Владимир Сизов - Княжич Вовка [СИ]

Украшения я передал Борщу. Пусть сам отдаст своей внучке. Не хотелось, чтоб сумасбродка думала, будто княжич к ней подлизывается или ещё хуже, женихается. Пусть будет подарок без всяких намёков и обязательств. Скажет ветеран, что за свои купил не обижусь.

Когда мадмуазель выскочила, нацепив подвески и серёжки, у неё был такой счастливый взгляд, такая улыбка! Она конечно не кинулась обниматься и благодарить, старик был рядом, но заблестевшими глазками барышня словно расцеловала меня с ног до головы. Кралечка тут же кинулась к бочке любоваться. Больше-то некуда. Ни про самовар, ни тем более про зеркала в этом селении, наверное, даже не слыхали. Насмотревшись, навертевшись, навизжавшись от радости милашка вместо меня расцеловала деда. Как ни странно, ни зависти, ни сожаления не было, хватало видеть, что подружка счастлива.

— Свяжи на княжича поддёву дабы како сеть дырява була. Задыхается отроче в конской. Небось стати сего иже изведала? — Проворчал хозяин, когда его модница немножко успокоилась.

Девчонка тотчас вспыхнула ярче мака.

— Наветы злы сие, деду! Николи азм ны изведала! — Запищала она возмущённо и даже притопнула ножкой.

— Ну тады промеряй иже. — Удовлетворённо вздохнул пенсионер.

Я вдруг понял, как он переживает за репутацию внучки! Правильно, чужой парень которую ночь проводит в их доме. Что могут подумать соседи? Да и мы с ней молодые, глупые. Кровь у обоих бурлит. Возраст подходит для любви. Как-бы чего не случилось непоправимого?!

Когда мастерица обмеряла и записывала на бересту мои размеры, отблагодарила быстрым поцелуем в макушку, пока старик на минуту отвернулся. Губы непроизвольно расползлись в улыбку. Пожалуй, переживает Борщ не напрасно. Надо перед сном задержаться во дворе на брёвнышке, вдруг опять выйдет как тогда в первый раз?!

На тренировке Вторуша похвастался рогатиной с железными наконечниками, такой же как у меня.

— Ты вроде бы железо не покупал. — Вспомнилось мне.

— Сие сами с тятей выжгли. — Степенно прогудел тот басом.

— Что же раньше молчал, если умеешь? Сделай побольше металла, тренируйся, глядишь и меч себе выкуешь, остальным продавать начнёшь.

— Зело муторно сие тяжание. Цельную гору грязи высушить, пережечь, перековать потребно, покуда малость железвия добудешь. — Вздохнул парень. — С тобой еси ловчее. Пояти у лихих людишек добро, на сие и выкупить, чесо потребно.

— Не — е, дорогой, это тебе проще. Жги себе, да стучи молотком. Знаешь, сколько раз меня почти убили? Сам со счёту сбился. В другой раз может не повезти.

— По что же ты еси на топоры кидаешься?

— Да я вроде бы не стараюсь. Они сами набрасываются. Небось наблюдал в прошлый раз, как меня с коня сбили? А деваться было некуда! Видимо судьба.

В этот вечер баней никто не тревожил, потому что тренировка получилась совсем короткая, чисто символическая, пропотеть никто не успел. Мешая сражаться, сбежались, наверное, все мужчины селения от мала до велика. Каждый желал потрогать мои обновки, примерить и помахать сабелькой. Отказать было невозможно, но пришлось присматривать.

Однако и соловьёв слушать получилось втроём. Борщ уселся на любимое место Божены, а подружка прикорнула с другого края. Может у деда в самом деле была бессонница или опытный ветеран почуял неладное, но он завёл поучительную беседу на тему морали и нравственности. Я ёрзал как на иголках. Было неловко и немного стыдно. Ведь в самом деле собирался целоваться с его внучкой, не будучи даже обвенчанным, что по их правилам грех. Тем не менее все молодые так делают. В его разговорах с дружками пенсионерами не раз проскальзывало, как ухаживали за красотками в своё время, посмеиваясь над нынешними парнями мол они так не умеют. В результате барышня улизнула спать первая, устав слушать нотации, а меня хозяин лично проводил до лежанки, докучая ворчанием и нравоучениями.

Зато утром, пока хозяин фыркал, кряхтел и плескался во дворе над бочкой, мне достался не один поцелуй, а сразу несколько. Даже, когда я открыл глаза, очаровательная фея не убежала, позволила притянуть себя за талию, погладить распущенные, не заплетённые ещё в косу волосы и поцеловать в ответ. Правда только раз. После обольстительница аккуратно, но настойчиво высвободилась.

— Как у тебя там сзади? — Показал я глазами.

— Насилу отпарила. Нынче сидать горазда. — Хихикнула барышня. — Дюже руци у тя ломовые.

Но вот послышались шаркающие старческие шаги, и Боженка умчалась. Присутствовать при одевании у них считалось неприличным. Однако позавтракала мадмуазель вместе со мной, расположившись за столом рядышком. Наверное, это был для неё подвиг дотерпеть, пока соня проснётся и оденется. Мы сидели локоть к локтю, почти прижавшись бёдрами, подкладывали друг-другу лучшие кусочки и ели, кажется не замечая вкуса. Её глазки сияли. Синяки почти уже прошли. Моё лицо правда было распухшим. Пчёлки постарались на славу. Милашка хихикала на эту тему, но очень вежливо.

Заметив верёвочку у меня на шее, подружка спросила, что за подвеска и попросила показать. Я вынул и по-честному всё рассказал. Лучше бы этого не делал или соврал во благо! Мгновенно изменившись в лице, красотка потребовала снять и выкинуть. Когда я отказался, накинулась и попыталась отобрать сама. Еле отбившись даже не наевшись пришлось выскочить во двор, под защиту пенсионера. В присутствии хозяина хулиганка не посмеет трогать гостя. "Дед между нами всё время выполняет роль буфера, даже не подозревая об этом", — мысленно усмехнулся я. Да уж, не дай бог на такой сумасшедшей жениться. Мы же с ней драться будем через день!

Оловянный кулончик скорее всего не имел большой материальной ценности даже в этом мире дефицита металлов, но выбрасывать его было жалко, как подарок. Это, наверное, был первый сувенир на память от девушки, пусть даже от малознакомой малолетки, но ведь симпатичной! Ещё, конечно, дело принципа. Вероятно, никакому бы парню на моём месте не понравилось, как Божена принялась нагло командовать. Роль подкаблучника, да ещё у посторонней дамочки вряд ли кому придётся по душе. Связывать с сумасбродкой судьбу мне тем более не хотелось. И дело даже не в том, что мы из разных миров, эпох, можем неожиданно навсегда расстаться. Я не предполагал жениться ещё несколько лет, не чувствовал себя готовым к взрослой жизни. Простой школьник в конце концов элементарно не в состоянии содержать, кормить семью, а ей было срочно пора замуж. У Борща между делом как-то проскочило, что в эту осень обязательно надо найти жениха, откладывать ещё на год мол опасно. В девках может внучка засидеться.

Старик плёл лапти, очередную пару. Из собственного опыта выяснилось, что эта обувь удобная, но быстро выходит из строя, а потому надо иметь в запасе несколько комплектов. Присев рядом с ним, я начал учиться. После вчерашней тренировки пришлось сделать неутешительный вывод, что летом в сапогах очень жарко. В них лучше воевать. Работать-же и тренироваться можно в лаптях. Их не жалко, в отличие от моих дорогих ботинок на каблуках, а умеючи недолго сплести новые. В модной же обуви я буду ходить по праздникам, выступать перед народом, когда, конечно стану настоящим князем.