Алексей Вязовский - Я спас СССР! Том II

Вскоре подходящий снимок выбран, передовица уходит в печать. На этом наша миссия окончена. Сделав контрольный звонок Мезенцеву и отчитавшись о проделанной работе, мы с Димоном откланиваемся. Лева обещает навестить нас с утра в общаге, только его обещание почему-то больше напоминает угрозу. Похоже, мне завтра предстоит очередной допрос с пристрастием. А вот Коган — старший оказался подобрее своего сына. Посмотрев на наши с Димоном замученные лица, он вызывал нам служебную Волгу, и до общаги мы добираемся с большим комфортом. А главное — в тишине. Индустрий уже спит и мы тоже обессиленно валимся на кровати.

Москва, общежитие МГУ.

18 июля 1964 года, суббота 8.00.

Просыпаюсь от громкого вопля Индуса, который носится по комнате, потрясая свежим номером Правды.

— Вы чего спите, парни?! Все на свете проспали! В стране заговор раскрыт, сегодня внеочередной Пленум ЦК собирается.

Приоткрываю глаза, и сразу встречаюсь с вопросительным взглядом Кузнеца. Делаю ему знак молчать. Да, ну на фиг этого стукача! На Лубянке кому надо и кому не надо уже и без него знают о моих подвигах. А Индус, не замечая наших переглядываний, начинает с чувством читать нам передовицу Когана — старшего. Потом вдруг удивленно замечает:

— Кузнец, а у тебя родственник в Правде случайно не работает? Смотри, под фотографией митинга фамилия их корреспондента: Д.Кузнецов. Или просто твой тезка?

Опачки…! Но мысли у Индуса, как мячики для пинг-понга — прыгают в разные стороны, не уследить. Через секунду газета уже забыта, и Индус начинает пересказывать нам вчерашние слухи и новости.

— Не знаю, где вы вчера шлялись весь день, что не видели в Москве танков и БТРов. Тебя Русин, кстати, Вика разыскивала, несколько раз заходила. Так вот — наши ребята с юридического вчера были в центре, говорят танки там на каждом перекрестке стояли, и патрули военные на улицах.

— Брехня! — констатирует Димон и, подкравшись, выхватывает газету из рук зазевавшегося Индуса. — В стране столько танков нет, сколько в центре Москвы перекрестков. Да им в центре города и развернуться-то негде! Индус, ты эти перекрестки вообще видел?

Поняв, что поспать мне больше не дадут, натягиваю треники и иду умываться. Димон завис над газетой, с гордостью рассматривает свою фотографию митинга на первой странице Правды. Надо будет аккуратно стырить газету у Индуса и сохранить ее для истории. Первое крупное дело СПК все-таки. Надеюсь, что не последнее. В ванной сквозь шум воды слышу стук в дверь и Левин голос. Явился мой мучитель! Всю ночь, наверное, не спал, еле утра дождался. Надо увезти их с Димоном на Таганку или в Абабурово, здесь поговорить спокойно все равно не дадут. Снова стук в дверь. Кого там еще принесло? Обреченно вздохнув, выхожу из ванной, чтобы тут же поймать в свои объятья взволнованную Вику. Непричесанная, с отпечатком подушки на щеке, моя верная подруга виснет на шее, прижимается ко мне, не обращая внимания на друзей. От ее запаха и приятных округлостей — кружится голова.

Девушка тем временем с тревогой заглядывает мне в глаза.

— Лешенька, ты где вчера был?! Я вся извелась, места себе не находила! В голове такое творилось, что заниматься не могла… А потом знаешь, вдруг вечером как-то разом отпустило и отхлынуло, я прямо за столом над учебником заснула, представляешь?!

Представляю, милая… Вот только не знаю, стоит ли посвящать тебя во все. И врать тебе не хочется, и всю правду сказать не могу. Надо бы найти какую-то золотую середину… Только я открываю рот, чтобы предложить Вике поехать с нами с ночевкой в Абабурово, как в дверь снова стучат. Да, сговорились они что ли!

В дверях стоит Литвинов. О, нет… только не он!

— Собирайся, Алексей, поехали.

— Куда? — мученически закатываю я глаза — У меня же практика в Известиях.

— Кончилась твоя практика — мрачно отвечает точно так же невыспавшейся лейтенант — Поехали!

Очень информативно. Глаза красные, он поди сегодня вообще не спал. И на фиг ведь Литвинова не пошлешь — парень при исполнении. Приходится мне собираться. Друзья сочувствующе провожают меня глазами. Впрочем, это откладывает мои объяснения с ними до вечера, и теперь у меня еще есть время подумать. Суббота у нас в стране пока рабочий день, так что сейчас все разбегутся на практику, а Вике надо готовиться к экзамену в понедельник, химия — это вам не шутки.

Когда Литвинов привозит меня на знакомое до боли Воробьевское шоссе, я с тоской понимаю, что это хрущевское: «завтра поговорим» никакой не оборот речи. И мои планы тихо свалить на выходные в Абабурово под угрозой. Сегодня мы для разнообразия тормозим у дома № 9, а не 11. Перед его воротами застыл знакомый БТР, вокруг прохаживаются бойцы капитана Северцева. Хотя нет, теперь уже наверняка майора Северцева. Дружески машу ребятам рукой, захожу вслед за Литвиновым в калитку. Охрана на входе приветствует нас с Андреем как старых знакомых, что впрочем, не мешает им тщательно провести досмотр. С первого взгляда понятно, что охрану особняка тоже усилили — у парней и автоматы, и броники под пиджаками. Во дворе полно служебных машин.

Литвинов остается ждать, а меня принимает Литовченко и уводит в главный дом. Внешне он не многим отличается от особняка Брежнева, да и внутри похож. Проходим по коридорам и попадаем прямо в гардеробную Хрущева, где тот заканчивает одеваться в строгий костюм — видимо собирается в Кремль, на Пленум. Вокруг него хлопочет приятная пожилая женщина с круглым простоватым лицом и вьющимися волосами, забранными в пучок.

— Здорово, Алексей! — Хрущев жмет мне руку — Отдохнул?

— Доброе утро, Никита Сергеевич!

— Познакомься с моей женой, Ниной Петровной — представляет он мне свою верную подругу жизни — А это, Нина, наш молодой герой — Алексей!

— Приятно познакомиться, Лешенька! — Нина Петровна одаривает меня ласковой улыбкой и тут же смущается — ничего, что я так по-простому?

— Ничего! — улыбаюсь я в ответ.

Пиджак Хрущева украшают орденские планки и Звезда Героя Советского Союза. Странно, что по такому важному случаю, как Пленум, он не надел все свои ордена. Хотя там такой иконостас, что замучаешься таскать на себе, а Никита мужик энергичный, подвижный — он ему явно мешает. Только Звезд Героя Соцтруда у него три штуки, а орденов Ленина аж целых семь! И это не считая всего остального, включая фронтовые и зарубежные награды. Но до позднего Брежнева ему, конечно, далеко.

— А теперь пойдем-ка, познакомлю тебя с семьей. Дочь Рада, правда, в больницу к мужу поехала, но сын и две другие дочки сейчас здесь. Вчера к вечеру все примчались, волнуются за меня!

Хрущеву явно приятна такая забота детей, а они у него и впрямь хорошими выросли. Семья Хрущевых дружная, сплоченная, когда отца сняли со всех постов, они стали ему настоящей опорой. Но надеюсь, что в этой реальности им такого пережить не придется.