Сергей Протасов - Чужие берега

Продолжая продвигаться на север, отправили далеко на фланги по истребителю, чтобы хоть как-то оградить себя от неожиданностей. А как только к вечеру, судя по радиоперехватам и полностью прекратившимся визуальным контактам, наметилось сворачивание всех судоходных маршрутов под японское побережье, ближе к защищенным стоянкам Сасебо и Нагасаки, Рожественский распорядился передать на крейсера приказ срочно вернуться к эскадре. Точку рандеву назначили уже на пути к западному берегу Кюсю.

Поскольку первоначальное направление нашего прорыва теперь обозначилось для противника достаточно четко, а броненосные отряды до сих пор не были им обнаружены, возможная засада могла быть только на севере. Поэтому резкое изменение курса давало шанс избежать нежелательного большого боя, позволяя в то же время атаковать скопления судов непосредственно в гаванях, где они попытаются укрыться, или на подходах к ним.

Одновременно отправили шифрованную телеграмму на Цусиму, с сообщением о результатах атаки Осакского залива, сохраняющейся неисправности телеграфной линии Формоза – Окинава – Нагасаки и о намерении атаковать западное побережье Кюсю и порт Нагасаки следующим утром. Также наместник запрашивал последние сводки об обстановке на театре боевых действий и отряде Небогатова.

До Цусимы было сравнительно недалеко, условия связи вполне удовлетворительные, несмотря на активное телеграфирование противника, так что отправлять повторно эту депешу не пришлось. Станция «Олега», уже отлаженная до безупречного состояния, позволяла поддерживать устойчивую двустороннюю связь с «Орлом» на таком расстоянии, так что вскоре из Озаки пришел ответ.

В нем сообщалось, что об отряде Небогатова до сих пор нет сведений. Известно только, что в ночь с 14 на 15 июля ему не удалось прорваться проливом Цугару, оказавшимся перекрытым всем японским флотом. Об этом известно от капитана второго ранга Андржиевского, чьи эсминцы в ту ночь смогли проскочить этим проливом и добрались до берегов Приморья сегодня утром. В рапорте Андржиевского сообщалось о трех японских броненосных крейсерах и двух бронепалубных, виденных у Хакотдате во время прорыва, а также о нескольких отрядах миноносцев. После этого японские легкие крейсера и истребители видели у залива Ольги и у мыса Крильон.

Несомненно, они стерегли там именно продвигавшегося на север Небогатова, явно не зная о том, что это только небольшой отвлекающий отряд. Судя по всему, именно этим объясняется неспособность противника остановить наше продвижение на север через японские коммуникации и столь оживленное судоходство на них. Нас просто ждали совсем не здесь! В любом другом случае японцы не оставили бы совсем без прикрытия с юга свои главные транспортные пути южнее Цусимы.

Из Озаки также сообщили, что по крайней мере часть японского флота и сейчас находится в северных водах. Их крейсера видели у Сахалина еще утром, о чем имеются самые свежие сведения из штаба флота, переданные Бирилевым на Цусиму только сегодня после полудня. В других районах Японского моря активности противника не отмечено. Новые набеги на наше побережье не распространились далее бухты Владимира и залива Ольги и не имели успеха.

Кроме того, пока Тихоокеанский флот хозяйничал у вражеских берегов, на Цусиму смог прорваться караван груженых пароходов, охраняемый «Нахимовым» и двумя миноносцами контр-адмирала Энквиста. Правда, один из трех пароходов наскочил на мину и едва дополз до Цусима-зунда, где и приткнулся к отмели, но судно и даже все грузы удалось спасти. Пострадавший транспорт сейчас готовят к обратному переходу, сооружая временную заделку пробоины, оказавшуюся над водой после его разгрузки.

Фраза о новых набегах встревожила всех в штабе, так что немедленно отправили запрос с уточнением. Только получив ответ на эту телеграмму, Рожественский узнал о японском нападении на Владивосток и залив Посьет 30 июня. Подробностей не было. Сообщалось лишь о полностью выгоревшем поселке Посьет и разрушениях в рабочих слободках Владивостока у «гнилого угла». От обстрелов погибло и ранено более полутора сотен человек. Почти все гражданские.

Эти новости укрепили штаб наместника в намерении атаковать западное побережье Кюсю. Правда, вводились жесткие ограничения по времени на всю операцию и лимит по расходу боекомплекта, с учетом возможного боя с Японским флотом на отходе. Зато теперь имелась возможность не только атаковать Нагасаки, но и провести разведку боем самого Сасебо, поскольку крупных сил японцев там сейчас тоже не было, а вот транспорты с грузами наверняка имелись. А еще были довольно свежие навигационные карты этих вод, с отмеченными стоянками судов, фарватерами и закрытыми для плавания районами.

Исходя из опыта действий Егорьева на этих же коммуникациях чуть более недели тому назад, также вызвавших поспешный отход большого числа груженых судов на восток, командующий рассчитывал, оперируя всеми имевшимися у него силами, с рассветом следующего дня накрыть многочисленные японские транспорты прямо в местах их стоянок. Для этого крейсера и истребители должны были совершить быстрый, как удар рапиры, рейд к Сасебо, где наверняка прятались японские и иностранные пароходы с военными грузами. А тем временем оба броненосных отряда атакуют форты и гавань Нагасаки. По данным разведки оборона Нагасаки основывалась на четырех береговых батареях, построенных совсем недавно на островах, лежащих севернее и восточнее входного фарватера, ведущего в бухту порта. Эти укрепления назывались крепостью Татибана.

Точных мест расположения японских фортов, естественно, известно не было, но зато знали наверняка, что тяжелая батарея там только одна, притом гаубичная, вооруженная изделиями осакского арсенала. Остальные могут быть вооружены пушками производства фирмы «Крупп» или «Шнейдер», не скорострельными, устаревших моделей.

Построить новые батареи с серьезным калибром японцы вряд ли успели. По планам усиления береговой обороны, Нагасаки, прикрытый всем флотом, стоящим в Сасебо, значился где-то в конце списка. Минных заграждений значительных площадей в этом районе интенсивного движения нейтральных судов, снабжавших Японскую империю всем жизненно необходимым, также не ставилось.

Вообще, атака этих двух крупных и довольно хорошо укрепленных портов эскадрой, измотанной боями и переходами, да еще и имеющей минимум снарядов в погребах, при взгляде со стороны, казалась чистой авантюрой. В принципе, только отсутствие флота противника в южных водах Японской империи в данный момент делало ее выполнимой, но даже и теперь, в случае получения серьезных повреждений хотя бы одним из атакующих кораблей, шансы избежать встречи с главными силами Японского флота становились исчезающе малыми. Учитывая это, заранее оговаривалось, что при потере возможности держать эскадренный ход пострадавший корабль отделяется от флота и в сопровождении «Кореи» отправляется на юг, к островам Рюкю. Там, по возможности, исправляет повреждения и пытается прорваться на Цусиму или во Владивосток. В самом крайнем случае уходит в Сайгон или любой другой нейтральный порт, но не китайский или английский.