Василий Панфилов - Время не ждет

— Неудобные вопросы, не правда ли? Ради того, чтобы не слышать их, французские толстосумы готовы пойти на невыгодную стране сделку с дьяволом — с Британией.

— Франция — великая страна, пережившая не один кризис. Мы как феникс, способны воспрянуть из пепла. Древняя, но вечно юная нация, берегущая традиции предков, но готовая к обновлениям. Выстоим!

— Я призываю всех французов, независимо от их политических убеждений, к обновлениям. Капиталистам же, вместе с навязываемой нам войной за английские интересы, суждено остаться пеплом, послужив удобрением для новой, обновлённой Франции. Социалистической! Нет войне!

Свыше полумиллиона демонстрантов прошли по улицам Парижа, скандируя «Нет войне!», страшно напугав власть придержащих. Политический кризис, разгоревшийся в стране, оказался настолько силён, что правительство Фландена [182] Пьер Этьенн Фланден (фр. Pierre - Étienne Flandin ; 12 апреля 1889, Париж — 13 июня 1958, Сен-Жан-Кап-Ферра, Франция) — французский государственный и политический деятель. Премьер-министр Франции с 8 ноября 1934 по 1 июня 1935. Получил высшее юридическое образование. Занимался адвокатской практикой. В 1914–1940 депутат Национального Собрания, в 30-х лидер парламентской группы «Демократический альянс». подало в отставку в полном составе. Премьером стал Эррио [183] Эдуа́р -Мари́ Эррио́ (фр. Édouard Marie Herriot; 5 июля 1872, Труа — 26 марта 1957, Сен-Жени-Лаваль, департамент Рона) — французский государственный и политический деятель, лидер партии радикалов и радикал-социалистов, писатель, историк, публицист, академик. , а Дорио получил пост министра иностранных дел.

Крупный капитал начал вывод средств за пределы Франции, на что правительство, при полной поддержке народа, заявило о заморозке переводов и частичной национализации предприятий.

— Пятьдесят миллионов, — Повторил тоскливо Лонг, поставив подпись на последнем документе и провожая взглядом вышедшего из кабинета служащего.

— Рассматривайте это как вложение, сэр, — Посоветовал Лесли Фаулз, который в последнее время стал совершенно незаменимым. Подойдя сзади, он начал массировать шею и голову, отчего начавшаяся было головная боль начала проходить.

— Я бы даже сказал — как победу, — Чуть задумчиво добавил психолог, не прекращая массаж.

— Победу, — Фыркнул рачительный политик, который прекрасно знал, сколько больниц, школ, плотин и дорог можно было построить на эту сумму… Он и сам осознаёт, что временами сбивается на мышление губернатора, в то время как мыслить требуется более глобально.

— Именно, сэр, — Лесли фырканьем не испугать, — Подумайте — ВСЕГО за пятьдесят миллионов вы вывели из войны Францию. Воевать своими руками Британия не любит и скорее всего, уже и не будет. Будут пакости и попытка сколотить коалицию против нас, но несколько лет мы точно отыграли. Победа?

Лонг хмыкнул, расслабившись под руками Фаулза.

— Пятьдесят миллионов на счетах французских левых. Не такие уж большие деньги, но тем самым вы надёжно привязали их к США. Никаких расписок и тому подобных пошлостей, разумеется! Просто они будут помнить — кому обязаны приходом во власть. А лёгкое… я бы даже сказал — легчайшее давление время от времени, позволит продавливать нужную нам политику.

— Если она не будет в ущерб их собственным интересам, — Ворчливо, но уже успокаиваясь, возразил президент.

— Разумеется, сэр! Но образ США для них с недавних пор исключительно благой. Если же вы опасаетесь прихода во власть радикальных коммунистов с лозунгом «Отнять и поделить», то…

— Вот уж чего не опасаюсь! — Рассмеялся политик, — Во Франции слишком много рантье и мелких собственников, чтобы всерьёз волноваться по этому поводу! Иной за год получает дохода от ценных бумаг меньше, чем учитель в сельской школе за месяц, а туда же! Читает котировки акций и ведёт себя как… как взрослый!

— Метко! — Хохотнул Лесли, — Тут я с вами согласен, они радикалы больше на словах. Средний француз готов биться за свои права, но всегда ассоциирует себя с человеком более высокого положения. Рабочие и служащие, имеющие акций на несколько центов, примеряют на себя одежды рантье, имеющих возможность не обременять себя работой. Мелкий же рантье присматривается уже к жизни высшего света, будучи от неё бесконечно далёким.

— Так что, — Подытожил он, — биться-то они готовы, но не только с правительством, но и с излишне, на их взгляд, радикальными гражданами, обладающими более низким социальным статусом. Социализм такого рода нам не страшен. Думаю, сэр, вы окажетесь большим радикалом, чем некоторые французские левые.

Лонг только вздохнул… и этот туда же! Сперва Ларсен, теперь вот Фаулз… но долго откладывать решение нельзя. Ещё чуть-чуть, и станет поздно. Пока можно притормозить наступление войск, «раскачать» ожесточение на обеих сторонах…

Так и только так можно будет оправдать жертвы. Многочисленные. А если нет… то через несколько десятков лет — при идеальном раскладе (!), ситуация повторится. К власти снова придут ростовщики, и Америка окажется на краю пропасти.

Спасти страну, получив репутацию кровавого тирана, или поступить по совести… Лонг прикрыл глаза и начал мысленно листать Ветхий Завет, который знал почти наизусть.

Жестокий там бог… кровавый! Так может, это урок для будущих поколений — как нужно поступать в жестокие времена?!

Выдох… из-под прищуренных глаз на Фаулза посмотрело Нечто… что-то из времён Ветхого Завета.

— Пиши, — Ничуть не изменившийся голос Лонга отчётливо отдаёт кровью. Президент диктовал черновики указов, которые позже канцелярия оформит должным образом.

На бумагу ложились обыденные и где-то даже милосердные слова. В реальности же за ними стояло совсем иное…

Приказ о приостановке боевых действий, с целью подтягивания тылов и отдыха войскам. Обыденный, разумный… спорный.

Отдых получат и республиканцы. Подтянутся войска, соберутся забившиеся в щели, но так и не смирившиеся беглецы. Но…

… у них нет единого лидера. Получив передышку и намёк… только намёк на переговоры, они займутся излюбленным делом. Начнут делить власть.

Личная гвардия есть у каждого крупного политика и тем паче военного. Доверенные люди, лично заинтересованные в благополучии патрона.

Грызня. В условиях военного времени особенно жестокая. Время, когда убийства конкурентов можно списать на противника.

Лесли записывал, слушая краткие пояснения президента, и в глубине его души поселился червячок сомнения.

— Я породил ветхозаветного монстра, — Думал он с оторопью, — а сумею ли удержать?!

Приостановка боевых действий встречена в войсках с нескрываемым облегчением, хотя в верхах и опасались обратного. Несмотря на разгром Республиканских частей в Вашингтоне, о близкой победе говорили только недалёкие оптимисты.