Александр Башибузук - Эмигрант. Господин поручик [litres]

– Посмотрим, – я положил на стол несколько монет и встал. – Посмотрим, папаша Рене…

Итак, Центральный госпиталь Марселя. Монументальный особняк в неоклассическом стиле, в окружении большого парка, заросшего вековыми деревьями. Очень красивое место. Основали госпиталь еще крестоносцы, а в своем нынешнем виде его открыл Шарль Луи Наполеон Бонапарт. Да, император Франции, но не тот знаменитый Буанапарте, а его племянник. Точно так же закончивший не очень хорошо свои дни.

Все эти сведения, и еще многие другие, я почерпнул из прессы. Воистину журналистика – очень полезная профессия. Для меня уж точно.

Дело в том, что здесь, в персональной палате на втором этаже, лежит младший брат Корсиканца. Диагноз у него довольно сложный, несколько проникающих пулевых ранений: повреждена печень и раздроблена ключица. Но парень еще жив, причем даже идет на поправку.

Но не суть. Главное, что его каждый день навещает сам Франко. Со стальными яйцами мужик, ничего не скажешь.

Стоп! А вот и гости…

На центральном въезде в госпитальный парк показалась черная длинная «испано-сюиза» в сопровождении «фордика» модели «Т». Попетляв по аллеям, машины остановились возле правого крыла особняка.

Захлопали дверцы, Корсиканец в окружении плотной толпы бодигардов проследовал в госпиталь. Двое из охранников остались у входа, остальные скрылись вместе с подопечным внутри.

Что и требовалось доказать. Теперь каждая минута на счету.

Я покинул свой наблюдательный пункт за домиком для садового инвентаря и скользнул в густые заросли омелы возле стены, окружающей госпиталь.

Так… Пальто долой, под ним докторский халат с вышитым логотипом госпиталя на грудном кармане – спер его вчера здесь же. На нос очки с простыми стеклами в солидной роговой оправе – нашлись среди вещей Сержа. Вылитый дохтур, етить! Никто не заметил? Никто. Оружие уже при мне, так что пора…

Бормоча на ходу, по своему дурацкому обычаю, такую же дурацкую считалочку, я вальяжно направился к госпиталю.

Да уж… чистой воды авантюра получается. На меня одного – семь вооруженных громил, Франко – восьмой. Однако многовато будет. Мало того, я даже не представляю, что буду делать дальше. Одна надежда на импровизацию. Но сдавать назад уже поздно. Сам себя перестану уважать…

Охранники на входе не обратили на меня никакого внимания. Действительно, мало ли здесь всяких разных лепил шляется.

Ага… Первый этаж. Жутко смердит касторкой и еще чем-то больничным. Не менее мерзким. Крашенные белой краской стены, идеальная чистота, сестрички в передниках, разной степени привлекательности и возраста. А некоторые очень даже ничего. Глазками стреляют, но никакого удивления не проявляют. А это уже врач, такой солидный седовласый бородач. Мазнул по мне взглядом и сразу же потерял из виду. Черт, где палата с болезным? Так я до седьмого пришествия буду искать. Охранников здесь нет, значит, Джино лежит этажом выше…

– Это вы наш новый терапевт? – позади меня вдруг раздался начальственный бас. – Сколько вас ждать, спрашивается?

Признаюсь, я едва не получил разрыв сердца от неожиданности. Медленно развернулся и уставился на щекастого пузана в белом халате.

Заведя руки за спину, мужик подслеповато щурился на меня через золоченое пенсне.

– Простите?

– Нет времени! – толстяк экспрессивно всплеснул руками. – Живо в ординаторскую на консилиум.

После чего круто развернулся на каблуках и понесся дальше по коридору, что-то возмущенно бурча.

«Ага, только шнурки поглажу…» – я с трудом перевел дух, улыбнулся симпатичной сестричке с подносом, уставленным пузырьками, в руках и припустил по лестнице на второй этаж.

Больной на костыликах, еще один, с перевязанной шеей и синюшной мордой, снова сестричка. Только бы опять не наткнуться на…

Ага! А вот и еще один бодигард! Стоит у двери, перегораживающей правый коридор.

Сделав морду кирпичом, я шагнул к нему. Охранник немедленно заступил путь.

– В чем дело?

– Придется подождать… – буркнул крепыш с длинными как у обезьяны руками и перечеркнутой рваным шрамом низким лбом.

– Слышишь… – играть раздражение не пришлось, я и так до краев был переполнен злостью. – Когда тебе в очередной раз попортят морду, ты окажешься у меня в операционной. Ничего не настораживает? В сторону. Мне необходимо провести осмотр!

– Но я… мне… – охранник явно растерялся. – Мне приказано никого не пропускать. Но я могу вас, месье…

– Месье Депардье! Доктор Жерар Депардье!

– Могу вас, месье Депардье, провести к своему главному. А он уже пускай решает… – наконец, закончил фразу крепыш.

– Веди.

Коридор, по обе стороны по одной двери. У правой – стоят два охранника. Тот, что побольше, с пышными бакенбардами, держит в руках короткую двустволку. Второй – худой и жилистый брюнет, в костюме подороже, чем у остальных, – без оружия на виду.

Не доходя до них нескольких шагов, я остановился.

– Кто это, Луиджи? – резко спросил худой. – Зачем он здесь?

– Доктор это… – мой сопровождающий вышел вперед. – Говорит, ему надо сюда. Сам решай с ним, Артуро.

– Да, мне надо сделать месье Неро корональную томографию, – с надменным превосходством сообщил я.

– Что? – вытаращил на меня глаза главный бодигард. – Что сделать? Кому?

– Томографию, debil! – рявкнул я. – Вот, сам смотри…

Шагнул вперед, после чего выхватил «маузер» из кармана и влепил по пуле Артуро и владельцу двустволки.

Луиджи сунул руку за пазуху, но вытащить ее уже не успел, в свою очередь схлопотав парочку свинцовых подарочков.

Дострелив главного, я сменил «немца» на «кольт» и пнул дверь палаты.

И невольно опустил оружие, потому что вместо Корсиканца увидел благообразного старца в больничном халате.

– Месье, я к вашим услугам! – старик гордо вскинул голову и принял строевую стойку.

– Izwini, ded… – я ругнулся про себя и ринулся к второй палате.

Твою же мать! Охранники стояли возле этой двери. Что за ерунда? И где еще один? Было же шесть телохранителей. Или нет?