Георгий Антонов - Цурюк

— Шутите? И такой уникум имеется в Богом забытой Вятке? — делано изумился Блюмкин.

— Натюрлих! Иоанн Пфердов — на сегодня вятский городской Голова, по русски — смотрящий. У меня, кстати, есть к нему нынче одно дельце — так что можете составить компанию…

Отказ выглядел бы бестактно — Исаеву ничего не оставалось, как живо одеться.

Набив в мобильном ферншпрехере код гаража, Боль отдал необходимые распоряжения, и вскоре джип с брутальным номером 666 уже вёз их в направлении Вятки…

… Из казино «Vorovsky Fahrt» Блюмкин вышел, как оплёванный — требовалось срочно глотнуть свежего воздуха… Контингент заведения составляли в основном суровые мужчины с ампутированными конечностями. Безногих возили на тележках дамы эскорта.

Голова Иоанна на блюде, с низким лбом и бычьим загривком, была подсоединена сложной системой жизнеобеспечения к барной стойке. Она автономно материлась, цыкала бриллиантовой фиксой на стриптизёрш, скусывала с вилки спецпайковые закуски и без видимой поддержки какой-либо физики выигрывала в очко у всех зазевавшихся суммы от ста марок и выше. Карты сами летали в воздухе, управляемые личной силой Смотрящего.

Исаев не вдруг понял, как просрал городскому Голове двести рейхсмарок — всё, что было выдано скуповатым немцем на расходы… «Полёт валькирий» с вариациями на мотив «Комаринского» добавлял проигрышу эсхатологический оттенок. Инфразвук басов высаживал мозг. Красны девицы в чёрно-белых мини-сарафанах похабно извивались в культовом Танце Свастики…

Блюмкин, пошатываясь, вышел на крыльцо и прижался лбом к стеклу.

— Торжество арийских технологий, я гляжу, вас впечатлило? — лицо фон Боля, вышедшего следом, лучилось пониманием. — Ничего, тошнота — нормальная реакция на русскую культуру. На свежем воздухе, как правило, быстро легчает. А если нет, всегда есть средства оживить процесс. Итак — ближе к теме, Янкель! Где Бубен?

— Что, простите? — опешил Исаев.

— Адольф простит! — чёрный стек шарфюрера снизу без замаха вбил ему мошонку в пах. Вдогон дважды хлестнул по ушам…

— Мерзкий еврей! Кого ты хотел отыметь?

Скорчившись, Блюмкин рухнул наземь и пополз, загребая пальцами мокрый снег. Получив напоследок начищенным сапогом в зад, он был загружен подоспевшими вышибалами в джип…

Исаев смекнул, что дело швах. Голова русского Ивана слила его фрицу с потрохами. Ладно — по прозорливости всем зачёт… Пора идти ва-банк.

— Бубен у меня, спрятан в надёжном месте, — признался он, сплёвывая в ладонь выбитую фиксу. — Я даже допускаю, что под пытками выдам вам его местонахождение… Однако воспользоваться им без меня вы не сможете. Путешествие во времени — тонкий процесс, без специалиста вас может занести в Антарктиду времён мамонтов… Или куда похуже. Так что — думайте, шарфюрер. Я предлагаю сотрудничество.

— Со статусом полезного еврея? Но для этого необходима виза Москвы. Не проще ли вас запытать — и концы в воду?

— Можно. Но никаких гарантий, что вас не сдадут свои. Есть русская поговорка: «Вода дырочку найдёт…». А на ваши статусы я, извините, срал. Короче — куда едем, партайгеноссе?

— Мне необходимо увидеть Адольфа Хитлера в молодости, — признался Макс фон Боль. — Это реально?

— Да хоть сейчас! Цюрих, восемнадцатый год — вас устроит?

— Поехали. Только не советую юлить — пристрелю!

Джип, вырулив на трассу, рванул обратно в сторону Рябиновки. Очередной раунд остался за Блюмкиным…

Катя брела, плохо представляя, куда: только что на её руках впервые умер человек. Каким уж там другом был ей при жизни Галицын? Гебист-тараканщик… Неделю назад она бы с ним на одном гектаре не села… Отчего же последние слова нелепо сгинувшего князя так бередили душу?

«Раздавить зло в колыбели… Назад через Портал… Симбирск, семья Ульяновых…». — крутилось в голове, как заевшая пластинка. Такими словами перед смертью не бросаются… И подсказать ответ некому — дед Коля с Лили Марлен остались в другой реальности…

Она бездумно забрела в руины, поросшие кустами чертополоха…

Там под сводами часовни раскинулся в богатырском сне Левин, посапывая, словно большой ребёнок… Катя опустилась на колени перед мужчиной своей мечты. Провела подушечками пальцев по проросшей светлым волосом щеке…

Не открывая глаз, спящий поймал её ладонь губами — и Катю пронзило до макушки жаркой волной счастья. Она уже готова была слиться с ним душой и телом, прямо здесь, как вдруг… Левин резко переместился ей за спину, дважды взмахнул плазменным мечом — и на Катю свалился обрубок чекиста!

Инстинктивно вспомнив уроки мазыков, сознание сместило точку сборки, на миг сделав девушку невидимой…

Левин удивлённо огляделся, потом подхватил Бубен — и выбежал из развалин вон…

Размазав по щекам слёзы обиды пополам с чужой кровью, Катя выбралась из-под мертвяка, села посреди руин — и заревела громко, навзрыд…

Беда одна не ходит — через минуту враги были тут как тут. Под ногами чекистов, нюхая кровавую грязь, клубилась свора элитных борзых со Сталинской псарни…

— Ведьма убила товарища Вальтера Пузо! — произнёс командир отряда Упитс, наливаясь гневом.

— Гадина! Хватайте её за ноги — пустим тварь по кругу! — гнусные хари мясников не демонстрировали ни намёка на сострадание… Ей ничего не оставалось, как подключиться макушкой к небу, взмахом рук наружу зарядить грудь — и, бормотнув своё тайное имя, перекинуться назад через спину…

— Оборотень! — шарахнулись по сторонам латыши… — Ату её! Фас!

Белая волчица в прыжке вырвала клыками пол-лица оказавшемуся на пути крепышу в омерзительно пахнущей кожанке… Коротко рыкнула — и, едва касаясь земли, чесанула в лес, к Дерендяеву болоту.

Сзади бесновалась свора, секли воздух выстрелы — но Летящая стрелой точно знала, что уйдёт.

Так и вышло — на полпути сквозь бурелом борзые выдохлись, зарыскали, скуля, и потеряли след…

Будто подхватив что-то мордой с земли, она издала звук — поначалу слабый и тонкий, больше похожий на писк… Потом вой набрал силу, вытягивая из её груди вибрирующую ноту в направлении Луны…

Вскоре из глубины леса донёсся отклик: голос стаи охватил пространство, ширясь и завораживая всё окрест — и поверх него, устремляясь к бездушным звёздам, гордо взмыл одинокий плач белой волчицы…

Отдав последние распоряжения по преследованию белых частей, Иосиф Виссарионович набил трубку и сошёл из штабного вагона на насыпь. Охрана вытянулась, щёлкнув прикладами.

— Что это волки развылись? — недовольно прислушался вождь. — Словно тризну по ком справляют…