Сергей Симонов - Восхождение. Часть 2 [СИ]

— Гениально, мистер Даллес! — похвалил Айк. — Отличная работа! Можно сказать, вам удалось реабилитироваться за всю цепочку необъяснимых провалов за все последние годы.

— Да… Впечатляет… — произнёс Гертер. — Я считаю, мистер Даллес, вам стоит высушить один из полученных образцов, покрыть его золотой краской и поместить в музее ЦРУ, как свидетельство одной из самых успешных операций американской разведки. Вы, мистер Даллес, безусловно, войдёте в историю, как единственный человек, под руководством которого американцы сумели украсть дерьмо Первого секретаря ЦК КПСС!

При этом госсекретарь изобразил настолько непроницаемый poker-face, что было невозможно понять, говорит ли он серьёзно, или изощрённо издевается. Впрочем, Даллес, купающийся в лучах славы, не обратил внимания на двусмысленные ухмылки.

— Я предполагал нечто подобное… — припомнил Грей. — Ещё в ноябре 1956-го! Мне уже тогда пришла в голову мысль, что Хрущёв ведёт себя как человек, который старается успеть сделать как можно больше, пока ещё жив. (АИ, см. гл. 02–19)

— Да… Теперь всё встало на свои места, — констатировал президент. — Видимо, он тоже знает, что ему осталось недолго, и, как мужественный человек, старается изо всех сил, пытаясь сделать для своей страны всё возможное.

— Это достойно искреннего уважения, — произнёс генерал Твайнинг.

— Итак, господа, можно надеяться, что через год-два многие наши проблемы могут отпасть сами собой, — заметил Макэлрой.

— А я бы постарался использовать срок, отпущенный господину Хрущёву, на полную катушку, — сказал Гертер.

— Что вы имеете в виду? — спросил Эйзенхауэр.

— Он внёс вполне реализуемые предложения по разоружению, — пояснил госсекретарь. — Мы могли бы пойти ему навстречу по отдельным вопросам, например, в Европе. Перенести фокус давления на Советы из Европы в Азию. Это позволит, не снижая общего нажима на противника, обезопасить наших европейских союзников.

— Да, но как раз в Азии у Советов сосредоточены основные их союзники, вы не забыли? — напомнил Даллес. — В этом случае нам придётся иметь дело не только с Советами, но ещё и с Индией, Китаем и Индонезией.

— Но это совсем другое дело. У них нет ни ядерного оружия, ни такой армады танков, как у Советов. С ними даже в случае обострения обстановки будет гораздо легче справиться. К тому же против азиатских союзников мы можем в полной мере задействовать наш флот, тогда как к Советам мы можем подобраться с морских направлений только на их Дальнем Востоке, а это очень ограниченный театр, — заметил Твайнинг.

— Мы могли бы попытаться откусывать их союзников по кусочкам, не вступая в непосредственную конфронтацию с Советами, и, в то же время, вынуждая их тратить ресурсы и деньги непродуктивно, — пояснил Гертер. — Их экономика всё же слабее нашей, долго она такого давления не выдержит.

— Таки в Корее китайцы доказали нам обратное. И весьма болезненным способом, — заметил Эйзенхауэр. — Но, в целом, предложение господина Гертера, безусловно, заслуживает внимания. Мы к нему ещё вернёмся.

Президент распустил совещание, прошёл в свои апартаменты и тяжело опустился в кресло перед телевизором.

— Ты устал, дорогой? Принести тебе кофе? — Мейми Эйзенхауэр неслышно подошла сзади и обняла его, затем присела на подлокотник его кресла. — Был тяжёлый день?

— Не то что бы… Мы обсуждали много вопросов, в том числе — предложения Хрущёва по разоружению. Оказывается, он очень болен.

— Что ты говоришь? — удивилась Мейми. — Ни за что бы не подумала. Он такой бодрый и энергичный. Всё время улыбается, шутит…

— Видимо, он научился жить со своей болью. Железный человек, — с уважением произнёс Айк. — Даллес сумел раздобыть точные данные о его здоровье. Ему осталось всего год-полтора, от силы — два. Представляешь, люди Аллена сумели сделать анализы мочи и кала.

— Что-о?!! — первая леди, казалось, была шокирована, но затем расхохоталась. — Ты хочешь сказать, что наши шпионы украли дерьмо господина Хрущёва?

— Да, и это самое большое достижение нашей разведки за последние четыре года, — усмехнулся президент. — Как бы забавно это ни звучало, но информация о состоянии здоровья первого лица государства крайне важна.

— Конечно, я понимаю, — улыбнулась Мейми. — Просто представила, как эти ЦРУшники в чёрных очках и масках воруют какашки…

— Не в этом дело, — президент сидел в кресле, посмеиваясь, но его глаза были серьёзны. — Хрущёв предложил сократить все вооружения. Это, конечно, невозможно. Но продвинуться в этом направлении можно, причём значительно. И именно потому, что ему, как выяснил Даллес, недолго осталось. Он постарается дожать этот вопрос до логического завершения, до результата. Просто для того, чтобы остаться в истории человеком, который принёс вечный мир планете Земля.

— Да… Это было бы прекрасно, — Мейми заворожённо кивнула.

— И именно поэтому, если я сейчас пойду ему навстречу, у меня есть шанс войти в историю, как президент, который закончил «холодную войну», — пояснил Айк.

— Дорогой, это будет просто замечательно!

— Вот и я так думаю. Но есть проблема. Военно-промышленный комплекс, — Эйзенхауэр вздохнул. — Корпорации ни за что не позволят мне этого. Они присосались к бюджету, как жирные пиявки, и сосут его, не переставая. Если не бросить им такую же жирную кость вместо военных заказов, они разорвут и меня, и любого, кто встанет у них на пути…

В дальней комнатке в восточном крыле Белого Дома два человека неприметной наружности, в одинаковых недорогих костюмах и больших наушниках сидели за столом напротив друг друга, напряжённо вслушиваясь в слова президента. Перед ними на столе стоял магнитофон с большими катушками магнитной ленты. Катушки медленно вращались.

— Что скажешь, Дик? — шёпотом произнёс один из них.

— Директор Даллес будет прыгать до потолка, когда это получит…

Следующим пунктом назначения в поездке Первого секретаря по Америке был Лос-Анжелес. Американцы очень не хотели, чтобы советские самолеты летали над США, как, впрочем, и мы не хотели разрешать им летать над Советским Союзом. Поэтому Никсона возили в Новосибирск и Ленинград на Ту-104, а Никите Сергеевичу для путешествия по США американская сторона предоставила реактивный самолет «Боинг-707». Ещё в двух таких же «Боингах» летели сопровождающие его лица и американские репортёры. Перелет от Нью-Йорка до Лос-Анжелеса занял шесть часов.

В двенадцать часов девять минут дня по местному времени «Боинг» приземлился в аэропорту Лос-Анжелеса. У трапа Никиту Сергеевича встретил мэр города Норрис Поулсон. Прямо из аэропорта Хрущёва отвезли в Голливуд, на киностудию «XX Сentury Fox», где известнейшие американские режиссеры, актёры и музыканты Голливуда ждали Первого секретаря ЦК КПСС на торжественный завтрак.