Харольд Ковингтон - Очищение

— Я не говорил, что вам нельзя освещать войну за независимость Северо-Запада или не снимать о ней фильмы или сериалы, — терпеливо пояснил Брюер. — Вы правы, было бы смешно делать вид, что ничего не происходит, хотя вы делали всё правильно, когда столкнулись с американскими нападениями на Иран и Саудовскую Аравию. Вы хотите снять фильм о войне на Северо-Западе, прекрасно. Вам хочется сделать теледраму или даже целую серию о восстании, так работайте. Но не должно быть таких клеветнических поделок, как те непристойные фильмы, которые вы планировали снимать, «Родина» и «Великий Белый Север». Хотите показывать насилие и кровопролитие, пожалуйста, но вы должны быть последовательными и точными.

Мы ожидаем увидеть взвешенный подход. Мы ждём, что вы покажете пыточные камеры в Портлендском центре юстиции и казармах ФАТПО, как и бомбы и простреливание коленных чашечек бойцами Добрармии Северо-Запада. Мы ожидаем, что вы покажете плохих фэбээровцев и американских судей, равно как и плохих бойцов Добрармии.

Но когда вам придётся изображать добровольцев, то это будут нормальные человеческие характеры, а не плоские типы, клоуны или расисты-злодеи в главных ролях. Мы надеемся, что вы глубоко проработаете вопрос, почему добровольцы делают то, что они делают, и я не имею в виду ваше обычное дерьмо о «ненависти». Мы надеемся, что вы отобразите страшную, но сложную и очень тонкую ситуацию, как она есть, запутанную и трудную, с добром и злом, равномерно распределёнными по обеим сторонам. И мы не требуем от вас снимать кинопропаганду для Добрармии Северо-Запада. Этим мы начали заниматься сами в скромных объёмах, и после завоевания независимости Республика самостоятельно выпустит достаточно этого материала. Но мы ожидаем сбалансированности.

— И кто определяет баланс? — спросил Рафи Эйтам из кинокомпании «МГМ» (Метро-Голдуин-Майер).

— Я. Я же ваш консультант, помните? Человек, который гарантирует, что вы будете без опаски плескаться в своих плавательных бассейнах. У вас будет мой номер телефона. Если вы соберётесь делать что-то, связанное с Северо-Западом, даже не имеющее к нему прямого отношения, я ожидаю увидеть полностью проработанный сценарий, прежде, чем загорится первый софит, и включится первая камера. Если что-нибудь вызывает малейшие сомнения, вы звоните мне, мы обсуждаем проблему или проект, и я высказываю вам своё мнение.

— Мнение, подкреплённое пулями и бомбами, — со злостью произнёс Векслер.

— Именно, — холодно улыбнулся Брюер. — Мнение, к которому вам надлежит прислушаться. Видимо, это единственный вид мнения, к которому склонны прислушиваться евреи.

В тёплый не по сезону день в октябре Эрик Селлерз и Аннет Риджуэй сидели за угловым столиком в кафе «Пища для размышлений», обслуживаемом студентами Студенческого союза имени Смита и расположенном в университетском городке Портлендского университета штата. Эрик был в свободных парусиновых брюках и футболке с эмблемой рок-группы. Аннет — в зелёной шерстяной кофточке с длинными рукавами и джинсах, и оба в обязательных американских бейсболках на головах. Ребята взяли по двойному латте с маленькими ломтиками политически корректного вегетарианского пирога с заварным кремом и сидели с раскрытыми книгами. Они выглядели совсем как обычная парочка студентов, перекусывающих за учёбой. На самом деле они изучали своих однокурсников.

Хотя ребята уже стали полноправными добровольцами роты «А», до сих пор их работа на Добрармию была мало связана с участием в боевых действиях. Кроме давнего устранения недоброй памяти Лусиуса Фламмуса, их личное участие в боевых заданиях до сих пор включало лишь небольшую роль Аннет как приманки «Мэри Джонс» и последующий допрос Досона Зуккино. В основном их работа на Добрармию, к моменту, когда восстание на Северо-Западе вступило в свой четвёртый год, заключалась в сборе сведений и разведке, а также в саботаже и выполнении нескольких специальных заданий.

Например, они использовали университетские компьютеры и пароли чёрных студентов, чтобы запустить серию вирусов в компьютерные сети таких организаций как газета «Орегониан», местное отделение Налогового управления США, система средних школ Портленда, и даже в одну базу данных, принадлежащую самому зловещему Центру юстиции, доступ к которой они смогли получить. Привилегированное положение давало Тому и Бекки доступ к местам, людям и мероприятиям в том слое общества, который был недоступен другим добровольцам.

Поэтому пара ребят оказалась бесценной находкой не только для Билли Джексона, их первого командира роты, а теперь — командира Первой бригады, но и для Оскара из Третьего отдела. Джексон занял эту командную должность недавно, когда Томми Койл принял командование Второй бригадой после гибели Гарри Ханнона полтора месяца назад в перестрелке у контрольно-пропускного пункта ФАТПО. Новым командиром роты «A» стал лейтенант Джимми Уинго, только что вернувшийся из Лос-Анджелеса после успешного участия в операции «Мы не в восторге».

Портлендский университет штата оставался одним из немногих рассадников либеральных левых идей среди университетских городков на Северо-Западе — с такими «украшениями», как Союз афро-американских студентов, Ассоциация испаноговорящих студентов и действующие отделения Антирасистского действия и Союза гомосексуалистов и лесбиянок. В большинстве других частей Родины эти группы в университетских городках и в других местах зачахли из-за отсутствия членов, по мере того как Добрармия их ликвидировала, или сами члены разглядели письмена на стене и отчалили в места с более солнечным и менее враждебным климатом.

Но Портлендский университет располагался прямо в центре города, переполненного полицией ЗОГ, ФАТПО и частными охранниками. Его также окружали всё ещё довольно многочисленные группы меньшинств, потому что грязнокожие и пидоры сбежались из других областей Северо-Запада в Портленд, где они тряслись от страха и бессильно бесились под прикрытием оружия ФАТПО. Район Пьюджет-Саунд, расположенный севернее в штате Вашингтон, был намного больше и разбросаннее, и в нём насчитывалось больше добровольцев, поэтому Сиэтл и окрестности к настоящему времени в значительной степени удалось очистить, и небелых там осталось всего около процента. Портленд был гораздо компактнее и с большей плотностью населения, поэтому для режима оказалось легче запереть его на замок за счёт сосредоточения личного состава и огневой мощи.