Игорь Аббакумов - Я начинаю путь...

— Тоже мне задача! — фыркнул Шниперсон, — лекарство от яда только дозой отличается. Всего то и делов, что перенастроит дозаторы у инъекторов. Я с Сонечкой это сделаю дистанционно, прямо с нашего пульта. Вот только дети… Извини капитан, но детей я не трону.

— Этого не нужно делать. Как правильно заметили, они чуют живую кровь и к ней рвутся. Больше их ничего не волнует. Так вот, детей они не чуют. Иначе бы атаковали транспортный отсек!

— Не чуют сейчас, но почуют, когда начнут обыскивать корабль.

— Вот этого и нужно не допустить. Федотыч, — обратился капитан к стармеху, — нужно расстыковать отсек управления от остального корабля. Причем сделать это так, чтобы со стороны это выглядело как самая настоящая катастрофа.

— Сделаю. Но тогда мы разлетимся в разные стороны и полет будет неуправляемым.

— Плевать! Главное, чтобы они кинулись на нас и плюнули на оставшуюся часть корабля.

— А дети?

— А дети нас поймут. Да и не такие уж они беспомощные. Продержатся до подмоги.

Итак, решение принято, все разошлись по местам. Большинство отправилось в распоряжение стармеха, а Марк и Соня в медотсек. Там они занялись настройкой. Когда с делом было покончено, Марк открыл дверцу шкафчика и достал оттуда два граненых стакана.

— Хорошие вещи раньше делали, сейчас таких не найти.

— Марк! Ты ведь обещал мне и моей маме! Ну как тебе теперь верить? Только на пятнадцать лет тебя и хватило! А ведь говорил, что не пьешь!

— Молчи Соня! Это наш, старый русский обычай! Штаны продай, но перед последним боем стакан прими!

С этими словами, Шниперсон открыл краник наполнил доверху оба стакана медицинским спиртом.

— Марк! Мне не наливай, я не буду!

— Это святое Сонечка! — веско промолвил доктор подняв вверх при этом палец, — выпить за погибель вражью обязан всякий патриот России, особенно в такую минуту.

— Ну если обычай… Но я много не буду…

— До дна мое золотце, только до дна! Ну, за победу!

С этими словами доктор лихо опрокинул стакан, супруга неумело последовала его примеру. И конечно же обожгли из за отсутствия должного опыта горло. Супруга бросилась запивать спиртяжку водой. Марк Шниперсон, будучи от природы более стойким, просто занюхал рукавом скафандра.

— Все, золотце мое, нам пора!

— Марк! Обещай мне, что больше пить не будешь.

— Клянусь Сонечка, что до конца жизни я этой гадости в рот не возьму.

Супруга всхлипнула. Сколько этой жизни им осталось? Вряд ли ее Марк успеет нарушить данное обещание. Дойдя до места общего сбора, супруги заняли свое место в Общем Круге.

— Капитан! Противник начал атаку!

— БЧ-5! У вас все готово?

— Капитан, все готово!

— Начинайте!

Корабль содрогнулся от мощного взрыва и начал распадаться на две части. Меньшая часть отделилась от большей и обе части начали неуправляемый дреф в разные стороны.

— Товарищи! Дети наши в безопасности. Наша задача состоит в том, чтобы враг возился с нами как можно дольше. Это увеличит их шансы на спасение. Я верю в то, что каждый из вас должным образом выполнит свой долг. И запомните, мы все сейчас погибнем… Но пусть эти суки не радуются! Мы погибнем сегодня, а они сдохнут завтра!

Выдержав краткую паузу, он отдал команду «К бою!»

И люди пошли в свой последний бой. Спокойным мерным шагом, поправляя на ходу береты и одевая шлемы. Закрывать лица забралами пока что никто не стал. Незачем. Сейчас Смерть должна видеть их лица и навек их запомнить. Следом за экипажем поехали в бой оставшиеся исправными роботы. Помятые и не очищенные от ошметков вражеских тел. Зато полностью снаряженные для предстоящей работы. Они тоже шли на смерть, ибо машины, ставшие боевыми, погибают раньше, чем наступит их физический износ.

«Детскую» часть фильма мы начали снимать не сразу. Первой причиной этого, был недостаток денег и потому режиссер сосредоточился на съемке материала для рекламного ролика. Кроме того, у нас еще не было подходящих по всем статьям исполнителей детских ролей, ну а в третьих, Нахалкову не понравилась детская часть сценария.

— Он получился у тебя слишком примитивным. Его нужно переделать, притом радикально. Ну не поверит никто, что бывают на свете такие дети.

— Мне их что, белыми и пушистыми рисовать? Типа их из школы для дебилов недавно выпустили?

— А они у тебя такими и вышли. Можешь обижаться на меня, а можешь к отцу Кириллу сходить. Уж он то наверняка сумеет все правильно тебе объяснить.

Если уж Никита Сергеевич в споре дошел до применения тяжелой артиллерии, а отец Кирилл именно в таком ранге пребывал в наших глазах, то стоило его послушаться. В один прекрасный вечер, предварительно договорившись о встрече, я сидела с отцом Кириллом за столом и пила с ним чай.

— Прав твой режиссер, не может такого быть. Я когда прочел твои наброски, сразу понял, то их посылают в мясорубку. И не только, любой это поймет, только начав читать сценарий. Взять хотя бы упоминание о том, что дети наравне со взрослыми проходили жесткий отбор. Сама то в это веришь?

— А что здесь не так?

— Не могли они проходить специальный отбор! Ты на свою судьбу глянь! Отец твой прошел отбор и длительное обучение. Но уже мать твою никто кроме отца не выбирал. А она выбрала его. И никакая отборочная комиссия при этом не присутствовала. Зато тебя вообще никто не спрашивал. Ты просто появилась на свет, а дальше следовала за родителями, как нитка за иголкой. При этом все прекрасно знали, что в любой момент тихий уголок может стать адом.

А ведь он прав! Родители могли познакомиться при выполнении заданий Ордена. Поженились по своей воле. Ну а дети понятно откуда взялись. Орден конечно мог родителям «порекомендовать» выбрать интересную для него профессию. В принципе, ничего необычного в этом нет. Если в Ордене строгая дисциплина, то добровольцев могут и назначить. А могут просто сагитировать. А дети? Они как и я, судьбы своей не выбирали. Более того, им это все может быть и не нужно. Сами опросите детей офицеров. Сколько офицерских сыновей потом выбирают военную службу? Взять моего одноклассника Лешку Дякива. Отец у него закончил службу в штабе дивизии. А Лешка, когда школу закончил, пошел не в училище, а в ПТУ. Выучился там на сварщика и проработал им всю жизнь. И он доволен своей судьбой. А почему так? Да потому, что видел он всю эту «романтику» и сыт ей по горло. Да и я сама, разве за военного вышла замуж? Вот уж чего мне было не нужно совсем! Ничего против них не имею, но таскаться всем табором по стране мне еще в детстве надоело. Именно так я и объяснила свое понимание обстановки.

— Вот видишь, сама все понимаешь! Но почему в этом случае должно быть иначе? Может быть мальчишкам и девчонкам совсем не нужны эти приключения? Будь их воля, они бы остались на Земле. Единственное, что их погнало в экспедицию — долг перед родителями.