Михаил Нестеров - Комбриг [litres]

Первым истребительным полком в дивизии стал вновь образованный 15 ГИАП майора Василия Петровича Бабкова, а вторым, прибывшим из СССР, 17 ГИАП майора Петра Афанасьевича Покрышева. Оба были опытными авиационными командирами, понимали Забалуева и Северова с полуслова, так что «гансам» пришлось несладко. Взятые в плен сбитые немецкие летчики признавались, что сначала считали Африку более сложным театром военных действий, чем Восточный фронт. Английские летчики считались более умелыми, чем советские, да и их самолеты совершеннее, чем И-16 и И-153. Но с появлением асов (а других в истребительных эскадрильях не было) на истребителях По-3 мнение о Восточном фронте поколебалось.

28 января Монтгомери счел, что противник достаточно увяз в его обороне между Суэцем и Каиром и нанес удар на северо-западном фланге от побережья на юг, отсекая армию фон Арнима от линий снабжения. На острие удара находилась механизированная группа генерала Алферьева, надежно прикрытая с воздуха самолетами 1 ГСАД. Монти уже смирил гордыню и не смотрел на русских как на второй сорт, чему немало способствовало общение с командованием группы советских войск в Египте, а также видимые результаты их деятельности. До близкого знакомства с Т-34М и противотанковыми САУ он называл М3 «Грант» «несокрушимой твердыней». Американские танки хорошо себя показали в борьбе с итальянской бронетехникой и старыми модификациями немецких машин, но против новых были не столь хороши.

Работа авиации тоже имела свои особенности, нередко случавшееся ненастье могло ее внезапно парализовать. Организационных вопросов хватало, но в такие дни Северов находил время для встреч с Эйприл. Девушка была веселой и общительной, поэтому Олег всегда узнавал от нее последние новости. Она охотно рассказывала о том, что слышала от подруг, в клубах и барах. Естественно, никаких военных секретов, просто сведения, которые помогали отслеживать настроения среди британских военных и их коллег из стран Содружества. Летчик познакомился со многими австралийскими, новозеландскими, канадскими и южноафриканскими пилотами, а также выяснил, что он, Петр Бринько и еще полдюжины самых результативных советских асов среди них довольно популярны. А у танкистов и пехотинцев редко кто не мог назвать несколько фамилий своих русских коллег, отличившихся в боях. Когда Северов направлялся по делам, то за рулем «Доджа» чаще всего сидел Самарин, но по личным Олег ездил за рулем сам, в хорошую погоду на мотоцикле. Один из его знакомых, английский летчик, был ранен и на время лечения дал ему свой Triumph Speed Twin 500. Техника Северову понравилась, он катался на нем с удовольствием, сожалея о том, что до двухместных моделей-одиночек пока не додумались и нельзя взять в поездку Эйприл.

В одном из первых вылетов летчиков 17-го полка целое звено немного отклонилось от маршрута, что было сразу зафиксировано радаром. По возвращении комполка пытался выяснить причину, а когда ребята не смогли этого объяснить, стал строго с них спрашивать за разгильдяйство. Но Олегу, находившемуся в Египте уже три месяца, все было ясно.

– Погоди, Петр Афанасьевич, дай я разберусь, – положил руку на плечо Покрышеву Северов и повернулся к летунам. – Пирамиды хотели посмотреть?

– Так точно, товарищ майор, – виновато улыбнулся командир звена, – вдруг потом не удастся, а тут совсем рядом пролетали…

– Не ругай их, Петр Афанасьевич. Я сам, пользуясь служебным положением, в одном из первых вылетов на разведку специально себе маршрут так проложил, чтобы на них посмотреть.

Покрышев махнул рукой, летчики вышли, а Олег добавил:

– Пацаны же совсем, хоть и асы. Вернутся в Союз, будет чем товарищам похвастать, не про одни же воздушные бои рассказывать.

В последний день января Олег и Владлен вылетели на свободную охоту, которая оказалась удачной. Пара немецких истребителей, занимавшаяся тем же самым, была застигнута ими врасплох благодаря помощи РЛС и довольно плотной облачности. Северов сбил ведущего, а Железнов ведомого с первого захода, удачно вывалились из тучки и тут же атаковали. Через пару дней англичане объявили, что был сбит гауптман Вольфганг Тонни из JG-53, имевший на своем счету более 100 побед. У места падения его Ме-109G побывала мобильная группа SAS, они и привезли закопченный шильдик с его самолета.

Кроме штатного саперного батальона, дивизии был придан еще один, да и англичане не скупились, поэтому по мере продвижения на юг и юго-запад подготовка новых посадочных площадок велась быстро, они надежно прикрывались зенитками. Из СССР пришел еще один радар, его выдвинули ближе к линии боевого соприкосновения, значительно расширив таким образом зону контроля воздушного пространства.

Американцы перебросили в Египет три истребительные авиагруппы на «Лайтнингах», а советские ВВС испытали в условиях пустыни боевые автожиры А-11. Последние несли на подвеске под крыльями 37-мм пушки, блоки реактивных снарядов, бомбы. Двигатель М-82, такой же, как на По-3, обеспечивал максимальную скорость 270 км/ч и очень приличную маневренность. Экипаж состоял из трех человек: пилота, штурмана-бомбардира и стрелка. Боевые машины были признаны перспективными, но над тактикой их применения предстояло еще немало поработать.

Усиление авиационной группировки союзников и ее грамотное применение принесло свои плоды. Действия вражеской авиации сводились в основном к работе охотников, но и тем приходилось быть предельно осторожными, их достаточно успешно перехватывали по наведению с радаров, а также в ходе патрулирования. Немцы уходили на низкие высоты, но здесь срабатывала хорошо организованная служба ВНОС. Ударная авиация стран Оси была сильно ослаблена и работала весьма эпизодически.

Фон Арним упорно сопротивлялся, но к концу февраля был отброшен к границам Ливии. Навести порядок в Каире пока не удавалось, да и тратить на это время и силы Монтгомери не хотел. На юге немцев также потеснили, они понесли большие потери в ходе неудачного наступления и теперь были уже недостаточно сильны для нового удара и еще недостаточно слабы, чтобы их можно было окончательно разгромить. Британское командование небезосновательно надеялось на то, что проблемы на западном участке фронта и возрастающие трудности со снабжением восточной группировки вынудят их рано или поздно откатиться за Нил.

25 февраля в штаб ГСВЕ пришел приказ, определяющий ротацию личного состава. Летчики двух истребительных эскадрилий 15 ГИАП, находившиеся в Египте с самого начала, получили приказ передать технику прибывающим из СССР пилотам и вылетать на родину. Полной неожиданностью это не оказалось, разговоры о возвращении ходили и раньше. Подвели итоги своего пребывания, и оказалось, что они уничтожили более двухсот вражеских самолетов. На счету Петра Бринько стало семьдесят пять сбитых, у Северова семьдесят. Все без исключения летчики значительно превысили рубеж в пятнадцать сбитых и претендовали на звание Героев Советского Союза. За четыре месяца командировки эскадрильи потеряли безвозвратно четверых пилотов, еще семеро было ранено. Вместе с летным составом возвращались и техники, а также часть наземного персонала. Среди них были и Булочкин с Авериным, а также взвод осназа АСС Гладышева. Алферьев и Забалуев устроили убывающим торжественный ужин, на который приехала целая делегация от союзников, так что проводы стали настоящим событием.