Юрий Семецкий - Poor men's judge [СИ]

Вахтер, едва бросив взгляд на неожиданных посетителей, мгновенно разблокировал турникет и дематериализовался, что для человека его возраста и комплекции было как минимум, делом удивительным и странным.

Впрочем, не слишком. Дедушка был старенький, но память у него была еще вполне. Тридцатые он помнил как вчерашний день. Как и чем кончаются визиты подтянутых молодых офицеров в сопровождении бойцов, жаждущих действия, осознавал отчетливо. Потому и пропал, как струйка тумана под солнцем.

Сверившись с заботливо вывешенным на стене списком, визитеры поднялись на второй этаж.

Отделанная полированными деревянными панелями приемная. Слева — кабинет директора, справа — главного инженера. Отделка еще советская — фанера, крашеная под дуб. На расставленных вдоль стен стульях — несколько дожидающихся окончания планерки посетителей.

Из примет нового времени — разве что пластиковые окна и дежурная улыбка выдрессированной секретарши, мгновенно среагировавшей на посетителей.

— Вы из в/ч 14255? Сожалею, подача электроэнергии вам прервана сегодня в ноль часов по причине хронических неплатежей Министерства Обороны.

Лейтенант потянул на себя дверь в директорский кабинет.

— Туда нельзя! — рванулась секретарша из-за стола.

Легкий поворот головы. Два встретившихся взгляда. Сидящие в приемной посетители, вжавшие головы в плечи. Каждый из присутствующих старается стать меньше и незаметнее.

— Ой, — бессильно рухнув на стул, пискнула девушка, с которой во мгновение ока слез самодовольный лоск близости к Людям Решающим Вопросы.

Тихий хлопок закрывшейся двери. Стрекот каблучков по коридору. Истошные рыдания в дамской комнате, распухшие губы, покрасневшие глазки, размытый макияж. До самого конца рабочего дня бедняжку, то и дело срывающуюся на истерические рыдания, отпаивали чаем и утешали подружки из планового отдела.

Не заходя в кабинет, лейтенант прямо с порога, гася деловой гомон планерки, скомандовал:

— Встать! На выход.

Ослушаться не посмел никто.

Как только из приемной вышли разом поскучневшие и притихшие люди, лейтенант мазнул взглядом по людям, ожидающим приема, и так же негромко произнес:

— Приема сегодня не будет. Все свободны.

Пару часов спустя, Ваха Мирзоев, уже успокоившись и покурив шишек растения, благословенного Аллахом, достал из портфеля тяжелый, как кирпич, спутниковый телефон. Набрав код, вышел на связь. И сразу же услышал неприятный вопрос.

— Ваха, почему до сих пор не обесточили объект?!

— Ваши (уважаемый), — донеслось сквозь треск помех спутниковой связи. — Мы ничего не смогли сделать.

— Ты хочешь сказать, что зря потратил деньги и напрасно обнадежил уважаемых людей?

— Нет, ваши, — сглотнул внезапно пересохшим ртом абонент. — Все было сделано, как говорили. Люди взяли деньги и обесточили подстанцию. За неплатежи, как обещали. Но вот потом…

— Что потом?!

— Все пошло не так, как планировалось.

— Рассказывай.

— На ТЭЦ прибыла какая-то жуткая банда из интересующей нас части. Командовал ей лейтенант Вояр. Я был там, все видел. Это волк, ваши, натуральный белый волк. Даже по масти подходит. Не был бы он таким … русским, решил бы, что из наших. Чистый абрек!

— Почему белый? — безразлично откликнулась трубка.

— Лейтенант еще совсем мальчишка, но он седой, как лунь. Весь, ваши. Все седое. Волосы, усы, брови.

— Что же он сделал?

— Я в приемной сидел, когда они вошли. Секретарша пыталась не пускать, жала ногой на какую-то кнопку. Наверное, милицию вызывала. Ей улыбнулись, она разревелась и куда-то сбежала.

Директор, главный, бухгалтерия — все сами у стенки во дворе построились. На коленях стояли, не вру! Посетителей переписали, но отпустили всех. Страшно было. Очень.

— И?

— Всех, мамой клянусь, лейтенант к стенке поставил. Честь по чести зачитал какой-то страшный забытый закон. Люди его молча стояли. Страшно. Казалось, вот-вот… Многим стало плохо. Пахло… Обмороки… Стрелять, правда, не стреляли. И оружием тоже не грозили. Но оно было, и все понимали. На их подстанцию сразу же подали питание.

— Почему говоришь «его люди», а не просто солдаты?

— Потому что это его люди. Я видел их глаза. Теперь они контролируют машинный зал, диспетчерскую, проходную. Может быть, смотрят за административным корпусом. Мне даже показалось…

— Показалось ему, — ворчливо откликнулись в трубке. — Завязывай с травкой, Ваха. Милиция приезжала?

— Прокуратура тоже.

— И что?

— Люди говорят, лейтенант их буквально вынудил возбудить дело о попытке подрыва обороноспособности государства. Статей много, все страшные.

— С подстанцией решить можно?

— Теперь нет. Там постоянно дежурят солдаты и пяток охотников из Грибовки. Окопы, блиндаж за ночь отрыли. Наши сунулись, в бой решили не вступать, ушли.

— С кабелем что?

— Тоже нет. Он глубоко, и меня предупредили, что датчики вибрации есть. Даже выкопать яму не успеем. Тревожная группа, говорят, будет через пару минут. К тому же неизвестно, насколько точны старые планы. Начнешь рыть, а окажется, что лоток в метре от траншеи. Так это или нет, проверять времени уже нет.

— Значит, обойдетесь. Завтра перед рассветом начнете, к обеду закончите. Люди Руслана будут в райцентре уже к вечеру

Вечером Вояр, едва держась на стуле, ужинал в выделенной для группы усиления старой караулке сухим пайком. Ввиду позднего времени, в городке было уже все закрыто, а идти чуть не три километра в батальон было влом.

За день удалось закрыть все три вопроса. С подстанцией, с отключением и с пятой колонной, работавшей в части.

Блинов помог, но закономерно проявил себя как личность эмоционально нестабильная. Впрочем, как любой сломленный человек. Это следовало учесть на будущее и избегать, как огня. Другое дело, что в данном конкретном случае иных вариантов, в принципе, не было.

Странно, — вспоминал за ужином Виктор. — У человека мало не двадцать лет стажа в органах. Серьезный, солидный мужчина. И такой срыв. Что же я не учел?

Разговаривая с тварями, назначившими цену предательства в размере стоимости подержанной иномарки, Вояр с трудом сохранял на лице спокойное и доброжелательное выражение. Очень хотелось вытянуть из кобуры пистолет, и стрелять в лицо…

За пару часов перед ним прошло восемь человек. Вольнонаемный дизелист из местных, готовый испортить двигатели, обеспечивающие резервное электропитание. Заведующий столовой, толстомордый прапор Гаврилюк, готовый за традиционные тридцать серебренников всыпать в компот психотропный коктейль. Официантка офицерской столовой и ее напарница, посудомойка с такой же задачей. Машинист бульдозера, готовый в нужный момент изуродовать и перегородить дорогу. Двое секретчиков и капитан из строевого отдела. Эти все больше по части информационного обеспечения.