Владимир Сизов - Княжич Вовка [СИ]

Вот только сейчас пришло сожаление, что такая большая у меня крепость. Около ста пятидесяти домов внутри должно поместиться по предварительным подсчётам. Примерно столько воинов в дружину и мечталось набрать со временем. Это конечно хорошо, но как сегодня удержать полтора десятками человек шестьсот метровую стену? Противнику наверняка не известно о нашем скудном количестве, но я-то знаю!

Вскоре к воротам на расстояние выстрела подошла большая группа нарядных воинов. Среди них выделялся богатырь, видимо предводитель, возвышаясь на голову над окружающими.

— Выступай, князе, бранится со мною во чистом поле един на един, коли не трусливый пёс!!! — Закричал он, коверкая слова, но достаточно внятно. — Всё едино тобе с двумя десятками не удержаться!!

— И это вместо здрасте, невежа! — Усмехнулся я себе под нос.

Однако им известно, что нас мало. Прогорланил-же я другое.

— Прогони своих воинов, оставайся один и князь выйдет браниться, коли ты не трусливей своего пса!!!

Здоровяк только расхохотался. Ему хотелось покрасоваться перед своими, да поругаться со скуки. Вряд ли этот пижон в войске даже самый главный. Никто из них конечно не останется в одиночестве, не станет рисковать. А ещё враги прекрасно понимают, что никто не придёт, разве сумасшедший, обидчивый мальчишка.

Интересно, а я такой? Видимо, как раз подобную версию противник и проверяет. Вон, щитами прикрылись, а луки наготове. Выскочи мой отряд хоть на конях, пока доскачем, они расстреляют бездоспешных лошадок, а потом задавят численным превосходством. Это я и объяснил взволнованным парням. Мои дружинники оскорбление восприняли серьёзно. Думали, наверное, что правитель сейчас кинется как тогда с Кречетом. Нет уж, дурить больше не собираюсь! Я бы и прошлый раз предпочёл уничтожить бандита стрелами, поднять на рогатины. Если бы не вытолкнули, так скорее всего и получилось бы. Слава богу сегодня не толкают. Ничего, мы князья не гордые, переживём!

Тут меня позвали к погребу.

— Батюшка княже, ны вели помирать в неволе, даждь топоры в руци, дозволь ратовать супостата! — Послышался неслаженный разноголосый вой.

А что? Двадцать мужиков хорошая помощь в нашей ситуации. Пусть не воины-профессионалы, но топор в руках держать умеют. К тому же количество защитников сразу резко увеличится!

— Ну, други, поверим? — Повернулся я.

— Поверим. — Хором согласились братья богатыри Бычок, Могута и Хоробр.

— Небось свои лиходеи, ны немчура! — Поддержал добряк Вторуша.

Остальные со стен согласно закивали головами. "О, они что-то помнят про немцев-фашистов, надо будет расспросить", — сделал я зарубку в памяти.

— Прощаю, но с испытательным сроком! — Громко объявил я окружающим.

Обрадовались все и тюремщики, кажется, не меньше заключённых. Вылезающих из погреба мужиков обнимали, дружески похлопывали. Бывшим пленникам немедленно раздавали рогатины и топоры. Вскоре они тоже поднялись на башню, посмотреть на противника.

Некоторое время вокруг нашей цитадели кружили отряды. От реки поднялись почти все. Смотрели правда издалека, не наглея, считали воинов на стенах, дразнили, пытаясь выманить, но посовещавшись, решили не штурмовать. Присматриваясь к жестам, их рассуждения поняли и мне перевели. Крепость высокая, потери ожидаются большие, а прибыль маленькая. Опытному глазу видно, что постройка свежесрубленная, крепкая, но судя по навозу и следам, скотины мало, а значит и прочего добра тоже. Я же решил, если знают нашу малочисленность, следовательно, какой-то шпион здесь побывал хотя бы во время торгов. Всё "разнюхав" он рассказал про нашу бедность, мол смыла нет рисковать жизнями.

Прибывшие разожгли костры и стали устраиваться на ночлег. Близкое соседство неприятеля их нисколько не беспокоило. Мы же наоборот нервничали. А ну под покровом ночи полезут на штурм? Без больших лестниц конечно не заберутся, но вовремя вспомнился генералиссимус Суворов и его знаменитое взятие Измаила. Рисковать не стоит, лучше разделить людей на три смены и велеть дежурить в усиленном составе. Пусть всю ночь обходят стены по периметру, освещая их у основания и бросают вниз факелы.

Когда наконец собрался подремать и зашёл к себе, на моей постели, разметав по подушке чёрные кудряшки, нагло разлеглась Луша. На сене храпели в два горла кузнец с сыном. Оставалось покачать головой и вспомнить сказку про зайчика, у которого лисичка отжала домик. Надо сгонять нахальную девчонку. Она что-же думает, построила мне пару раз глазки, подарила кулончик и всё, можно у благодарного мальчишки дом прихватизировать!? Или красотка таким образом хочет всё же в жёны в княжны набиться, к приданному ручонки тянет? На сене же есть ещё место, могла бы к тятеньке под бочок притулится. Решительно подойдя, я взял её за круглое плечико и… только погладил. Симпатичная барышня зачмокала во сне пухлыми губёнками, и моя рука на большее не осмелилась. Что с ней делать? Не расталкивать же и ругаться на ночь глядя? Взгляд задержался на печке. А ведь приходилось в глубокой молодости на какой-то подобной лежанке спать. Чтож, вспомню детство золотое. Запасные шкуры для подстилки и покрывала у меня есть, спасибо покойному Кречету.

Ночь прошла спокойно. Лодки куда-то уплыли ещё до восхода солнца и так тихо, что моя охрана не услышала. Впрочем, им трудно было заметить, что творится на берегу, далековато, да и всё внимание было сосредоточено на охране собственных стен. Ещё и костры по словам часовых горели до самого рассвета видимо для отвода глаз.

То, что хозяин дома спал на жёсткой печи, вдобавок свернувшись калачом, так как ноги не помещались, семья кузнецов восприняла спокойно, будто так и должно быть. Попросили даже угостить их завтраком, дескать не успели закупить продукты в спешке.

Пожав плечами, мол пожалуйста, не жалко, я пригласил к общим котлам. Не готовить же для этих господ отдельно? Гости сильно удивились, увидев, что князь хлебает вместе со всеми простую окрошку. Никак не могли поверить, что при моём положении можно быть таким бедным и не иметь никакой прислуги. В добавок я подсел к Луше и спросил ехидным шёпотом: "Мягко ли было спать на хозяйской перине? А князю вот не очень". Девчонка смутилась и покраснела. Ничего, будет знать "лисонька", как лазить без спроса на чужое местечко.

Заниматься какой-то работой, когда рядом война, никто не желал. Сами соратники наконец попросили весь день их тренировать. Я подкорректировал план, отправив Еремку и Малька вслед лодкам вдоль реки следить и контролировать ситуацию. Настоящий командир должен всегда знать где противник.

Поговорив с освобождёнными мужиками, пришлось сделать неутешительный вывод, что сражаться их никто специально не учил. Потому-то так легко и удавалось биться против пятерых в своё время. Теперь они наравне с дружинниками стучали рогатинами по пенькам и молотили друг друга дубинками. У меня тренироваться вместе со всеми возможности почти не было. Необходимо было приглядывать за новичками.