Антон Марахович - Азовский поход

До этого мы ещё раз встретились с царём, уже на суше. Посидели под шашлычок, покалякали.

После столь быстрого и безкровного взятия Азова московский царь слегка растерялся. Это как с разгона провалиться в незапертую дверь. А тут ещё я с наполеоновскими планами захвата Крыма.

— Ну, что, Пётр Алексеич, ты решил? — начал я после первой чарки метаксы.

Мы сидели с ним вдвоём за небольшим столом возле колодца. Остальная его свита вместе с моими расположились в десятке метров, за двумя гораздо большими столами. Несколько в стороне сводили с ума запахами шашлычные мангалы.

— Решил я, князь. Решил. И не только я, но и мои генералы и воеводы тоже. Грех такой шанс упускать. В Москву гонцы посланы. Припас и провиант к сентябрю-октябрю прибудут в Азов. Здесь в крепости оставим 10000 войска. Остальных, сколько сможем в Еникале и Кафу. Ты-то сумеешь флот бусурманский разогнать?

— Давай подождём возвращения кораблей, потом и судить будешь. А пока давай обсудим более житейские дела. Те галеры турчинские, что я тебе передал, ты как определил?

— Людишек сгрузил на берег. Палатки поставили, зерна-крупы завезли, скот так же. Живы твои невольники. К твоей галере я запретил своим людям подступать, еду и припас подвезли и оставили в покое.

— Правильно сделал, Пётр Алексеич! — похвалил я. — Те людишки не простые, а граммотные… Читать-писать-считать умеют. Сам учил. Правда, читают и пишут они по-нашему, по-Буянски, дак и ты тоже уже так могёшь… Пограмотней твоих бояр будут. Это очень ценный товар. С ним поаккуратней надобно. Да и воевать могут, не чета твоим стрельцам. А женщин помоложе, и детей-сирот c других галер я хочу с собой на острова забрать. Имей это ввиду.

— А вот твоих "союзников", горцев с Терека и всех прочих абреков-чебуреков с Кавказа, я выбил бы всех вон. Ибо не союзники они, а враги скрытые. Много горя ещё России и русским людям причинят. Поверь мне. Людишки с Кавказа, как и татары, вообще очень к разбою склонны. А уж терцы и даги сотни лет на главном караванном пути между Европой и Азией сидят, работать совсем разучились, да и делать ничего толком не умеют. Только грабить и убивать мастера. С этого и живут.

— А пока гони пленных турок под хорошим конвоем в Тьму-Таракань, к устью реки Кубани. Там их в Анапе на православных менять и будем. Да и конное войско с казаками туда же отправляй. Оттуда мы их быстрее через пролив в Керчь переправим.

— А бывших невольников православных, я б на твоём месте, тут по Дону расселял, по государевым станицам. Снабдил бы их тяглом из трофейных турецких лошадей и прочего скота, оружием трофейным, чтоб за себя постоять могли. Пусть крепостцы ставят, землю пашут, она здесь добрая, хлеб растят. А то чую, твои бояре да воеводы по своим имениям их растащат без всякой пользы для государства.

Царю моя идея явно понравилась и он загорелся:

— А в жёнки им бусурманок отдадим. В нашу веру обратим, да повенчаем на мужиках. И все тутошние земли отпишем в казну. — и тут же ввернул:

— Ты почто адьютанта мово обидел?

— Сука он, подставить меня хотел. Да и тебя подставил. Хотел под чеченов меня подвести, под ихние сабли. Вот за это и получил. Дрыщ!

Царь понимающе закивал головой: — Ну тогда и я ему добавлю.

— Пётр Алексеич, я слышал, что ты в Европу собираешься ехать, поучиться там чему полезному? И детей боярских хочешь туда на учёбу отправить. Дело это хорошее и очень нужное, учиться-то.

Самодержец вылупил на меня глазищи:

— Ты откель прознал про это, князь? Дело сие пока тайное. Про то совсем немного народу знает.

— Да вот, узнал. А откуда неважно. Я об этом другим говорить не стану. — успокоил я его.

— У меня тоже такая проблема. Мне грамотные и образованные люди нужны. А то, княжество есть, а подданых нэма. Нас всего-то и сотни человек на всё княжество не наберётся. Можно, конешно, невольников прикупить или с галер освободить, две-три деревеньки прибрежных похватать и обезлюдить. Но на хрена мне такие подданные нужны? Они такими же ленивыми, тупыми и неумелыми будут, как и любые другие холопы и пейзане. И научить их чему-либо невозможно. Коль хочешь кого-то чему-то научить — учи его с детства. Известно, учёба на пользу, пока поперёк лавки лежит, как лёг вдоль — только розги ломать.

— Вот и хочу я, Твоё Величество, попросить у тебя душ 100 мальцов лет 10-12-ти. Но не всех подряд, а самых сообразительных, шустрых, любознательных и нахальных. А еще 100 парней постарше, лет 14–16, таких же шустрых и сообразительных. Из этих я хочу корабельные команды обучить, мореходов, да офицеров из них сделать. Через пару лет мальцы подрастут им на смену, а старших я тебе верну уже готовыми морскими офицерам, имеющими морской опыт.

И снова наберу у тебя детишек лет 8-ми. А вот тех уже буду обучать по полной программе. Так что и тебе польза будет и я себе подданных достойных со временем обучу и воспитаю.

Пётр елозил на стуле, кусал ногти, но меня не перебивал. И я продолжил:

— А как я школу у себя на Острове открою, так и ты сможешь каждый год туда детишек по 100 присылать. Учить будем всех вместе и наших, и ваших. Вот и появятся у тебя первые учителя для твоей Державы.

Да, и ты сам, царь-батюшка, времени не теряй, начинай хотя бы с монастырских, да церковных школ, помолясь. Страна у тебя огромная, народу тьма, а вот сдвинуть всё это с места, ой как тяжело будет. Каждое новое дело завсегда по-началу в штыки принимается. А коль хочешь, могу тебе помочь первую начальную школу открыть, — закинул я удочку.

— Это как? — вскинул брови царь.

— Да, пришлю тебе пару своих братьев, они и будут у тебя первыми Учителями. И других научат как и чему учить, и учебники, и програмы составят, да распишут. — успокоил я его.

— А я что должен делать?

— А ты саму школу построишь, жильё для детишек, хозяйство подсобное, мастерские.

— Какие мастерские, для чего? — выпучил буркалы Пётр.

— Так детишки там не тока науки постигать будут, но и премудростям мастерства всякого, ремёслам для России полезным обучаться. — урезонил я его.

— Соберешь для начала со всей державы своей самых шустрых, да смышлённых мальцов: мальчиков и девочек душ триста. Да не только из боярских детей и дворян, а и из поповичей, купцов, ремесленников и холопов. Бог, когда талантом кого-либо одаряет, на родовитость, да богатство не смотрит, все сословия в равной мере наделяет. Что толку, если на капитанском мостике фрегата будет стоять хоть и княжич, да мыслить и учиться не способный, он же в первом плаванье корабль перевернет или на скалы посадит. Так что мне и тебе не родовитых, именнитых и богатых нужно. Нам талантливые нужны. Вот мои братья и отберут из них самых способных к обучению, а остальных по домам отправим. А вот оставшуюся сотню они и будут обучать.