Владислав Савин - Союз нерушимый: Союз нерушимый. Страна мечты. Восточный фронт

Десант в порт Торо (ныне г. Шахтерск) был рассчитан с целью подстраховать операцию 16-й армии по прорыву Котонского укрепрайона – этот порт был глубоким тылом КУР. Конечно, 16-я армия имела подавляющее превосходство в силах и средствах, в особенности авиации, артиллерии и танках, над 88-й пд, которую японское командование «раздергало» по всему Южному Сахалину, пытаясь обеспечить и удержание советско-японской границы, и противодесантную оборону побережья, и контроль ключевых населенных пунктов, – но рисковать было нельзя.

Было решено высаживать десант одновременно с началом операции по прорыву японской обороны, утром 3 июня.

Благодаря разведке мы знали состав японских сил, дислоцированных в Торо и вблизи, – это были три роты 125-го пехотного полка, усиленные взводом крупнокалиберных пулеметов, еще имелось местное ополчение, сформированное из допризывной молодежи и стариков (также около 100 человек). Долговременная фортификация в Торо отсутствовала, однако же возле порта была развернута зенитная батарея (четыре 75-мм орудия).

Это «грозное воинство», естественно, ни при каких обстоятельствах не могло противостоять нашей морской пехоте, но существовала опасность подрыва ими портовых сооружений и оборудования железнодорожной станции. Кроме того, нам нужен был целым и невредимым подвижный состав, находившийся на станции, – в СССР просто не производилось паровозов и вагонов под узкую колею японского образца. Поэтому было решено действовать по принципу «Кашу маслом не испортишь» – в первой волне десанта шел 1-й батальон 2-го полка 1-й дивизии морской пехоты (командир – подполковник Тавхутдинов); во втором эшелоне – 2-й батальон 113-й сбр, которому предстояло стать гарнизоном города (командир – майор Хазиев). Десантники должны были, если армейцам не удастся быстро прорвать Котонский УР, ударить в тыл японцам, наступая на город Котон. В соответствии с этим десант получил средства усиления – батарею СУ-54-150 [161] Установка немецкого орудия StuH43L/12 от САУ «Брумбер» на шасси Т-54. .

Для высадки десанта были выделены 6 пехотно-десантных судов (4 немецкие БДВ и 2 близкие к ним по характеристикам ленд-лизовские LSI). Три больших танкодесантных корабля (ленд-лизовские LST) перевозили бронетехнику – кроме упомянутой батареи СУ-54-150, еще рота (девять ед.) зенитных самоходок (при отсутствии воздушного противника и слабой ПТО, привлекались и для огневой поддержки пехоты), дивизион (12 ед.) легких САУ, рота самоходных 120-мм минометов. Транспорта (суда тип «Либерти») «Якутск» и «Охотск», оборудованные в виде десантно-штурмовых (на борт взяты по четыре малых десантно-высадочных средства, дополнительно установлены 20-мм эрликоны), приняли батальон 113-й сбр со средствами усиления и тылами. Огневую поддержку десанту оказывали мониторы Амурской флотилии «Перекоп» и «Хасан» – в отличие от эсминцев, эти корабли имели большую огневую мощь, (по шесть 130-мм орудий), броневую защиту и меньшую осадку, что позволяло им стать на якорь у самого берега, не опасаясь ответного огня. Изначально они строились для обороны Амурского лимана, но в текущей обстановке японский десант под Николаевском выглядел крайне маловероятно (и хуже лишь для самих японцев). В охранении были два тральщика АМ, восемь катеров МО и восемь «шнелльботов».

Десант вышел в море в 23.00 2 июня. На переходе его прикрывали истребители Ла-11, но к нашему удивлению, японцы не вели воздушного патрулирования в Татарском проливе, так что десантный отряд прошел к Торо без каких-либо нежелательных встреч. Штаб высадки находился на «Хасане», как и представитель от ВВС. В 4.55 эскадрилья штурмовиков нанесла удар по зенитной батарее, а затем еще в течение двадцати минут оставалась над районом высадки, в ожидании указания новых целей, если бы десант встретил ожесточенное сопротивление. Первыми в 5.07 на бетонный волнолом спрыгнули лейтенант Егоров и старший сержант Емельянов. Морским пехотинцам потребовалось 10 минут, чтобы высадиться в порту и на песчаную отмель севернее ковша – здесь многих десантников вода накрывала с головой. Высадка прошла без единого выстрела, затем показался отряд японцев, числом до взвода, с одним крупнокалиберным пулеметом. Противник был уничтожен, но список боевых потерь десантников открыл старший лейтенант Пякин, командир взвода автоматчиков, успевший лично убить четырех японских солдат.

К 8.00 город Торо был взят. К этому времени был разгружен и вступил в бой батальон 113-й бригады, вместе с приданной ему артиллерийской батареей, а танкодесантные корабли приступили к выгрузке техники прямо на захваченные причалы. Однако следует отметить, что сопротивление и численность противника оказались гораздо выше ожидаемого. Так, помимо уже названных трех пехотных рот и зенитной батареи, в Торо оказались (и приняли участие в сражении), так называемый «специальный отряд обороны» (ок. 200 чел, резервисты старших возрастов, все имеют стрелковое оружие, а также 1 горную пушку и 2 пулемета), «добровольческие боевые отряды» (ок. 350 чел., в том числе женщины, проходили интенсивное обучение под командой офицеров кэмпентай, были вооружены бамбуковыми копьями, саблями, некоторым количеством винтовок), «отряды школьников и студентов» (ок. 600 чел., в возрасте от 14 до 18 лет, вооружены копьями и палками). Несмотря на очень плохое вооружение, японцы не только не отступали, но и бросались в яростные контратаки. Показателен также факт, что мэр Торо Абэ, начальник полиции Мацуда и командир местного отряда ополчения Ямагути вышли с белым флагом на переговоры с десантниками – но не просили принять капитуляцию своих сил, а требовали капитуляции нашей!

После этого и случилась «бойня под Торо». Когда, согласно плану операции, морские пехотинцы, совместно с бойцами 113-й бригады, начали развивать наступление, захватывая близлежащие поселки, командир гарнизона Торо, майор Есино Тэйго (в плен не попал, совершив сеппуку) приказал послать в лобовую атаку всех еще оставшихся у него солдат, а также ополченцев вышеперечисленных отрядов, и даже, как впоследствии выяснилось, всех местных мужчин-японцев, в возрасте от 14 до 70 лет. Эта живая волна, насчитывавшая более двух тысяч человек, в подавляющем большинстве «вооруженных» топорами, ломами, рыбацкими острогами, просто палками, с дикими воплями «Банзай» бежала на позиции десантников. Как потом рассказывали наши офицеры, их спасли наработанные рефлексы – если бы они начали думать, что надо делать, вполне возможно, их бы смяли, – а так, если на тебя кто-то прет с оружием, значит, это враг; ну а как надо поступать с врагом, знали все. Минометчики открыли огонь по сумасшедшей толпе, после короткого замешательства, ну не доводилось им еще видеть такое. И зенитчики развернули стволы в горизонталь, начали поливать скопления безумцев. А остатки были выкошены плотным пулеметно-автоматным огнем.