Алексей Кулаков - Военный советникъ [СИ litres]

– Третьему двигателю минут двадцать работы оставалось – а потом бы вы, как лист на ветру.

Словно в ответ, по гондоле прокатилась резкая дрожь – а в приоткрытый обзорный иллюминатор донеслась энергичная команда техников, меняющих все четыре мотора разом:

– Вира помалу!..

Отпустив команду, друзья детства переглянулись – а затем нагло злоупотребили служебным положением, облегчив гостевой бар на остатки коньяка и пайковый шоколад с орехами. И вообще, это в лекарственных целях! Употребили мелкими глотками, выдохнули-закусили, повторили…

– Не жалеешь, Вань?

– Я?

Иван Бусыгин невольно вспомнил радость отца, когда дядя Мартын поспособствовал переезду и трудоустройству своего младшего брата на Сестрорецкую фабрику. Строгость и даже жесткость бати, зорко следившего за успехами отпрыска, и чуть ли не за ухо притащившего мелкого щегла в Добровольное общество содействия армии, аэронавтике и флоту. Как его уже в подростковом возрасте отметили учителя, как выдвинули на соискание «Именной стипендии Его сиятельства князя Агренева»… Зубрежку учебников перед экзаменами, причем стоя на табурете – чтобы если вдруг заснет, то через боль от падения быстро проснуться. Поддержка родных, собственные старания, благожелательное отношение наставников, странное томление в груди во время первого в жизни прыжка с парашютом, занятия на учебном мостике и разных тренажерах, придирки экзаменационной комиссии, восторг от обладания своим дирижаблем – все это сложилось в счастливом выдохе:

– Не-е… Небо – это мое!!!

– Господа.

Пока двое солидных мужчин в возрасте «слегка за пятьдесят» обменивались с хозяином приветствиями, сопровождающие их молодые помощники не поленились изобразить почтительный полупоклон.

– Прошу располагаться.

Гость, занявший правое кресло, имел почетное звание «ювелира Его императорского величества», являлся весьма одаренным мастером своего дела, и ко всему прочему – возглавлял известную ювелирную фирму «Болин». Другой гость обладал схожим набором званий и регалий, также был главой аналогичной компании, да и насчет личной известности не жаловался: кто же в России не слышал про Карла Фаберже?

– Для начала, позвольте выразить свою признательность за то, что вы сочли возможным откликнуться на мое приглашение.

Перед тем как коротко кивнуть, представители двух конкурирующих фирм и семейных династий удивительно синхронно покосились друг на друга. Еще бы они не откликнулись на приглашение такого клиента! От него за версту разило запахом большого заказа, одни лишь мысли о котором заставляли их молодых помощников нервно тискать сафьяновые папки с рисунками наиболее удачных работ.

«Им бы шпаги в руки, а альбомы с эскизами – вместо щитов. Вот бы вышла потеха!.. Так, не отвлекаемся».

– С вашего позволения, перейдем к делу. Вы, конечно же, знаете, господа, что у меня есть воспитанница…

Потомственные ювелиры солидно покивали. Ну как же, как же! Слышали об этой девице многие – правда, мало кто ее видел. Значит, они угадали, и речь пойдет о ее приданом?

– Кроме того, есть двоюродная сестра, и тетушка, во всем заменившая мне мать.

Фаберже и Болин обменялись молниеносными уколами взглядов, но первым успел заговорить потомок французских гугенотов. Причем он не преминул еще раз уязвить конкурента, намеком на давнее и весьма близкое знакомство с молодым архимиллионером:

– Александр Яковлевич, в пределы какой суммы вы бы желали уложиться?

– Цена не имеет значения, Карл Густавович, важна лишь красота.

– О!!!

Ювелир императорского Эрмитажа едва не прослезился: ведь это были именно его слова! В смысле, он считал точно так же, и требовал этого от всех в своей фирме. Даже молоточек специальный завел, чтобы разбивать им наиболее неудачные творения…

– Кхм. Ваше сиятельство?..

– Прошу без церемоний, Эдуард Карлович.

Приободрившись, Болин уточнил, есть ли у заказчика конкретные предпочтения. Что за изделия нужны, какие в них будут камни, их цвет и размер? И главное, кто и какую часть работ будет исполнять? Не успел сиятельный клиент ответить, а между двумя главами компаний уже проскочила незримая искра.

«А говорят, ювелиры тихие спокойные люди! Кругом сплошная ложь».

– Думаю, будет хорошо, если «Болин» займется фамильными драгоценностями моей воспитанницы, и подарком для тетушки. Ваша же фирма, Карл Густавович, поможет мне с остальной частью приданого, и подарком для кузины.

Вновь переглянувшись, ювелиры с внутренним вздохом заключили временное перемирие. Как бы ни хотел Фаберже поработать с крупными дорогими камнями, но пальму первенства в этом вопросе прочно удерживала конкурирующая династия мастеров-«бриллиантщиков». С другой стороны, Эдуард Болин тоже не мог не признать, что работа с серебром и мелкими камнями у соперника поставлена лучше – так что с точки зрения заказчика, это был весьма разумный выбор.

– Важный момент: к каждому фамильному украшению необходима его точная копия.

Придворные ювелиры на это лишь понимающе кивнули: вопрос возможного воровства или же нечаянной потери любимых родовых безделушек беспокоил многие аристократические семейства. К счастью, лекарство от этой напасти было давно известно – заказать то же самое, но не с настоящими камнями, а цветными стекляшками. В смысле, полудрагоценными аналогами настоящих алмазов или рубинов, которые и носить не стыдно, и потерять не жалко.

– Что же касается вида и количества изделий , то все подробности можно обсудить с моей тетушкой.

Поглядев на изящный серебряный колокольчик, чей мягкий перезвон заполнил образовавшуюся в разговоре паузу, Карл Фаберже едва заметно улыбнулся: его работа! Ну не лично – но его мастеров!

– Господа.

В открывшемся дверном проеме показалась, присела в книксене и тут же исчезла горничная, затем прошел от силы десяток секунд – и все в кабинете резко встали, приветствуя даму в светлом платье. Пока хозяин представлял гостей, те осторожно разглядывали тетю самого князя Агренева. Немаловажное уточнение: любимую тетю, слухов о которой ходило не меньше, чем о его воспитаннице – и большая часть оказалась полной ерундой! Перед мужчинами была не старуха в старомодном чепчике времен позапрошлого царствования, а вполне статная и прекрасно сохранившаяся для своих лет мадам – одетая по последней парижской моде, с ухоженными ручками и нежной кожей лица, сложной прической, приятно-тонким и чуточку терпким запахом духов… Провинциалка? Ха!

– Тетушка, вот эти господа помогут вам сделать выбор…

Носители альбомов моментально шагнули ближе. Ревниво переглянулись, и сделали еще крохотные шажки, скалясь друг на друга в любезно-вежливых улыбках.