами исчезли из города. С трудом разыскали нескольких бывших слуг которые смогли лишь подтвердить показания Овсея и других лидеров мятежников.