Борис Рогов - Против течения [СИ]

Репортаж получился короткий, но иллюстрированный целыми тремя фотографиями. Посмотрим, дойдёт ли дело до публикации. Надо будет в ближайший свободный день отвезти в редакцию и, может быть даже встретиться с кем-нибудь на предмет того, какие материалы в первую очередь востребованы в газете.

За окном уже темно. На редкость тёплый сентябрьский вечер. Я сижу у открытого окна и остро заточенным карандашом вывожу буквы романского капитального шрифта.

В комнату вливается прохладный свежий воздух со стороны «Березовой Рощи». Только что отгремела танцплощадка. Тишина опустилась на город. Вдруг резкая трель телефонного звонка рвёт эту тишину в клочья. Я краем уха прислушиваюсь. Трубку берет мама.

— Квартира Роговых.

…

— Григория? Здравствуйте, Николай Иванович, рада вас слышать. Сейчас Гриша подойдёт. Гриша, к телефону, тебе Николай Иванович из Москвы звонит.

— Рогов у аппарата! — отец, как всегда начинает немного придуриваться. — Ибрагим [88] Ибрагим — прозвище Николая Ивановича Морозова, бывшего командира экипажа Ил-4, в котором воевал отец , ты? Рад слышать, как дела? Как здоровье?

…

— У нас вроде бы тоже всё в порядке. Борька вот на архитектора учится. Сидит, что-то чертит.

…

— У меня идея! Приезжайте с Антониной к нам в гости. Можете и внуков захватить у нас квартира большая, всем места хватит. Сейчас такая погода стоит, просто райская.

…

— Вот, на следующие выходные и приезжайте. За одно можно будет даже на Алтай на недельку махнуть. Незабываемые впечатления гарантирую.

Я вклиниваюсь в разговор ветеранов-однополчан:

— Николай Иванович, а можно просьбу личного характера?

— Смотря какую.

— Не могли бы вы, если соберётесь, привезти мне зимнюю пилотскую куртку? Можно даже поношенную. У нас кроме пальто номенклатурного покроя ничего не продаётся. Был бы вам весьма признателен.

— Хорошо, посмотрю, спрошу у знакомых если что.

— Заранее огромное спасибо! — Возвращаю трубку папе. Тот пожимает плечами, но трубку берет:

— Николай, считаем, что договорились. Только предупреди за пару дней, а то сейчас сбор урожая. Сам понимаешь. Кстати, как у вас с овощами?

…

Чувствуя, что разговор принимает малоинтересный для меня оборот, я возвращаюсь к шрифтам. Мысли же мои продолжают крутиться вокруг неожиданного звонка.

— Надо будет всё-таки как-то использовать представившуюся возможность и намекнуть полковнику о предстоящих катаклизмах.

Павел, проспал, поэтому завтракать было некогда, но чашку чаю и кусок ароматного и ноздреватого хлеба с колбасой он все-таки срубал по-быстрому. Сегодня три пары, удастся ли перехватить что-то в буфете не известно. Хорошо, что купили новый чайник-кофеварку производства Чкаловского. Кипятит, как зверь.

Борька Рогов говорил, что сегодня какой-то арт-роковский диск должны выкинуть в продажу. Херня, полнейшая! Какой, нафиг, арт-рок в СССР? Однако все равно интересно. Может подождать, когда «Мелодия» откроется и купить пласт? Паша повернул ручку репродуктора.

— …тяжелой и продолжительной болезни на восемьдесят третьем году жизни скончался Председатель Коммунистической Партии Китайской народной республики товарищ… Павел не стал слушать дальше, у него в голове всплыл давний разговор с Борькой в поезде. Тогда этот «ясновидец» помнится, что-то вещал про смерть Мао.

— Сегодня у нас… — он посмотрел на настенный отрывной календарь, — сегодня десятое сентября. А ведь Борька так и говорил, правда, кажется, он говорил, что девятого, но пока то, да сё, вот день и прошёл. Хм, угадал… Неужели он, правда, знает, что будет?

На вторую пару Паша тоже опоздал, но историю искусств Вольская читала в темноте, поэтому можно было до перерыва торчать в коридоре. Меньшиков со своей Затулинки тоже опоздал. Павел решил обсудить мысль по поводу общего знакомого.

Борис, пощипывая растительность над верхней губой, внимательно выслушал, потом безапелляционно вынес вердикт:

— Паша, ты дурак что ли? Чушь какую-то городишь.

— Я тоже думал, что чушь, но вот смотри, — он протянул конверт с диском. — Борька неделю назад мне сказал, что «Мелодия» выпустит в продажу, я подошел сегодня, смотрю и в самом деле на прилавке выставлен конверт Давид Тухманов, «По волнам моей памяти». Это раз. Слышал, — Мао кони двинул? Так мне об этом Борька еще прошлой зимой рассказал. Как ты это объяснишь? А?

После быстро пролетевшей истории искусств, следовала дисциплина, нужность которой была весьма сомнительна. Математика не была для Павла чем-то важным, и он, по совету всё того же Рогова, решил, что трояка ему в сессию хватит и забил на лекции и семинары. Благо, товарищ Михеев на первом занятии прямо заявил: — Кому математика не нужна, подходите с зачетками, поставлю тройку за все три семестра. Что интересно, таким правом воспользовались только Рогов и Самарович. Велика всё-таки сила школьного внушения. Чуть ли не с первого класса нам твердили, что математика — царица наук и нужна всем поголовно.

«…Принимая во внимание исторические решения XXVI съезда КПСС, комсомольцы должны со всей серьёзностью относиться к поручениям партийных товарищей. Работа с постановлениями Партии и Советского Правительства должна вестись постоянно. Это повысит заинтересованность, как каждого студента, так и работников агропромышленного комплекса».

Я поставил точку и с удовлетворением откинулся на спинку стула. Статья, щедро сдобренная ссылками на «исторические решения» получилась даже не на две, а на целых три странички. Теперь можно и развлечься.

А не позвонить ли мне Леночке? Что-то я с ней давно не гулял. Кроме того, хорошо бы с Александром Семёнычем встретиться, попросить его помочь мне с кистями и, заодно, забросить идею о сотрудничестве с Худфондом.

…

— Галина Павловна? Здравствуйте! Это Боря Рогов, — говорю я в трубку, — Лену позовите, пожалуйста.

…

— Лен, привет! Рад слышать тебя, давно тебя не видел, соскучился. Подышим свежим кислородом? Погода замечательная. Сухо-тепло. Багрец и золото. Позже? Хорошо, давай. Сразу после программы «Время». Жди меня, и я зайду, только очень жди.

Лена решила внезапно, что если не растягивать подготовку к концерту, то вполне можно закончить и до одиннадцати. Она так увлеклась музицированием, что не заметила, как пролетело время. От пианино её отвлек звонок, дерзко вломившийся в шопеновские аккорды. Она отдернула руки от инструмента, пару секунд посидела, возвращаясь к реальности и, как была в домашнем халатике, побежала открывать дверь.