Владимир Сизов - Княжич Вовка [СИ]

— Послушай, Драговит, отдавай ремень, а убивать тебя так и быть не позволю, честное комсомольское, в смысле слово князя. — Стал уговаривать я спокойным голосом.

— Сам подумай, лучше добровольно сдаться. Раньше сядешь, раньше выйдешь. Чистосердечное признание и содействие следствию смягчает наказание. И вообще мы с тобой можем как-нибудь полюбовно договориться.

— Чесо?

— Я говорю пояс с оружием отдавай и забирайся, а то сорвёшься или заболеешь. Простуду, воспаление лёгких, пневмонию на ветру в мокрой одежде даже летом можно схлопотать. У вас небось антибиотиками не лечат?

Я уже заметил, если не можешь переорать, то проще разговаривать рассудительно, тихо, даже ласково, добивая противника логикой.

— Живота лишать ны буде? — Спросил, наконец купец обречённым голосом.

— Не волнуйся, твоё брюхо останется с тобой, мы человечиной не питаемся. В смысле не буду я тебя лишать живота.

Наконец повздыхав, здоровяк подал кожаный ремень с мечом, с тяжёлым кошельком и стал карабкаться по верёвочной лестнице. Я немедленно подпоясался и отошёл. С этим товарищем надо держать "ухо востро", не ровен час кинется, как сказала бы моя бабушка. Надо как следует продумать, что же делать дальше? У него пять человек в трюме. Может неожиданно подскочить и выпустить. Мальчишка тоже опасный. Что ему скомандуют, то и сделает. Старик скорее всего в стороне, поддерживает нейтралитет. Как ни крути, противник в большинстве. Лушу-клушу можно не считать. Спасибо, что быстро сообразила и придавила крышку трюма. Ну точно, как курица несушка на яйцах сидит в своих многочисленных юбках, вернее, как игрушка на заварочном чайнике. А что если переманить кого-нибудь на свою сторону, а от других обезопаситься?

— Отрок, как тебя мамка нарекла? — Решил я начать с паренька.

— Павлушкой. — Неожиданно расплылся тот в улыбке.

— Вяжи-ка ты, добрый молодец, купцу руки, чтобы с ним можно было спокойно договариваться.

Мальчишка удивлённо посмотрел на меня, потом на хозяина.

— Вяжи, паря. — Поддержал меня рулевой. — Княже нынче правёж чинить буде.

— А-А-А. — До хлопчика наконец дошло, кто здесь старший.

Когда управились с этой задачей, крышку трюма придавили сундуком, перетащив его вдвоём с Павлушкой. Так надёжнее, да и девочке сидеть удобнее, привычнее. Люк конечно запирается, но ребята внизу сильные и ножами уже пытались открыть.

— Теперь спланируем дальнейшее. Деян, когда за кузнецовой дочкой прибудут?! — Крикнул я старику.

Рулевой обходил ладью, занимаясь своими обыденными делами.

— Ано вона никак рядовичи за сей заявились. — Посмотрел он из-под руки.

Недалеко вдоль берега по тихим заводям против течения плыла лодочка. Двое мужиков налегали на вёсла, но кузнеца среди них не было. Интересно, а где мы находимся? О, да вон она, "Лысая". Значит корабль как раз напротив разбойников. Наверное, папаша с дочкой далеко не уплыли. Скорее всего пока реализовали наших коней, проторговав до вечера, там на причале у рынка они и заночевали. Отошла милашка в сторону под кустик и попалась в лапы бандитам. Теперь они требуют денежки за возвращение. Все же видели, как кузнец удачно обогатился. А сегодня грабители меня поймали и тоже знакомому купчище предложили. Вот он и встал здесь на якорь подальше от рынка, от несчастного родителя, поближе к дружкам душегубам.

— Павлуша, ты знаешь, где луки со стрелами лежат?

— Ага.

— Тащи все сюда бегом.

— Ты еси чесо замыслил, княже? — Забеспокоился кормчий.

— Надо девчонку ковалю вернуть, а как? Этим её отдавать опасно. Смотри, какие морды бандитские!

— Драговит сим верит.

— Я-то не он. Меня они разве послушают? Надо самим к её тяте плыть и передать с рук на руки. А у тех ребят придется отобрать ножи и топоры, чтоб беды не натворили. Ты же один ладью не поведёшь?

Радостно переговариваясь вновь прибывшие вскоре залезли на палубу. Видимо удачно договорились о выкупе. Вон какие довольные! Бедняги даже не сразу заметили, что власть переменилась, ведь купец лежал спрятанный в каюте, но тут им на глаза попался мой натянутый лук.

— Руки вверх! Хотя нет, сперва пояса на палубу. — Скомандовал я.

У мужиков округлились глаза.

— Ну вы что, не видите, как пальцы устали? Стрела вот-вот сорвётся!

Переглянувшись, покосившись на рулевого, кивающего в подтверждение каждого слова, бородачи сложили оружие.

— Теперь Деян командуй ими, а мне, пожалуй, можно слабить тетиву.

Через несколько минут рулевой подошёл и зашептал: "Жедати, княже, твоя дружину зде надобно. Прозорлив ты еси, ны добро мыслят мужи. Ей-ей вмале тобе ратовать ринутся."

— А ты не боишься нам помогать? Тебя не прибьют потом? — Пробормотал я в ответ.

— Куды им без кормчего? Обаче и лодья сия моя. Драговит воздает залог и возит товар.

Пришлось удвоить внимание, держать руки на оружии, а опасных громил под прицелом. Подумав, я подозвал парня-оборванца и показал купеческое серебро.

— Павлуша, хочешь заработать вот эту монету?

— А шо робить?

Ого, да этот шкет ещё и украинец. Занесло парнишку. Он видимо на ладье юнгой, выполняет все чёрные работы. Относятся к нему соответственно. Надо поговорить с юношей по-доброму, ещё и предложить большую плату, тогда он на что угодно согласиться.

— Проплывёшь вверх до первого мыса за поворотом, а там увидишь тропинку. Пойдёшь по ней не сворачивая, найдёшь крепость. Скажи там, мол княжич кличет своих дружинников. Когда вернёшься с ними получишь денежку. Понял?

Ждать пришлось долго, наверное, часа два. Мы уже начали переживать, не заблудился ли посыльный, не попал ли в лапы разбойников, но вот вдали показались битком набитые лодки. Слава богу! Приплыли четырнадцать ребят. Малька не отпустили. Рана ещё не зажила, да и засеку караулить кому-то надо. Остальным тоже пришлось уходить втихарца. Ничего, когда их родственники увидят монеты, которые заплачу помощникам из толстого кошелька этого купчищи, небось успокоятся. Залезая на палубу парни настороженно оглядывались. Бычок и Вторуша, завидев знакомую милашку, сразу направились к ней.

— Стой! Куда? Строиться!

Я заорал, замахал руками, а потом чуть ли не каждого пришлось устанавливать в шеренгу. Эх, не приучил к дисциплине! Не особо они пока слушаются.

— Так, дружи, вашего княжича захватили в плен и хотели продать, как невольника.

Мои возмущённо зашумели.

— Теперь удалось отвоевать эту ладью и скоро будем судить преступников.

— А правёж чинить буде? — Спросил смышлёный Еремка.

Ну да, термины двадцатого века они плохо понимают.

— Правильно, буду чинить правёж. Только сперва девицу отвезём отцу, в смысле к тяте. В общем тех двоих пока в трюм, рулевого и Павлушу не трогать.