Борис Рогов - Против течения [СИ]

Я её не прерываю. Мне просто приятно смотреть на её красивое, правильно слепленное лицо: прямой короткий нос, тонкие черные брови, выразительные карие глаза, крупный рот с чуть припухшими губками! Иду и любуюсь.

— Эй, Борька, ты спишь что-ли на ходу? — Лена дёргает меня за рукав куртки, — совсем не слушаешь, что я тебе говорю?

— Извини, просто немного залюбовался твоей неземной красотой. А что ты говорила?

— Тогда прощаю. Но для тупых повторяю. Во-первых, тебе надо купить модную оправу «репортёр» или «дипломат», а, во-вторых, у меня день рожденья через неделю. Что бы никаких дел на следующую среду не планировал. Мне надо знать твоё мнение по одному вопросу.

— По какому ещё вопросу?

— Это пока секрет.

— Какая ты интриганка! А кто ещё будет?

— Предки будут, Ритка с третьего этажа, помнишь, я вас летом познакомила? Еще два паренька, но ты их всё равно не знаешь.

— Рита, это смешливая такая, да? Да, помню. Вот, что тебе подарить? Ты же у нас девушка непростая, а с изысканным вкусом, и высоким интеллектом.

— Да, я такая! Вот уж не знаю. Что подаришь, то и хорошо. На счет оправы, один мой знакомый как раз продает, тащи 20 рублей и будет тебе счастье, а то когда еще на балку соберешься… Еще кружок пройдём, или по домам?

Мы делаем ещё одно завершающее кольцо и у дверей её подъезда я прощаюсь, занятый новой проблемой. Купить достойный подарок Лене задача не простая. Тут мне даже опыт Григорича не пригодится.

Неделя пролетела незаметно. После долгих и мучительных раздумий решил купить симпатичный дамский бумажник. Они сейчас грубоваты, но Лена у нас денежки любит, поэтому будет в тему. Цветы тоже купил — семь тёмно-бордовых роз на длинных стеблях, смотрелись неплохо.

…

— Классные розы! — Леночка к моему удивлению прореагировала именно на цветы, — раздевайся и проходи в зал, я пока в вазу их поставлю. Она чмокает меня в щёку и убегает с букетом на кухню.

В зале, во главе праздничного стола восседает глава семьи Александр Семёнович Тришин. Седовласый мэтр новосибирской живописи рассказывает про то, как в сентябре этого года он с Николаем Грицуком [42] Николай Демьянович Грицук — новосибирский художник абстракционист творил в Гурзуфе.

— Боря, здравствуй, проходи, садись — рукой с зажатой в ней трубкой Тришин указывает мне на место за столом, — что-то ты припозднился. Мы тут уже один тост за здоровье именинницы прослушали. А раз ты опоздал, то теперь с тебя следующий.

— С удовольствием, Александр Семёнович, только мне налейте чего-нибудь.

— Что значит чего-нибудь! Я тебе сейчас налью исключительный напиток. Как раз перед твоим приходом я рассказывал, как мы с Грицуком ездили в винодельни Нового Света и там приобрели по паре бутылок вот этого вина. Называется «Кокур». Он берет бутылку и, покачивая в такт зажатой в ладони трубкой, с пафосом читает надпись на этикетке: — «Вино бледно-соломенного цвета, с ароматами мёда, полевых цветов, мандариновой цедры и лимонной полыни. Вкус яркий, выразительный, с легкой горчинкой и освежающим финалом».

— Вот поэтому я скажу тост как раз на эту тему. Говорят, что в Грузии есть древняя песня со словами «чтобы в жизни было всё, кроме трёх вещей — бедности, одиночества и пустого бокала». Так выпьем же за то, чтобы у Леночки всегда водились деньги, чтобы её не забывали друзья, и чтобы они всегда пили прекрасное вино за её здоровье!

Мне даже самому понравилось, как я витиевато выступил. Немного пошло, но я помню, что Ленкин папа любит и сам краснобайствовать, и ценит чужие цветастые выступления.

Остальные присутствующие поощрительно хлопают в ладоши. Среди тех, про кого мне Ленка рассказала, вижу за столом ещё пару незнакомых парней явно из мажоров. Один — лет двадцати двух, высокий, с усами «тракер» [43] Тракер (trucker) — форма усов в виде скобы с верхней губы до нижнего края лица в светло-сером пиджаке и пёстрым платком вместо галстука. Второй — постарше, в джинсовой рубашке, без усов, но с голубыми глазками и светлыми локонами до плеч.

Ага, похоже, я догадался, с какой целью Ленка пригласила меня на этот сабантуй. Скорее всего, она не может выбрать, кого из этой парочки ей выбрать. Парни, судя по всему, здесь впервые и пока чувствуют себя не очень уверенно.

— Алексей, может быть, вы нам что-нибудь сыграете в честь именинницы? — слышен голос Тришина. Понятно, усатого зовут Лёшкой.

— Александр Семёнович, я не совсем готов, да и как-то мои опусы не соответствуют праздничной атмосфере. — Парень то ли цену набивает, то ли, в самом деле, слишком стеснительный.

— Лёша, ну сыграй вот ту небольшую вещицу, что ты мне неделю назад показывал, — это Ленка поддержала папашу. Неужели Лёша и тут откажется?

— Ну, хорошо, но прошу не судить слишком строго — он направляется к пианино. Инструмент — настоящий «Циммерман» [44] «Циммерман» (Zimmermann) — марка пианино производившегося в ГДР на базе старой немецкой фирмы «C. Bechstein». — страшно дорогой по нынешним временам, зато с отличным звуком.

Лёша усаживается на вращающуюся табуретку, на мгновение замирает в задумчивости, вскидывает руки над клавишами и выдаёт действительно нечто джазово-импровизационное. Если это действительно его продукт, то надо знакомиться и тянуть его в банду. Композитор-аранжировщик для самодеятельного коллектива это будет очень круто. Вот только чем его заинтересовать? Надо будет подумать.

— Лена, — Александра Семёновича вдруг осеняет идея, — а слабо вам с Алексеем исполнить что-нибудь популярное в четыре руки. Регтайм Цфасмана [45] Александр Наумович Цфасман — советский музыкант и композитор, родоначальник советской джазовой школы. , помнится, у тебя очень хорошо получался. Помнишь, — Тебя просил я быть на свиданье, мечтал о встрече, как всегда… ла-ла-ла.

— Ну, пап, ну ты скажешь тоже, — Ленка пытается увильнуть, — мы же вместе не играли ни разу, а фортепьянный дуэт штука сложная, предполагает сыгранность.

— Ничего, дочка, мы не на международном конкурсе. Здесь профессионалов кроме вас нет, поэтому лажу, никто не просечет.

— Смотри, папа, под твою ответственность, — она несёт из кухни еще одну табуретку и садится за инструмент. — Лёш, я примо, ты секондо. Поехали!

Веселая мелодия знаменитого регтайма 30-х годов разливается по тесной советской квартирке. У ребят получается просто замечательно. Ноги так и просятся в пляс.

Рядом со мной сидит Рита, весёлая подвижная тёмненькая девочка на год младше меня. На правах старой знакомой толкает меня локтем в бок и знаками показывает, что мол, пора, мол, танцы надо начинать.

Я согласен, правда «танцпол» маловат и музыканты занимают добрую его половину. И, пока мы двигали свои стулья, перемещаясь из-за стола и примериваясь, музыка уже закончилась.