Виктор Перестукин - Последний довод главковерха [СИ]

Беру в руки кувалду, бью по петлям сбоку вскользь, с тем же намерением сорвать их, но и этот прием не дает результата, петли держатся, кувалда не цепляется за них и соскальзывает, вся сила удара уходит в пустоту.

Наружный контроль во время короткого отдыха на выдохе — шуба! — как кричали во времена моего детства при возникновении опасности. Олеся решила вернуться в особнячок по какай-то надобности, вот она свернула с улицы в калитку, прошла по деревянным тротуарчикам к дому, поднялась на крыльцо, и тут только заметила, что приготовленный ключ не нужен, дверь предупредительно открыта. Ошеломленная девушка попятилась от двери, едва не свалившись с высоких ступеней, бочком спустилась к тротуарчику, и все время оглядываясь, семеня побежала к калитке. Вид взломанной двери явно потряс ее, привыкшие грабить других бандиты, полагали себя в безопасности, даже не представляя, что и их могут обворовать и ограбить.

Ваши дальнейшие действия, товарищ Лапушкин? В милицию она не побежит, и проблем с властями и их органами можно не опасаться. Будет собирать банду, и поставит в известность главаря, ну, этот чиновник-мафиози не страшнее других бандитов, пусть его члены банды боятся, но все вместе… Еще недавно, собираясь сюда, я прямо таки жаждал подобного развития событий, но сейчас, когда перспектива столкновения стала неизбежна, мой воинственный пыл моментально улетучился, внезапно я с особой остротой понял, что не только я буду стрелять в бандитов, но и они в меня. И на каждую посланную в пятерых пулю, назад прилетят пять, посланных в одного меня, шансы один к двадцати пяти, и это ненормально, совсем ненормально. Бросить все и уйти, да, пожалуй, это оптимальный вариант, тем более, среди банды начнутся внутренние разборки и поиски виноватого в утечке информации, так что это испытание сплоченный коллектив работников ножа и топора может и не пережить. Как единая организация, во всяком случае. А пока спешить не буду, время еще есть, если я взломаю сейф и уйду с деньгами, то добавлю себе положительных эмоций, и дополнительно огорчу уголовников.

Снова берусь за кувалду, теперь бью по дверце возле замка, и сейф капитулирует, язычок прогибается, дверца вминается внутрь. Потрошить содержимое сокровищницы неудобно, но возможно. Только с наличием времени я ошибся, Олеси самой нет, но по улице сюда уже несутся два бандита. Отпечатки пальцев я стирать не буду, а вот ноги надо уносить уже срочно, о, черт, совсем забыл про пистолет в спальне жены-любовницы. Выгребаю и ТТ, и деньги, это ее личные сбережения, пусть попрыгает, коза. Запасной обоймы нет, и сам пистолет проверить уже некогда, впопыхах вылетаю из дома, эвакуационный вариант «Б», прячусь в дровянике. Минуту спустя в калитку влетают два бандита, сразу резко сбрасывая скорость, оба с пистолетами, которые они сейчас, уйдя с улицы, извлекают из карманов пиджаков. От калитки идут медленно, а возле самого дровяника совсем останавливаются, между нами три метра, дровяник щелястый, для проветривания, но внутри темно, и на фоне темных поленниц заметить меня не должны.

— Тихо там, думаешь, ушли?

— Может, ушли, а может, в доме сидят, затаились, как войдем — положат…

Да уж, информация, это все, и тут у меня перед вами огроменное преимущество.

— А если как раз сейчас уходят через окна на ту сторону? — Выдвигает версию один из отчаянных храбрецов. — И через сад на улицу? Сява, сходи, пройди под окнами и проверь.

— Сам сходи, мальчика нашел!

— Если через сад пойдут, слышно будет, сад заросший. — Успокоил себя и сообщника бандит.

Стоят и молчат.

— Сколько их может быть, как думаешь?

— Бася сказала, что ничего знает, увидела дверь открыта, замок сломан, и за нами. Сейчас Щеля и Куцего приведет, вместе посмотрим.

— А Кроль на нас тянуть будет, и ему не докажешь.

— Херово, конечно, встряли мы по полной.

По улице к бандитам быстрым шагом спешило подкрепление, ведомые Олесей-Басей не два, как я ждал по их разговору, а четыре человека, в том числе травмированный мною и явно не вполне выздоровевший бедолага.

Именно он и взял командование операцией на себя, Бася по его указанию, осталась у калитки, Сява был послан вокруг дома и в этот раз без разговоров выполнил приказ, пробравшись, нагибаясь, под окнами, и встав с той стороны под простенком с поднятым вверх стволом пистолета в руке. Бандиты со всеми предосторожностями проникли в дом, одну за другой все больше смелея по мере продвижения, осмотрели комнаты, и собрались вокруг помятого сейфа.

Сява был отозван в дом, и сразу выслан к калитке сменить Басю, которая присоединилась к собранию уголовников. Коза просто взбесилась, обнаружив пропажу своих собственных денег, притом, что поврежденный сейф почти не вызвал у нее никаких эмоций. После короткого, бурного совещания, на котором Бася кричала и размахивала руками больше всех, бандиты добили сейф, ломом вывернув вмятую дверцу наружу, и выпотрошили его, сложив деньги в скатерть и завязав узлом. Затем было взломано и верхнее отделение, там, как я и догадывался, оказались золотые монеты царской и советской чеканки, и ювелирка, а кроме того, валюта в знакомых мне рейхсмарках и долларах. Все это отправилось в другой узелок, поменьше, но тяжелее. В завершение, бандиты спеленали Басю в простыни, завязали ей рот, и положили на кровать.

Эта инсценировка ограбления посторонними налетчиками была шита белыми нитками и не выдерживала никакой критики, на что надеялись при этом бандиты, я мог только догадываться. Именно потеря Басей личных сбережений подвигла ее на такой отчаянный шаг, подбить банду ограбить главаря, по-видимому, имевшего большой вес в местном уголовном мире, и мстителей, способных достать его возможных убийц.

Но это были их личные проблемы, меня же больше занимал другой вопрос, а именно, как бандиты собирались вынести деньги. Человек с узлом на улицах в эти дни интереса не вызывал, кругом ходили толпы беженцев, и я сам тоже хотел вынести деньги именно в узле из скатерти. Но это я, обычный красноармеец, уголовники же, с их криминальными рожами, появившись на улице с узлом, неизбежно вызвали бы вполне обоснованные подозрения. Видимо, это пришло в голову и бандитам, они развязали узлы и начали распихивать разворованное добро своего главаря по карманам брюк и пиджаков. Как ни велика была сумма украденного, поделенная на шесть она представляла уже не такой большой объем. Сяву окликнули с крыльца, и пригласили принять участие в дележе для переноски, что неожиданно открыло передо мною новые перспективы.

Пока он стоял у калитки, отслеживая и дорожку к дому, и выход из дровяника, я спокойно относился к возможности ухода уголовников с деньгами, но теперь, когда они все оказались в доме, можно было действовать. Еще стоя в дровянике я проверил полноту обоймы ТТ, и едва Сява скрылся в доме, покинул свое убежище, подошел к крыльцу, и поднявшись, надежно подпер дверь принесенным длинным поленом.