Игорь Ключерёв - Шотландия молодая

Я сунул за пояс пистолеты и зашагал по дороге. Через пару километров, глядишь, попадутся драгуны. Интересно, устою ли я перед искушением укокошить еще пару?

Обернувшись, я увидел поспешающего за мной Роба. Я так и застыл, где стоял.

— Ты куда собрался, твою мать?? — я не погнушался выразиться резко. А че, возможно, последние часы в жизни, кого стесняться.

— Я с вами, сэр.

— Разве тебе не говорили не называть меня… Что значит, "с вами"?

— Его Превосходительство лорд Джордж считает, что будет лучше, если мы придем в лагерь Камберленда вдвоем.

— Да он… Да ты рехнулся совсем, дурило?! — я вставил в свою реплику еще пару грубых выражений. Довольно американизированных, но, думаю, Роб должен был их понять. — Я, возможно, погибну уже сегодня к полуночи!

— Я знаю, сэр…

— Прекрати называть меня "сэр"! Я на смерть иду, глупец!

— Мне велели идти с вами. И я прекрасно знаю, куда и зачем вы идете. — У меня слегка отвисла челюсть. Роб продолжил: — Это мой долг. Я присягал на верность клану и принцу Чарльзу. Поэтому я иду с вами.

— Никуда ты не идешь, — и я грубо отпихнул рыжего пацана. Еще не хватало, чтоб из-за моей затеи гибли люди, к этому не имеющие никакого отношения.

Роб лишь одернул камзол и снова пристроился с тылу.

— Так, ты что не понял?

— Да какого черта, сэр?! — Роб подлетел ко мне с разъяренным выражением лица. — Я должен идти с вами!

— Ни черта ты не должен! — Я тоже начал распаляться. — Это моя идея, я и буду за нее…

— Хрена с два! — выкрикнул рыжий мне в лицо. Ну или примерно так, если переводить цензурировано. Под его напором устоять было сложно. — Почему вы, чужестранец, отказываете мне в праве отдать жизнь за родину, мне, Стюарту?!

Я примолк. У меня не нашлось, что возразить. Честно признаюсь, не нашлось. Я лишь схватил его правую руку. Пожал. И стиснул пацана в объятиях.

— Хорошо, Роб. Но ты понимаешь, что мы идем на смерть?

— Прекрасно понимаю! — фыркнул тот. И по его щеке скатилась слеза. Блин, я видел это! Пацан, лет восемнадцати, добровольно пошел на смерть, не мешкая ни секунды. А ведь я в его глазах, наверно, представлялся охрененным представительным взрослым, опытным, знающим, что делать…

Я отвернулся, чтоб не смущать его. И чтоб он не видел того, как я сам едва не всхлипнул.

С того момента мы шагали молча. Пару раз нас окликали клансмены, несущие дозор, но Роб отвечал им по-гэльски и они снова исчезали в подлеске.

Как я и ожидал, нас остановили конные патрули англичан. В ответ на их окрики, я ме-е-едленно вытащил пистолеты из-за ремня, бросил их на землю и высоко поднял руки. Ну чисто немец под Сталинградом.

Первым делом я схлопотал сапогом прямо по морде. Ну и ладно, и не такое, чай, видали. Потом, когда драгун столкнул меня лошадью на землю, я услышал голос сверху:

— Кто такой?

— Меня зовут Эскильд, я датчанин! — тут надо помнить что "датчанин" по-английски никакой не "danish", а очень даже "Dane". Я это помнил. — Наемник! Мы хотим перейти на сторону короля! У нас есть что рассказать вашему генералу!

Какой-то подбежавший драгун стянул нам веревками руки за спиной — по крайней мере, мне. Что случилось с Робом, я не видел — и нас пинками погнали дальше по дороге.

Знал бы я, что это были цветочки. Когда драгуны сдали нас пешей страже, я испытал всю прелесть жизни перебежчика. Пока нас вели через лагерь, град угроз и проклятий не прекращался, иногда летели какие-то предметы, в сумерках я не разглядел, что именно. Один солдат попытался ударить меня прикладом в висок, но то ли я оказался проворнее, то ли он хреново целился, однако приклад задел лишь мой затылок по касательной. Но это, черт дери, тоже было больно!

Солдата быстро оттерли в сторону.

С одной стороны я мог его понять — весь лагерь был переполнен стенающими ранеными. Бросая косые взгляды в сторону, я отметил то, что многие раненые недосчитывались руки или ноги — работа шотландских палашей и топоров. В основном, конечно, палашей. В умелых руках это жуткая штука.

Мы предстали перед каким-то английским офицером, возможно даже генералом, судя по его навороченным бантам и эполетам.

— Ну и что у нас тут? — лениво поинтересовался он.

"Вот гнида, еще выкобенивается, а ведь вчера мог получить по шее секирой", подумал я и ответил:

— Сэр, мы служили якобинцам за деньги, но их армия разбита, а мы не хотим умирать. Взамен за наши жизни мы можем предложить вам сведения!

— Прыткий какой нашелся. — Офицер презрительно отвернулся. — Отведите их к генералу.

— Сэр, но мы можем рассказать много ценного! — только успел крикнуть я и нас потащили дальше.

— Я генерал Генри Хоули, — представился очередной говнюк в красной форме, когда нас затащили к нему в палатку. — Зачем вы здесь?

— Повстанцы разбиты и разбегаются. У них нет ни еды, ни жалования. Я — наемный солдат из Дании, но мне здесь делать нечего. Я понимаю, что сражался против вас, сэр, но я следовал своему контракту. Теперь же мне не платят и я не связан с повстанцами ничем.

— Почему же на тебе шотландская одежда?

— Мое собственное одеяние полностью износилось этой зимой, сэр. — Зря я напомнил ему про зиму. Тогда Мюррей здорово ввалил этому напыщенному козлу под Фалкирком.

— Понимаю… — Хоули поскреб щеку в задумчивости. — А что здесь делает этот рыжий ублюдок?

— Сэр, мое имя — Роб Макналли. Поскольку мои родители — приверженцы Стюартов, я прислуживал свите принца, но он теперь в бегах и я с радостью присягну…

— Ясно, этот нам не нужен, — меланхолично произнес Хоули, взял со стола заряженный пистолет и выстрелил.

Я чуть не подскочил от неожиданности. Роб упал, охнув. Пуля пробила ему грудь. Последний взгляд его говорил: "Я все сделал правильно?"

Я прикрыл веки — мой взгляд, наверно, был совершенно ошалевший в этот момент — и едва ощутимо склонил голову в ответ, хотя внутри меня просто клокотало бешенство. Если б не связанные руки, я бы перебил уроду в красном мундире кадык в считанные доли секунды. Даже со связанными руками мог бы — ногой, хоть это и сложнее, но меня сковал шок. Да и нельзя было, по легенде… Если б я был помоложе, я бы потерял сознание, как бывает у дантиста. Если б я был женщиной, я бы, скорее всего, взвыл так страшно, что окружающие поседели бы вмиг, как и я сам. Если бы…

Вы даже вообразить себе не можете, чего мне стоило мое хладнокровие в тот момент!!!

Представьте, если б у вас на глазах убивали вашу… Нет, не пытайтесь. Ну его к лешему. Лучше никогда не пытайтесь представить такое.

Хоули подошел ко мне. Наверно, заметил выступивший холодный пот, гнида.

— Ну и что же ты мне расскажешь, дорогой мой датчанин?

— Я расскажу вам все, что знаю, сэр.

— А именно? — Ублюдок скорчил ухмылку, словно издеваясь.