Оксана Щербатая - Светлое прошлое, или Полный Назад!

Максим с восторгом взирал на величественное сооружение, задрав кверху голову, рискуя сломать шею. Мышке тоже хотелось запомнить все увиденное, но она вела себя деланно небрежно, рисуясь перед Чумой.

— Слушай, а она же сейчас на реконструкции, в наше время? — восхищенно спросил парень. — То есть такой мы гостиницу никогда не увидим больше?

— Или никакой не увидим, — скептически отозвалась Мышка. — Ничего хорошего в этом строении нет: относительно современный дизайн, и только! Эклектика интернационализма! Ты лучше вокруг посмотри: "Россия" подавляет окружающие архитектурные памятники; буквально вытесняет их из поля зрения наблюдателя. Этому каменному "Гулливеру" в заповедной зоне древнего Зарядья делать нечего! Кто только придумал махину возвести в непосредственной близости от самого Кремля и Красной Площади? Никакой перспективы теперь нет: одна "Россия" доминирует! Пошли внутрь!

— Какая ты грамотная! — Чума еще в разборках с милицией начал уважать Мышку больше, чем полагается по отношению к девчонкам, а тут еще она ему лекцию прочла, походя, попытавшись весь восторг парня превратить в пыль. Но ей это не удалось: он все равно остался при своем мнении: хороша "Россия"! Жалко ее…

В наши дни гостиницу разберут по частям, потратив на это 250 миллионов долларов, большая часть из которых уйдет не по назначению, но она — такой же памятник ушедшей эпохи, как и Мавзолей, например… Когда примут решение снести Мавзолей, потратят не меньше, а больше…

— Ты о пожаре 1977 года что-нибудь слышал? — Девушка открывала двери холла, а сама морщила лоб, вспоминая все, что учила когда-то. — Я много раньше читала таких статей о недавнем прошлом, интересовалась, когда в университете училась. Поэтому и решила здесь остановиться. Вообще-то, я должна бы жить в другом месте. А все равно проверить не смогут!…

Так вот: здесь был пожар. В феврале 1977 года. Лестницы пожарные доставали лишь до седьмого этажа: горел пятый и одиннадцатый с двенадцатым, в северном корпусе. Более четырех десятков человек погибло, еще больше сильно пострадали; наверное, инвалидами стали.

Мастер смены службы вскоре после пожара с собой покончил. Представляешь? Кстати, причину возгорания до сих пор не выяснили. Может, это был умышленный поджог…

— Теракт? — глаза Чумы загорелись. — И прежде теракты были?!

— Сам ты "теракт"! — рассердилась Мышка. — Поджог! Вот приучили СМИ простых людей к этим нелепым обобщениям, так для вас все одно — "теракты"! Нечего все события под одну гребёнку стричь! Думаю, если все серьёзные происшествия именовать "терактами", так недолго массовый психоз в людях выработать. Нужно самому думать о каждом конкретном инциденте, Чума! Старайся все критически осмысливать в мире, не верь СМИ и начальству…

Всё-таки она казалась необыкновенно умной Чуме, который хотя и учился в высшем учебном, но к гуманитарным наукам, — в отличие от стендовой стрельбы, скажем, — особого рвения не проявлял. Слишком умной для девушки!

Швейцар распахнул пред ними двери, совершенно как в кино, и парочка направилась к столу администратора. Несколько девушек в особой форме обслуживали посетителей, быстро и деловито.

В холле, несмотря на жаркую погоду на улице, было свежо: работали кондиционеры, цивилизация уже прописалась в одной из главных гостиниц страны. Мышка молча протянула свои документы вежливо улыбающейся девушке. В паспорте лежала скромная, на взгляд Мышки, купюра, небольшое достоинство которой, однако, привело администратора в полный восторг.

Глаза гостиничной служащей засветились ласковым кошачьим огнем. Она перегнулась через стойку и шепотом спросила:

— Чем могу служить? Я к вашим услугам. — Голос звучал мелодично, тихо, вкрадчиво: наверняка, состав сотрудников здесь специально подбирали.

— Хочу-у-у номер. Люкс-с. Самый лучший! Ну, не самый, положим… — Мышка манерничала, старательно изображая из себя этакую отвратительную гламурную девицу, похожую на наших современниц, но богатеньких девочек хватало уже и в конце советских времён. — То есть не какой-нибудь президентский, в котором Шарль де Голль отдыхал или там Фидель Кастро, но что-нибудь достойное. Желательно повыше. Пожаров у вас тут в ближайшее время не намечается, надеюсь? Наслышаны мы в провинции, страшно, однако!

— Нет, что вы! — девушка будто даже обиделась за свою гостиницу. — У нас теперь такой контроль, такой… У меня мама тут работала в то время: это было запоминающимся зрелищем, скажу я вам! Столько народу погибло!

Чума с Мышкой переглянулись: похоже, купюра сделала свое дело! Девица в их отношении проявляла полное доверие и откровенность.

— Мне бы хотелось с видом на Варварку… — Мышка мечтательно улыбалась. Или, на худой конец, на Москворецкую набережную.

— Вы хотите сказать: с видом на улицу Разина? — администратор поправила Мышку, но прекрасно поняла ее. Девушка полагала, что Мышка напоминает ей об историческом названии старинной улицы, переименованной в улицу Разина в далеком 1933 году. Мышка рассердилась на себя: надо было так ошибиться!

— Но лучше в Северной башне, ведь это именно там был пожар, не так ли? Люблю достопримечательности! — Мышка тянула паузы в фразах, как артистка, самой противно было слушать! Но она играла здесь роль: она должна быть совсем иной, непохожей на себя! И ей это прекрасно удавалось: администратор закивала ей с деланной улыбкой, а у самой губы покривились: похоже, Мышка ей нисколько не понравилась. Однако, девушка мигом оформила двухкомнатный люкс в Северной башне, с видом на Варварку, как ее и просили. Протянула Мышке ключ. Та уже было собралась, подхватив Чуму, отправляться к лифту, но администратор пискнула:

— Постойте! А… молодой человек? Он тоже с вами, девушка? А его документы?

Однако, несмотря на маленькую взятку, юная бюрократка не утратила дар речи! Мышка вернулась к стойке, облокотилась на нее, в упор глянула на слишком придирчивую девицу. Покрутила свои бусы, зевнула. Молча полезла в сумочку, вытащила еще одну маленькую купюру. Несоветского производства.

— Возьмите, дорогая! Это — вам! За то, что вы уже для меня сделали, и что не сделаете… понимаете меня? Молодой человек — просто мой гость! Он не считается… Вы про него забудете, словно и не видели, верно?

Пергидрольная блондинка судорожно закивала, прижимая к себе купюру и оглядываясь в страхе: не видел ли кто? Сегодня ей решительно повезло…

Лифт стремительно вознес их ввысь. Окна двухкомнатного номера экстра-класса выходили на Варварку. Номер был оснащен зарубежной техникой: тут были кондиционер, телевизор "Пионер", и даже видеомагнитофон, — редкость для тех времён необыкновенная! Но и цена номера не была низкой.