Михаил Ахманов - Флибустьер

– Пойдешь с Олафом, Стигом и Эриком к губернатору. Можете не спешить, мы здесь останемся до полуночи. Губернатору скажешь, что маркиз Андре де Серра, только что прибывший в Бас-Тер, шлет дорогой подарок, кланяется и испрашивает аудиенцию.

– Ау… чего? – Лоб Кука пересекли морщины.

– Аудиенцию. Это значит, что завтра, желательно часиков в десять, я хотел бы повидаться с де Кюсси.

– Так бы и сказал, – буркнул шотландец, кивая Эрику, младшему из скандинавов. – Ящик возьми, моча черепашья! И тащи осторожнее!

Четверо пиратов удалились, вздымая сапогами пыль.

Серов повернулся к таверне старого Пью, что притулилась у подножия утеса. Согласно прежним его планам, они должны были убраться за город, чтоб не маячить у всех на виду, и там, в какой-нибудь рощице, ждать темноты и ночи. Но всякий план полезно скорректировать, сообразуясь с обстоятельствами. Если в гавани безлюдье, то незачем таиться, а этот кабак гораздо удобнее пальмовой рощи и тростниковых зарослей.

Готовая штаб-квартира, решил Серов и, взяв Шейлу под руку, повел ее к перегородке, что отделяла заведение папаши Пью от улицы. Тегг, приволакивая раненую ногу, двинулся за ними.

Смеркалось. Сумрак наползал на остров с моря, поглощая застывшие на рейде корабли, белую полоску прибоя у бревен пристаней и молчаливую набережную. Вечерние тени вздымались все выше и выше, прятали затихший город дом за домом, ярус за ярусом, скрывали деревья, узкие извилистые улицы, заросшие цветущим кустарником дворы, пока не добрались до казармы и губернаторской резиденции. Там вспыхнули огни, и, словно повинуясь этому сигналу, со стен форта ударила пушка.

– Вечерняя смена караула, – заметил Тегг. – Они стреляют в двенадцать и в шесть пополудни.

– Самое время глотку промочить, чтобы не заржавела, – молвил Страх Божий, алчно нюхая воздух.

– Хрр… Хоррошая мысль, – проскрежетал Хрипатый.

– Заодно новости узнаем, – добавил Кактус Джо.

Серов кивнул, и они ввалились в заведение.

Там было пусто, сумрачно и тихо, даже две потаскушки куда-то исчезли. Папаша Пью клевал носом за стойкой, со стен свисали подвешенные на абордажных крючьях фонари, и только на крайнем из трех столов виднелись остатки недавнего пиршества – кружки, кувшин и обглоданные свиные ребра. Под столом кто-то спал, вытянув ноги в огромных грязных сапогах и наполняя помещение могучим храпом. Старый Пью тоже, видимо, был под хмельком: заслышав шаги посетителей, он сполз физиономией на стойку, приоткрыл один глаз и промычал:

– Кхда м-мы с М-морганом брали М-маракайбо… Кактус Джо и Рик Бразилец, тащившие сундук, с грохотом опустили его на пол. Шейла села на лавку за средним столом, расстегнула пояс с пистолетами и, поглядев на Пью, заметила:

– Кажется, с новостями придется обождать. И с выпивкой тоже.

Но Хрипатый Боб уже двинулся к стойке, а за ним, как три верблюда к роднику, устремились Рик, Джо и Страх Божий.

– Наливай, козел недоррезанный! – рявкнул Боб.

– Ссчас, – отозвался папаша Пью, вытянул руку к большой трехгаллонной бутыли и замер, точно изваяние. Затем плавно и бесшумно соскользнул под стойку.

Сплюнув на пол, Хрипатый ухватил бутыль.

– Без тебя обойдемся, кррыса! Хрр… Стррах, крружки пррихвати!

– Для меня – воду с лимоном, – сказала Шейла, и Рик, оттащив старого Пью в угол, начал шарить среди бочек и корзин.

Серов, опустившись на скамейку рядом с девушкой, осмотрел тонувший в полумраке зал. Есть что вспомнить, мелькнула мысль, уже есть, хотя и пробыл в этой реальности едва ли больше семи месяцев. Тортуга – прямо дом родной, Бас-Тер – столичный град, а это заведение знакомо, как ресторанчик на старом Арбате, куда он захаживал временами… Даже памятней, чем этот ресторан, – в нем царили тишь да благодать, а тут он пил с подельниками на первую зарплату и дрался с Баском и молодцами с «Грома». Славная схватка, в которой он отбил индейца Чича! И где теперь этот Чич, воин индейского племени? Остался на далекой реке Ориноко, в дремучих лесах, среди Детей Каймана… Может, выдадут ему почетное перо и местную принцессу в жены и сделают вождем – как-никак, он свою миссию выполнил… А вот Мортимеру и Хенку, друзьям-подельникам, такие радости не светят. Нет, не светят, ибо ренегатам – только пулю в лоб! Что, возможно, и произойдет, когда начнется битва за «Ворона»…

Он усмехнулся, подумав, что в Европе бушует Война за испанское наследство, а здесь, на Тортуге, будет другая, за руку и наследие мисс Шейлы Джин Амалии. Можно сказать, эта война уже началась, десант на берег высажен… Еще немного, и зазвенят клинки, грохнут выстрелы, хрустнут кости, польется кровь из ран…

Его соратники пили, не слишком заботясь о будущих ранах и завтрашнем дне. В этой компании он был единственным стратегом. И, как у всякого приличного стратега, у него был план.

– Тихо в городе, – сказал Сэмсон Тегг. – Не черная ли смерть [88]у них в гостях? А может, холера? Дьявол! Такое, говорят, случилось лет тридцать назад на Барбадосе, когда пришел корабль с чумными крысами из Плимута. Порт закрыли, на берег никто не съезжал, и всюду повесили черные флаги…

– Спаси нас от этого Господь! – Шейла вздрогнула и перекрестилась.

Кактус Джо покачал головой:

– Флагов-то нигде не видно. И потом, когда чума, трупы жгут и вонь стоит такая, что святые угодники задохнутся.

– Жгут, прравильно, – согласился Хрипатый. – От них, от дохляков, вся хворрь! Хрр… Нужно смолой обливать и жечь, а то неупокоенные души начнут сосать живых и порртить крровь. Так мне один испанский патерр говоррил… еще пугал чумным прроклятием… – Он вдруг расхохотался, словно ударили в жесть молотком. – А я его все одно заррезал!

– Жгут, когда покойников много, – рассудительно заметил Тегг. – А если чума началась, но никто еще костылей не отбросил, так и жечь некого. Все по домам сидят и пьют. Джин да ром – первое средство от всяких недугов.

– Наверно, так, – кивнул Страх Божий и, ополовинив кружку, с горечью вздохнул. – Был бы жив наш лекарь, объяснил бы, что к чему, а то сиди и гадай… Может, – он покосился на ноги, торчавшие из-под соседнего стола, – может, этот хрен подох и пакостная его душонка уже выбирает, в кого из нас вцепиться.

– Хрр… Так в чем дело? – произнес Хрипатый Боб. – Надо сжечь зарразу!

– Вместе с кабаком и старым Пью, – поддержал Кактус Джо. – Он, гад, пойло разбавляет! А это грех похуже чумы!

И правда ведь, сожгут! – забеспокоился Серов, подумав, что костер под самой крепостью совсем уж ни к чему. Как минимум, в форте насторожатся, заметив пламя, а в максимальном варианте сгорит половина города, а то и весь Бас-Тер. Он привстал, собираясь сказать об этом, но тут упала скамья и под столом зашевелились.