Оксана Щербатая - Светлое прошлое, или Полный Назад!

Вдохнула воздух, совсем иначе пахнущий, насыщенный терпкими ароматами и большим количеством озона, но казавшийся таким родным…

Здесь не было земной тверди, — одна вода всюду, но ей казалось, что дом ее здесь…

Потом она прикоснулась незримо к великолепной сине-зеленой высокой траве, вышиной с самый высокий кустарник, обратила взор к небу, увидев незнакомый рисунок созвездий. Небо сделалось темно-фиолетовым.

Дальше ей причудились звуки: где-то вдалеке плакали крупные звери, вздыхая отчаянно: неужели так стенали динозавры, чувствуя скорую свою погибель? И крик то ли ребенка, то ли странной птицы прорезался сквозь общую какофонию звуков….

Странные люди с тремя бесподобными глазами тянули к ней руки, стремясь остановить безмятежный полет, сказать о себе.

Чудесные здания, составленные из непонятных геометрических форм, напоминали о неевклидовых формах геометрии или просто малом уровне знания нашего восприятия мира…

Далекая звезда вдруг заговорила с летящим воплощением духа на своем языке, совсем непохожем на морзянку: привиделось ей, что световые потоки несут нечто конкретное в своем сиянии.

И вновь понеслась сгустком энергии ее душа над бескрайней невоплощенной реальностью, еще не обретшей форму и цвет, и впивала в себя информацию, не зная языка расшифровки, но запоминая всё…

Явились ей далекие цивилизации и лики чуждых рас, — иные миры? Оживали и уплывали вдаль, в небытие, земные царства и люди разные, эпохи сменяли друг друга в этом сне наяву, и каждая из них чудилась все еще реальной, совсем не канувшей в вечность… С каждой минутой полета душа набирала вес, силу, концентрацию, все больше возвращаясь к исходной точке.

Раз, — и Мышка ощутила себя живой, здоровой, веселой, бодрой и персонифицированной, вновь обретшей имя и целостность, — стоящей в центре светового круга.

Два, — и за несколько секунд свечи догорели с резким потрескиванием, легкий запах дыма наполнил комнату.

Три, — и она всё вспомнила из своих видений, — и поняла, что была в гипнотическом трансе. Или душа её впрямь отделялась от тела?

Неважно, что это было: она запомнила всё, пусть отрывочно, — впечатлений хватило бы на сотню книг, на море сказок, — она чувствовала себя невероятно обогащенной новым знанием, пусть невостребованным сейчас, но давшим ей ощущение нового внутреннего богатства и большего проникновения в сущность человеческого мироздания, подобного вселенной…

Тихо, без единого слова, темненькая девушка собрала огарочки свеч, Любовь Фёдоровна завернула их в холщовую тряпицу из льна, потом еще в пакет целлофановый. Подержала их в руке, словно мысленно читая над ними молитву. Затем передала их Мышке с наказом, как начнет выздоравливать, так закопать их в нехоженом месте, с определенною молитвой и ритуалом.

Мышка хотела было ляпнуть нечто шутливое, но только язык к гортани прирос: она прислушалась к своему полуживому организму, и ощутила в нем море энергии, океан новых идей и стремлений, вдруг возникшую целеустремленность и радость внутреннюю, необоснованную, но рвущуюся наружу. Подумала было, что крепко ее загипнотизировали, придав толчок к новому витку жизни, но был ли то гипноз, или произошедшее следовало иначе назвать? Не сейчас о том думать.

Ясно одно было: она снова хотела жить, бороться, заботиться о близких, найти новую любовь и как-нибудь осчастливить весь мир земной… Похоже, из нее сделали счастливую зомби… А и пусть их! Важен результат!

— Спасибо!!! — выдохнула Мышка. Хотела было добавить: сколько я вам должна, но поняла, что такое добавление было неуместным, экстрасенсы порой так же занимаются благотворительностью, как…меценаты…

— Ступай, Русалочка! Мир ждёт тебя! Мы с тобой еще встретимся… иди уже… Устала я, сильно устала… — Двери перед Мышкой распахнул мрачный мужчина, глянувший на нее узкими немигающими темными глазами. Мышка еще раз оглянулась на дипломированную ведьму: откуда-то пришла информация о том, что Любовь Фёдоровна не просто экстрасенс, но доктор медицинских наук, человек невиданно интересной и сложной судьбы… Женщина устало опустилась в кресло и казалась постаревшей на целое тысячелетие: озеро мудрости и тоскливой усталости плескалось в темно-синих, почти черных глазах. Мышка вышла в холл перед кабинетом, где изумленно смотрела на нее секретарша ведьмы, качая головой. Мышка поняла, что подобная благотворительность кажется той нелепой и удивительной, но она пыталась понять причину неожиданного поведения своей благодетельницы.

— Твоё отчество Фёдоровна, да? — пробормотала секретарша.

— Нет… Но бабушку мою звали Любовью Фёдоровной, — Мышка улыбнулась, а секретарша вдруг закрестилась размашисто, истово: худая девица показалась ей вдруг похожей на саму хозяйку, — просто на одно лицо, но разного возраста! — Мышка снова улыбнулась, и уверенно, забыв о немощи и еще нуждавшемся в новой операции разверстом животе, зашагала вниз, ловить такси.

На следующий день хирург, во время проведения очередного осмотра, был поражен положительными изменениями ран в Мышкином теле. Температура у нее понизилась, давление повысилось, ее срочно стали готовить к новой операции: прошло ровно сорок дней после расхождения швов, и всё это время она жила с разверстой огромной раной на животе.

Но она выжила, назло всем злопыхателям и завистникам. Она стойко перенесла новое зашивание швов, отказавшись от общего наркоза, морщилась от вида крови, и криво улыбалась бригаде врачей. Она больше не была наивной девчонкой… Она — женщина: сильная, гордая, неукротимая и несломленная!

Мышке удалось адаптироваться к новым условиям жизни. К тому времени мать ее уволилась с работы, благо, что была немолода и имела уже пенсию, — и уехала с крошечной внучкой в деревню, предоставив дочери возможность вернуться к учебе. Впрочем, произошло это не сразу: почти месяц еще Мышка лежала в квартире, постоянно восполняя силы бульоном.

Вернувшись в студенческий строй, она с новым рвением приступила к учебе. Ей не препятствовали перевестись в другую группу. Потом Мышка нашла подработку: старая знакомая безотказно оформляла Мышке пропуск на территорию заводоуправления, и та успешно вела в отделах завода торговлю элитной и недорогой косметикой по каталогам… Не все было сразу хорошо: вначале денег не хватало катастрофически, да еще матери нужно было посылать. Порой Мышке жить не хотелось от отчаяния и безвыходности: она билась как рыба об лед, писала по дешевке рефераты и курсовые для тупых и ленивых, даже нанималась ненадолго официанткой в ночной клуб. Но долго там не задержалась: некто из солидных посетителей попробовал пристать, Мышка ему отказала, — ее в два счета уволили. Казалось, конца-края не видать беспросветной бедности. Но она старалась выжить, очень старалась. Она не шла на поклон к богатым родителям своего милого, лишь со стороны наблюдая за сменой автомобилей несостоявшимся свекром: офис его фирмы размещался лишь в полусотне метров от дома самой Мышки, на противоположной стороне Исторического шоссе… Однажды Мышка невзначай, по наитию, приобрела лотерейный билет, и, к своему немалому удивлению, выиграла почти тысячу рублей. Оказалось, она удачлива! Не везет мне в картах, повезет в любви, — так пословица говорит… С тех пор она стала регулярно покупать билеты лотереи, и выигрывала два раза из трех, если не чаще. Шло время.