Павел Кучер - Апокриф Блокады

— Гораздо проще избавиться от тех, кто требует своего слишком громко. Или — вдруг может потребовать…

— Начальство — тоже люди, — Смирнов упрям, — Убеждать словами, по-человечески — религия не позволяет?

— Я где-то слышала, что человечество делится на "технарей" и "социков", — попробую сама вставить словечко, — Общаться на равных они не в состоянии. Физически. Одни хорошо работают с населением, другие — с железяками.

— О! Можно, я чуть иначе сформулирую — подает голос штатский мужик, — "Технарь" готов убить за искажение фактов. А "социк" готов убить всякого, кто посмел с ним спорить, не имея достаточного ранга. Чуете разницу? Для постороннего наблюдателя за их спором — её нет. Что бы разобраться, надо самому, хоть поверхностно, знать предмет обсуждения. И? Учитывая, что "социк" опирается на эмоции, старается понравиться аудитории, а "технарю" на аудиторию плевать, мнение свидетелей однозначно окажется на стороне "социка". Независимо от правоты сторон. Даже убедившись, что "технарь" прав (!), смачно севший в лужу "социк", задним числом, обязательно объявит виноватым всё того же "технаря". "Этот грубиян, де, не умел понятно объяснять…" Сильно утешает?

— Куда не кинь — всюду клин, — тянет Смирнов… — Поучается, без "фазы полной разрухи", выхода нет?

— Чуть иначе… — сразу поправляет его Радек, — "Когда человек кричит, что выхода нет — это значит, что на самом деле он есть, но очень не нравится…" В блокадном Ленинграде, например, партийным начальникам так не понравилась перспектива коммунистической революции, что, ради удержания своей власти в "фазе разрухи", они уморили 4/5 населения… А всего через несколько лет, по итогам "Ленинградского дела" — встали за этакую "инициативу" к стенке сами…

— Не вижу связи, — огрызается главный военачальник, — потрудитесь внятно сформулировать мысль.

— Да грустно всё. И само стадо (массовое общество), и его поводыри (власть) — равно достойны своей судьбы… Рациональных доводов с нижних этажей иерархической пирамиды, до самого конца — не слышат и не понимают. Веским доводом считают исключительно грубую силу.

— Анархию пропагандируем? — сказавший смутился.

— Обычно, в головах большинства людей сидит "мозговой блок" — если стало плохо, то надо или заменить власть или слепо ей подчиняться, — подключается Радек, — Нам тонко намекают, что есть принципиально иная спасительная стратегия — надо убирать власть. Физически. Вместе со всеми желающими власть устанавливать и властью наслаждаться. К чертям собачьим! Свобода информации или смерть! Ибо коммунизм — это социум без государства, — ну, профессор отжигает, — Извини, Андрей, но это так… Правило простое. Не знаешь и не умеешь — отойди в сторонку, да помалкивай…

— Вас послушать, так государство обязано сразу быть и всеведущим, и всемогущим, — неожиданно крысится полковник, — А жизнь, она сложная. Всё не предусмотреть. Мне вот, последнее время, вашими газогенераторами постоянно в нос тычут… И сейчас. Подумаешь, не применяли в блокадном Ленинграде стационарных газогенераторов. Да если бы они там и были, — поднимает глаза, — Чем, умники, прикажете их топить, посреди зимы? Если все дрова уже собрали, жгут в буржуйках книги и паркет?

— "Когда настает полная разруха, разум начальства обостряется от нестерпимого ужаса, и тогда, впопыхах и с перепугу, оно принимается за дела, кои следовало завершить много лет назад…" — какая-то азиатская фраза, — Если государство отняло все права — оно отвечает за всё.

— Вы о чем?

— Стационарный газогенератор с поддувом работает на любой дряни. Даже на прелой листве и мокром мусоре. В нем одинаково хорошо горят говно, снятый с улиц асфальт и мерзлые трупы. С положительным энергобалансом! — штатский говорит негромко, но от его слов веет холодом, — Я сам — питерский. В Ленинграде — два глобальных захоронения. Первое — "Пискаревка". Памятники… У многих там родные лежат, есть справки… Второе — "Парк Победы", что на Московском… Там, как минимум — 800 000 тысяч человек… Их кремировали… В основном — неопознанные тела, подобранные на улицах во время и после первой блокадной зимы… Рядом — "Электросила", завод-гигант. Когда руководству приспичило (понадобилось срочно прятать концы) — и газогенератор там потихонку сваяли, и полезно утилизировали "продукт процесса". Выходит, могут, если захотят? — не дрогнув выдержал тяжелый взгляд Смирнова, — Причем, когда в сентябре 1941 года рационализаторы предлагали наладить массовый выпуск аналогичной техники для нужд жилого фонда города — "вертикаль" всем заткнула рты. Паникеры! И аж до самых морозов препятствовала любой самодеятельности в области отопления. Такие дела, товарищ полковник… Что получается? Без упертого в живот пистолета власть народ не слышит…

Как выражается мелкий сын соседа — "получился знатный наброс на вентилятор". Мигом загалдели разом все… Но, зато растворилось буквально висевшее в воздухе тревожное ожидание ссоры или скандала. Лидеры сборища, Радек и Смирнов, оказывается, слабо контролируют даже самых доверенных из своей тусовки. Вон, например, чего мужик, не моргнув глазом, только что отмочил… С другой стороны, определенная спайка всей компании налицо. Ругаются, не выходя за рамки приличий. Враждебное окружение сплотило "элиту" крепко.

— Брэк! — хлопок в ладоши, — Возникли мысли? Излагайте по очереди. Кратко! — профессор, однако, бдит…

— У меня вопрос к Галине Олеговне, — злая тетка, заочно наехавшая на Володю, что-то родила, — Вы точно уверены, что пресловутый "план спасения" экспедиции существовал в реальности? Сумеете доказать, что это не пустой домысел? Мне представляется, — брезгливо вытянула губы в трубочку, — что нас всех водят за нос…

— Галина Олеговна не в курсе, — Смирнов тоже пришел к какому-то выводу, — Я за неё отвечу… Покаяться хочу… — не похож он на кающегося. Скорее, по мужицки прикрывает меня, прямолинейно переводя стрелки, — Вопрос о газогенераторе действительно поднимался в самый первый день, — кашляет в кулак, — Чего вы так на меня смотрите? Я этих рационализаторов послал. А Соколов — принял и обнадежил, — замялся, — Ну, предложил им проработать вопрос эскизно и иметь чертежи наготове, — снова кашлянул, — В сходных случаях руководство и ведет себя, похоже… Я согласен. Здесь, газогенераторы — полезная штука… Но, в блокадном Ленинграде? Не укладывается в голове… — помолчал, — С другой стороны "грибной порошок" Галины — такая же ересь. А пошел.

— Попробую объяснить, — мрачный штатский слил в свою стопку остаток коньяка и осушил её залпом, — В газогенераторе горит практически всё. Любая дрянь, содержащая следы органики, может быть переработана на топливо. Да не простое, а газ. Калорийность сжигаемого генераторного газа выше, чем у исходного сырья, — не знала, — Транспортировка газа не требует никаких расходов — он идет по трубам самотеком. В условиях разрыва транспортной связности Ленинграда его газовое хозяйство оставалось единым. Оборванный врагом газопровод можно было спокойно заменить сетью автономных газогенераторов, разбросанных по огромной территории и перерабатывающих в горючее мусор, которого, в любом мегаполисе — горы, хотя для отопления буржуек он не годится… и даже горит с трудом… а часто вообще не горит. Как фекалии, отбросы и мокрая листва, например…