Юрий Волков - Душегуб [СИ]

— И что ты предлагаешь? — спросила Бэт.

— Нужно сделать вид, что мы всё привозим из Архангельска.

— Как?

— Выбрасывать нас где-то… Чёрт, как сделать-то… А! Вот! Мы с Варенькой съездим туда и оставим маяк. Варя, ты же дорогу знаешь?

— Знаю. Только… Вот приедем мы «туда» на двуколке. Нас Бетичка заберёт. А Жасмин куда?

— Как куда? Через грузовой портал — сюда. Вместе с двуколкой.

— Тогда, да, — успокоилась Варя. — Тогда я согласна.

— Значит, первым делом строим лесопилку. Варя, там у тебя лес пилить можно?

— Конечно! Это мой лес.

— Тогда, — резюмировал Соколов, — налаживаем транспортную систему.

Все с вопросом на него посмотрели и он пояснил.

— Строим ангар под грузовой портал.

Во дворе, за домом бригада строителей возвела ангар с широкими воротами, в котором Рыжов соорудил грузовой портал. Представьте — заходишь в помещение, а там, в полутьме, на шести опорах, стоит тарелка НЛО, точнее — кастрюля НЛО, диаметром метров пять.

Они с Варенькой её и опробовали.

Денис купил цемент. В мешках. Двести мешков — десять тонн. Завалил две трети гаража под потолок.

За парой пильных дисков, диаметром в метр, пришлось мотаться в Австрию. Там же пробрёл и стальные валы с нарезкой на 50, по посадочному отверстию. Ещё взял шайбы, гайки и десяток подшипников.

Он стаскал всё это в гараж и задумался.

— А как всё это перевозить в прошлое. Ну, перемещение — это понятно. А дальше?

Он пошёл к Вареньке.

— Варя, нам надо купить телеги… Штуки три. Большие, такие. И к ним лошадей. Ты в лошадях разбираешься?

Гагарина возмущённо фыркнула:

— Ну а ты как думаешь?

Потом спросила:

— Ты собираешься все эти мешки туда перетаскать?

— Да. И это ещё не всё. Будет больше.

— Надо пароконные фуры, чтобы побольше разом увозить.

— И где мы их возьмём?

Варвара задумалась. Подумала-подумала и решила:

— Придётся в Архангельск ехать. Только там долгуши можно купить.

Ну, ехать, так ехать.

Соколов попросил у Рыжова его Зауэр. Тот принёс пистолет вместе с наплечной кобурой и с запасным магазином. И ещё какой-то длинноствол в чехле.

— А это что?

Владимир вытащил винтовку.

— Это Мосберг, эм три тысячи. Пять, пятьдесят шесть. И вот тут ещё три магазина, — он протянул брезентовую сумку.

— У тебя, что — есть разрешение на боевое оружие?

— Это охотничий карабин. Десятизарядный…

— Спасибо, Владимир Васильевич. Думаю это мне пригодиться.

Переоделись в старинное. Перешли в таймпокет и приготовились к транспортировке.

Рыжов копался с аккумуляторами, а Бэт стучала по клавишам и ворчала:

— Надо было маяк поставить… Теперь лови эти сантиметры… Деня, ты долгосрочные маяки взял? Это хорошо. Поставь один в усадьбе… Ну давайте. Кто первый?

Первым пошёл Денис. Ну, так, на всякий случай.

Перешли снова, в ту же ночь отбытия, из Варвариной усадьбы, а утром собрались, якобы, в Архангельск.

Глафира суетилась, собирая хозяйку в дорогу. Наложила в баул еды, наложила во второй одежды. Пришёл Захар одетый по-дорожному.

— Я готов, матушка.

— Куда ты собрался? — удивилась Гагарина.

— С вами. Жасминку уже запряг. До Архангельска за трое днёв долетим.

— Спасибо тебе Захарушка. Но со мной поедет Иван. А ты тут, без меня, последи за порядком… Франц Карлович, Глаша, прошу вас — и вы приглядывайте.

Все кланялись. Переглядывались с недоумением. У Варвары, после полугода проживания в том, в демократичном обществе, часто вырывались такие либеральные словечки. Вот и сейчас — не «приказываю», а «прошу».

Захар потащил баулы и засунул их в ящик под сиденьем.

А когда Варя уселась в двуколку в белом платье и с белым кружевным зонтиком, Глаша вдруг вспомнила.

— Варвара Ильинична, новость-то какая. Барин Ливанов — убился. Его управляющий за священником поехал.

— Это как понимать — убился? — подняла бровки Варя.

— Так это — лошадь его понесла. Понесла и в ручей сронила.

— А чего же это лошадь его понесла?

— Ну, так спужалась видно чёй-то. Сронила и убила Григория Семёновича насмерть. Завтра хоронить будут.

Варя задумалась.

— Может остаться на похороны?

Но Франц Карлович отсоветовал:

— Варвара Ильинищна, ещщайте. Время не терпит.

И Глаша добавила:

— Он вам, матушка, не сват и не брат. У вас от него одни неудобства были, да обиды. Видно, Бог его и наказал.

— Ну ладно. Трогай, Ваня.

У ворот стояла дворня и махала руками.

Когда отъехали с километр, Денис сказал:

— По крайней мере, через Юрому будем спокойно ездить.

Варя вышла из задумчивости.

— Ванечка, скажи мне честно — это ты его?

— Варя, я не люблю, когда обижают мою женщину. Все, у кого возникнет желание тебе досаждать, будут наказаны. Вот скажи мне честно — сколько ещё раз он попытался бы забрать у тебя вот эту симпатичную коняшку?.. Сколько раз ты бы встречала дорогого гостя с пистолетом в руках? Да, Варя. Это я его.

Варя молчала. А он продолжил:

— Дело не в Жасмин, и не в Марго, и не в его дохлой кобыле. Дело в наглости. Он уверен… был уверен… что имеет право унижать, оскорблять, отбирать, насиловать… Я не прав?

— Ты прав… Ты прав… Но мне всё же не по себе. Надо заехать, отдать последний поклон покойному.

— Хорошо, заедем.

Светило утреннее солнышко ранней весны. Пели птички. Из-под копыт лошадки вылетали кузнечики. Жасмин бежала легко, всё время пытаясь перейти в галоп. Денис придерживал её и блаженно щурился от встречного ветерка.

Погода стояла прекрасная. Лошадка бежала расслабленной рысью, без усилий влача лёгкую двуколку. Денис притормаживал, чтобы коняга раньше времени не устала. И она прочесала двадцать километров до Юромы лёгкой трусцой без передышки, меньше чем за полтора часа. И всё рвалась добавить скорости. Неугомонна, такая, кабардинка.

По дороге многое обговорили. И о своих отношениях, и о будущем, и о будущих детях, и о жизни вообще.

Денис удивлялся, — почему никто не поинтересовался — где Прохорова Мария. Ну, не задумались — и ладно. Меньше нервов, меньше лжи.

Заскочили в Юроме к покойному Ливанову. Постояли у порога, посмотрели издалека на гроб, перекрестились и поехали дальше.

От Смоленца, по хлипким мостам, через две речки, переехали на левый берег, к Лешуконскому. В само село заезжать не стали.

На пустынной лесной дороге, за Лешуконским, примерно в двадцати километрах от него, решили сделать перевалочную базу. Место уж больно удобное. Восемьдесят километров туда и двадцать километров сюда нет никакого жилья. Лес стеной метрах в двадцати по краям дороги.

Поискали проход на какую-нибудь полянку и нашли. Съехали с большака между расступившимися кустами. Огляделись — отличное место. Сухая полянка, десять на двадцать метров. Примерно, конечно. С дороги абсолютно не видная, Денис сходил — проверил.