Виктор Тюрин - Свой среди чужих [litres]

– Как вам понравилось то, что вы видите в зеркале, молодой человек?! Ведь вы только что получили новое, красивое, мужественное лицо! – парикмахер прямо рассыпался в лестных эпитетах, рассчитывая на хорошие чаевые. И не прогадал.

Выйдя из парикмахерской, я сразу стал прочесывать близлежащие улицы и буквально спустя пятнадцать минут наткнулся в тенистом переулке на два черных автомобиля. Со стандартными шторками на задних стеклах. Оба водителя, прислонившись к капоту одной из машин, о чем-то негромко говорили. Стоило мне их увидеть, как исчезли последние сомнения. Укрывшись за афишной тумбой (старательно делая вид, что заинтересовался репертуаром столичного драматического театра), я пытался понять, что мне следует делать дальше. Бросил взгляд на часы. До встречи оставалось пятнадцать минут. Осторожно выглянул из-за тумбы и сразу понял, что мои предположения полностью оправдались. Дверцы второй машины распахнулись, и двое агентов не спеша повели дворами Клару Мольтке по направлению к месту нашей встречи. Выглядела она неплохо, вот только если раньше у нее было веселое, улыбчивое лицо, то теперь…

Один из сопровождавших ее агентов шел чуть впереди, а второй охранник шел рядом с Мольтке. Крепкие, сильные молодые мужчины в хорошо пошитых костюмах. Какое-то время следил за ними взглядом, а потом, выдержав расстояние, пошел следом. План моих дальнейших действий сложился в голове почти сразу, стоило мне бросить взгляд на крайний подъезд близлежащего дома, мимо которого они только что прошли. Быстро обведя взглядом двор, я направился к выбранному месту засады. Я почти не сомневался, что эти педанты будут возвращаться тем же путем. Подойдя к подъезду, еще раз бросил взгляд по сторонам.

«Очень даже неплохо. Эти деревья отлично закрывают обзор для близлежащих домов. Будем ждать».

Ниточка, которая тянулась ко мне, должна быть оборвана. Это решение пришло ко мне не сразу, а после того, как я проанализировал сложившуюся ситуацию. Курьер представляла для меня определенную угрозу. Если меня все-таки возьмут, то очной ставки с Мольтке мне не миновать, а там… Короче, ничего хорошего.

Прошло не меньше часа, когда я увидел, что курьер, сопровождаемая охранниками, идет обратно. В тот самый момент, когда они все втроем прошли мимо подъезда, я толкнул дверь и вышел, одновременно вскидывая руку с пистолетом. Не успел ствол совместиться с головой агента, шедшего рядом с Кларой, как я нажал на спусковой крючок. Он краем глаза отметил мое появление, но отреагировал на мое появление как-то неправильно. Я снова нажал на курок. Клара только и успела издать слабый вскрик, перед тем как упасть на землю. Агент, шедший чуть впереди и уже начавший разворачиваться, одновременно выхватывая оружие, свою пулю поймал виском и без звука упал, широко раскинув руки. Быстро подойдя, я сделал еще по одному выстрелу по распростертым на земле телам, после чего быстро вышел со двора, а затем долго петлял по городу, уходя от возможного преследования. Только убедившись, что слежки нет, я уселся на скамейку в первом попавшемся сквере и стал обдумывать то, что мне показалось странным. Охранник не насторожился при виде меня, а среагировал только на оружие. Отсюда мог быть только один вывод: курьер дала неправильное описание моей внешности.

«Значит, у швейцарцев на меня вообще ничего нет. Это не просто хорошо, а здорово. Молодец, Клара! Извини меня, подруга, но другого выхода просто не было. Пусть земля тебе будет пухом!»

Если в этот раз для меня все сложилось хорошо, то это было не поводом для радости, а зарубка на память о том, что безопасность в моем положении – есть понятие размытое и неопределенное. Моя мысль насчет «крысы» была неверной. Просто муж сестры Клары оказался тайным осведомителем полиции и спустя какое-то время написал на нее ложный донос, так как считал себя патриотом, а ее предательницей интересов Рейха. Швейцарские полицейские со всей тщательностью проверили его донесение и, найдя некоторые странности в поведении Мольтке, решили, что это не их дело, а контрразведки. Таким образом, курьер попала в поле зрения спецслужб.

Тайник я решил пока не вскрывать, а воспользовался аварийным вариантом, предназначенным на самый крайний случай, поэтому в ближайший вторник в половине первого подошел к урне и бросил смятую коробку из-под папирос определенной марки. В ней лежала одна сломанная папироса, в мундштуке которой находилось мое зашифрованное послание, в котором сообщалось, что пропал курьер. Спустя два дня придя на почту, я получил письмо с приказом срочно сменить квартиру и затаиться на неделю, пока они будут разбираться со сложившейся ситуацией, и только потом снова прийти за письмом.

Спустя неделю я открыл письмо с новыми инструкциями, а когда расшифровал их, то мне сразу захотелось послать всех куда подальше. Число знающих меня людей, как человека, имеющего отношение к советской разведке, росло в геометрической прогрессии. Новое задание заключалось в том, что мне нужно было в течение двух дней прибыть в условленное место на границе, а затем дождаться перебежчиков из Рейха. Мужчина, женщина и ребенок. Вот только когда они появятся, только бог знает. Может, через день появятся, а может, и три дня пройдет. Но приказ есть приказ. Получил – выполняй.

Спустя два дня я приехал в местечко, находящееся в четырех километрах от границы. При мне были две удочки, объемистый рюкзак и свернутая палатка. Все это снаряжение я взял, стоило мне узнать, что те места славятся отменной рыбалкой. По пути меня подвез старик-управляющий одного из близлежащих поместий, который всю дорогу учил меня, как надо правильно ловить рыбу. Он был из тех людей, которые любят болтать и совсем не интересуются чужим мнением. Подобное поведение мне было только на руку, поэтому я старательно делал вид, что внимательно его слушаю. Спустя минут сорок он остановил свою кобылу и показал рукой в сторону небольшого леска, сквозь который проглядывала голубая лента реки.

– Тебе туда, парень! Удачной рыбалки!

– Спасибо, господин Мейстер, за советы! Теперь точно наловлю много рыбы! Хорошего вам дня!

Управляющий махнул рукой, прощаясь, затем тронул вожжи, и лошадь, стронувшись с места, неспешно побрела дальше. Помахав еще раз рукой на прощанье, я повернулся и торопливо пошел к реке, с видом человека, старающегося не потерять ни одной минуты из будущего удовольствия. Пройдя лесок, спустился по обрывистому берегу к реке. С деловым видом поискал место для ночевки, а когда нашел, пошел и нарубил лапника. Поставил палатку. Достал снасти, котелок, плед. Следующие несколько часов старательно изображал рыбака, полностью захваченного своим любимым делом, хотя никогда рыболовством не увлекался. За всю свою жизнь был на подобных мероприятиях с десяток раз, и всегда в теплой компании приятелей. Ближе к вечеру развел костер. Сварил уху, поел и лег спать. Так должна была выглядеть обычная картина «человек ловит рыбу» для чужого взгляда. Поспал четыре часа, после чего осторожно вылез из палатки и двинулся в сторону границы. Вышел с запасом времени, так как дорогу представлял слабо. Добравшись, сориентировался и стал наблюдать за местностью. Было уже совсем светло, когда я двинулся в обратный путь. Если говорить честно, то я давно так хорошо, расслабившись, не отдыхал. Загорал, купался, хотя вода в реке была довольно холодной. В обед для лучшего аппетита выпил немного водки. Потом был ужин, сон и новый поход к границе. На этот раз я пришел не зря. Только начало светать, как в серой предрассветной мгле увидел четыре фигуры. Три взрослых человека и ребенок. Встав, быстро пошел вперед, при этом нахлобучив шляпу на самые глаза. Подойдя к группе, помахал рукой в знак приветствия и назвал пароль: