Павел Кучер - Апокриф Блокады

— Во-первых, они все огромные. С графикой или базами данных, наверное… Во-вторых, имена папок…

— Как вы думаете, — профессор упорно продолжает называть виновника беспокойства только по имени, — Владимир собирался сам заниматься реализацией хранящихся на его носителях информационных материалов?

— Нет, конечно… — связист понимающе хмыкнул, — Мы тут прикинули. Ребята, которых он набрал плыть с собой в Европу, как на подбор. Добрая половина с дипломами о высшем и среднем образовании… И толковые! Даже товарищ Ахинеев… — осекся, поняв, что сказал лишнее, — Короче, "инженеры" с ними общий язык нашли моментально.

— Галина, — Радек снова повернулся ко мне, — Вы, наверное, единственный среди нас человек, владеющий сведениями об "уровне" собранных Владимиром материалов. Как бы вы их охарактеризовали, одним словом?

— Простые! — что верно, то верно, — Энергоемкие… Реализуемые с минимальными затратами сил и средств.

— Вчерашние студенты разберутся свободно? — на этот вопрос я пока ответить, не готова, — Не стесняйтесь.

— Возможно… — если это наезд, с целью "принять меня под чуткое руководство", то обломайтесь.

— Логично предположить, что весь остальной массив данных — примерно такой же? — связист озадачен, — А теперь, предположим, что анализом добытого займется эрудированный специалист. Хоть что-то вы узнали?

— Названия файлов не засекречены. Только, там сплошные фамилии. Имянитов, Плаусон, Нернст, Тесла…

— Ахинееву этот список показывали? — так, походя нарушено очевидное табу. А как Смирнов скривился…

— То есть, вы с ним общались? — связист — лицо подчиненное. Он желает уточнить границы дозволенного.

— Он сказал, что говоря об энергетике перечислять этих людей следует в противоположном порядке… И объяснил причину…

— Ахинееву я не верю! — полковник категоричен, — Если вы, Николай, полагаете иначе, то потрудитесь нас просветить…

Ну, что я вам говорила? Узнаю сидящие в печенках академические замашки. Профессор собирается сиять отраженным светом… Впрочем, чисто как лектор, он вероятно прав… "Информация из вторых рук всегда воспринимается слушателями, как наиболее полная и достоверная…"

— Во-о-от! — торжествующе провозгласил Радек, — Это и есть тот барьер перехода к военному коммунизму, который не сумели (точнее, не нашли в себе смелости) перешагнуть руководители обороной Ленинграда. А их "мозговой блок" стоил жизни полутора миллионам "блокадников", — он сделал многозначительную паузу, — Это та разница, которая отличает команду Владимира от оставленных им на берегу военных. Готовность поверить в факты и положиться на знания товарищей. В условиях катастрофы, "качать права", оберегая власть — глупо…

— Ибрагимов? — полковник сдавленно хрюкнул, — Доверился товарищам? — вздрогнул от нового приступа с трудом сдерживаемого смеха, — Крендель, который родной матери, точного времени не скажет? Он же на "тайнах" натурально помешался… — клевета, когда требовало дело, Володя забивал на секретность со страшной силой…

— Хорошо, — судя по выражению лица, профессор подсек добычу, — Делаем мысленный эксперимент. Один и тот же парадоксальный выход из бедственного положения вам предлагают двое. Ахинеев и Ибрагимов. Ваши действия? — Смирнов осекается, — Учтите, это тот же самый выход, что предложили команде Жданова в 1941-м. Не знаю, каким грифом закрыта данная информация, но Ахинеев её примерно реконструировал минут за пять.

— Я не отвечаю на вопросы, задаваемые в подобном тоне, — оскорбился, — Повторяю, давайте подробности.

— Андрей! — разговор пошел на повышенных тонах, — Я пытаюсь объяснить суть проблемы. Не упрямься…

— Ибрагимова я бы, вероятно, выслушал, а Ахинеева — послал бы сразу, — неохотно отзывается полковник.

— Замечательно! — профессор так лучезарно улыбается, словно тренинг заканчивал… — Усложняем задачу. К вам пришел один человек. Даже не Ахинеев… Один из вчерашних студентов, которые вернулись из похода на Братск…. Предположим, успевшим прочитать содержимое закодированных файлов… Естественно, никаких материальных доказательств у парня нет — все выводы сделаны "из головы", по устному заданию Владимира. Он ведь тоже не особо понимал в современной науке. Пользовался готовыми подборками документов, да знал, кому из команды можно их подсунуть "для глубокой разработки". Ну, что бы тот увидел "картину в развитии".

— Может, и выслушал бы, для интереса, — как говорят, оживление в зале, — Ибрагимов в людях разбирался.

— А если убрать из цепочки Ибрагимова? Допустим, студент наковырял всю информацию инициативно?

— Без санкции руководства?! — Смирнов искренне возмущен, — Ему что, было нечем заняться в рабочее время?

— Безнадежно… — улыбка Радека пропала, будто выключенная тумблером, — Все слышали? Полагаю, дамы и господа, примерно так это и произошло в реальности блокадного Ленинграда. Власть не любит получать советы от наглых мальчишек… Хотя давно известно, что все великие идеи, переворачивающие мир, приходят к будущим корифеям в возрасте до 25 лет. Потом, они их только развивают… Если им позволяют ситуация и окружение…

— Вы на что намекаете?! — от крайнего негодования полковник привстал.

— Я информирую… Со слов Ахинеева, кстати, — профессор не упустил случая вставить шпильку, — В нашей истории "вчерашнего студента" звали Илья Имянитов. В 23 года, специалист по экспериментальной физике, он работал инженером-исследователем на Кировском заводе… Добровольцем вступил в народное ополчение, где прошел срочную переподготовку, уже в качестве рядового-радиста… Вам его карьера ничего не напоминает?

— Здесь полно таких "студентов" — отзывается из-за стола связист, — Нормальные ребята, но с закидонами.

— Что дальше? — опершись на стол, кулаками Смирнов выглядит… неприятно. Как зверь перед прыжком…

— Очень мутная история… В сентябре 1941 года, по причине непрерывных обстрелов антенного хозяйства городских радиостанций, начались перебои связи. Умирающий город буквально фонтанировал изобретениями. Группа молодых инженеров предложила применить, вместо антенн, аэростаты воздушного заграждения. После минимальных переделок (высоковольтная изоляция лебедки и её привода), на подвеску подавали сигнал. Идея себя блестяще оправдала… Но! Учитывая, что высота подъема шара достигала нескольких сотен метров, трос-антенна попутно приобретал сильную однополярную электризацию… Фактически, у них получилась установка для снятия атмосферного электрического заряда по схеме Плаусона, — вторая знакомая фамилия, — В 20-х годах прошлого века он экспериментировал с атмосферными электростанциями в Германии и добился там больших успехов. Западные технические журналы писали про его опыты… Уже при подъеме "приемника" на несколько сотен метров, получаемая "прямо из чистого воздуха" электрическая мощность измерялась киловаттами…