Сергей Протасов - Чужие берега

Крейсера же, когда вытянули свои полузатонувшие «прицепы» до мыса Мекари, пропустили вперед «Терека» с «Николаем», только что избавившихся от своих «хвостов», после чего поднялись в самую узкую часть пролива, где с пароходов отдали якоря. После чего, приняв обратно штурмовые группы, отдали швартовы, снова дав ход. Запальные шнуры уже горели, и в течение получаса все заряды исправно сработали.

Когда вскоре после восьми часов утра это наконец произошло, среднего в их ряду уже начало разворачивать. Грунт не удержал кормового якоря, так что в заграждении, организованном фактически в самом узком месте пролива, сразу после поворота, открылся узкий проход. С замыкавшего колонну «Богатыря» это хорошо видели.

Вода убывала, и течение, развернувшееся в обратную сторону, набирало силу. Крейсера ушли на стоянку Таноура, оставив в запертом теперь с юга и севера Симоносекском проливе только два больших разгромленных портовых рейда, забитых остовами уже затонувших, а также горящих и тонущих судов. Хотя из всего, что было на берегу в обоих портах, почти ничего не пострадало, вывезти оттуда какие-либо грузы морем теперь было весьма непросто.

Поскольку нападения с западной стороны пролива теперь можно было не опасаться, а с востока нападать было просто некому, в Таноура можно было, не торопясь, разжиться трофеями. Когда огнем противоминных и миноносных калибров удалось выгнать японцев с судов на берег, на палубы всех, кто еще держался на плаву, поднялись наши матросы. Они действовали быстро, заделывая опасные пробоины, где это было еще возможно, и проверяя исправность механизмов и наличие угля, где это было нужно.

Из двадцати четырех пароходов и восьми крупных парусных судов, стоявших в бухте в два, а местами и в три ряда, наибольший интерес вызывали четыре транспорта. Два английских – «Шропшир» в четыре с половиной тысячи и «Виндекс» в шесть тысяч тонн водоизмещения, оба с ходом в тринадцать узлов. Их трюмы были уже пусты, зато угля в ямах хватило бы дойти до Сайгона, а может и дальше. На немецком угольном пароходе «Галатея» в пять тысяч тонн, загруженном австралийским первосортным углем, кроме генерального груза нашли еще около полусотни первоклассных пятикратных цейсовских биноклей в заводской упаковке. Последним, признанным достойным, призом в гавани Модзи был новенький быстроходный американский транспорт «Лизком-бей» с тушенкой и стальным прокатом, имевший очень яркую окраску. Его скорость была на полузла меньше, чем у англичан, но ценный груз вынудил провести полноценный захват и вывести это судно почти от самого берега на фарватер.

Эти четыре парохода решено было взять с собой, и сейчас шло комплектование перегонных команд трофеев. Осмотреть как следует все, что было на стоянке, конечно, не успели. А с усилением сопротивления эти попытки и вовсе прекратили, ограничившись только осмотром с воды. Судя по внешнему виду, все остальные суда были преимущественно японскими пароходами, шхунами и барками среднего размера, большей частью изрядно изношенными, с армейскими грузами в трюмах и на палубах.

Два транспорта, пытавшиеся дать ход при появлении Матусевича, были торпедированы его миноносцами и затонули прямо на месте стоянки. Причем один из них, английский «Арчер», пытался таранить «Безупречного», за что и поплатился. Видя явную угрозу для своего флагмана, шедший следом «Блестящий», не мешкая, отстрелялся из всех калибров по мостику. А точный двухторпедный залп окончательно устранил риск столкновения и наглядно показал перспективы для остальных иностранцев-контрабандистов, активно протестовавших поднятыми флажными сигналами по международному своду и готовившихся дать ход, чтобы покинуть порт.

Из тех судов, что еще оставались доступными для осмотра, отобрали несколько кандидатов в брандеры и, убедившись в их безопасности, приступили к основательному минированию, не жалея взрывчатки. Захваченные у бортов транспортов портовые баржи и два наливных водяных бота также готовили к затоплению. Все не нужные и не способные передвигаться самостоятельно или старые корабли подлежали уничтожению на месте без различия груза и флага.

Захваченные абордажными партиями, высаженными с эсминцев, у мыса Мекари сразу после прорыва через пролив три портовых буксира были полностью исправны и даже под парами. Им досталось много работы. Еще до окончания боя, под ружейным и шрапнельным огнем, они начали вытягивать трофейные пароходы и брандеры на чистую воду. В итоге, к приходу «Николая» с «Тереком» из Модзи и крейсеров из Симоносеки все призы стояли на кромке фарватера на якорях, их новые машинные команды шуровали в топках, поднимая пары в котлах, а освободившиеся буксиры спешно занялись почти готовыми брандерами.

Когда крейсера Добротворского показались из-за мыса, пароходики сразу двинулись к ближайшему от пролива, уже заминированному судну, стоявшему с почти пустыми трюмами, начав сталкивать его на фарватер, оттягивая в пролив. У самого мыса, уже разминувшись с «Богатырем» и «Светланой», минеры подожгли запальные шнуры и покинули судно, обрубив канат. Буксиры сразу двинулись обратно на рейд за следующим. Якорей с пароходов на этот раз не отдавали, просто сплавив их по течению на запад. По длине шнура заряды должны были сработать где-то через четверть часа, у мыса Мекари.

Контролировать процесс и наблюдать за проливом позади баррикады отправили два катера с «Терека». Они сопровождали первое неуправляемое судно, держась в паре кабельтовых позади него. С них хорошо видели, как транспорт снесло до преграды. Наткнувшись кормой на торчавшие из воды останки утопленников у мыса, он прекратил дрейф. Но набирающим силу течением корпус развернуло поперек пролива и затолкнуло нос на мель уже западнее фарватера.

Тут и рванули уложенные под фундаменты котлов и машин ящики с пироксилиновыми шашками. От взрыва, вскрывшего днище на большой площади, пароход вздрогнул всем корпусом, прогнав по воде вокруг волну ряби и выбросив из покосившейся и просевшей трубы облако серого дыма, после чего сразу провалился кормой, слегка наклонившись вправо.

Получилось даже лучше, чем планировали. Имевший небольшую осадку полупустой пароход, таким образом, расширил завал. Остальные брандеры уже не имели шансов миновать это препятствие и только уплотняли его. Четыре дополнительных утопленника в самой узкой части пролива перекрыли его весьма основательно и на всю ширину. Взрывчатки для их подготовки израсходовали изрядно, так что образовавшаяся баррикада была достаточно надежна и долговечна. Большие разрушения днища у всех подорванных транспортов, в сочетании с сильными течениями переменной направленности, гарантировали максимальные осложнения для тех, кто будет вынужден очищать фарватер от этого металлолома.