Дмитрий Зурков - Вперед на запад [litres с оптимизированной обложкой]

Рычу своим:

– Вперед! Я сам!..

Двое других пытаются одновременно достать меня штыком и прикладом. Приседаю, закрываюсь согнувшимся противником, дернув его на себя и вниз, и направляю его на клинок камрада. «Оборотень», будто живой, сам прыгает в руку из-за голенища, подныриваю под приклад следующего егеря, выпрямляюсь, нож входит в живот, поворот кисти наружу, отмашка, ганс летит на пол, брызгая вокруг себя красным… Предыдущий немец никак не может вытащить свой штык из товарища, удар сапогом в висок прекращает это ненужное занятие… Да сколько же вас тут, гадов!.. Из комнаты появляется еще одна сладкая парочка, но тут уже проще. Принять удар карабина по касательной, закручиваясь наружу от противника, правая рука – вверх, лезвие чиркает по шее… Уклоняясь от брызг, толкнуть мертвяка на ещё живого товарища, заставив его развернуться спиной, нож входит в правую почку, всё!.. Наскоро обтереть клинок об егеря и – на место, подобрать выбитый ствол… Четверка «кентавров» разделяется по парам вправо и влево по коридору, по ушам тяжело бьёт первый гранатный взрыв… С ноги распахиваю парадную дверь, ухожу на колено и начинаю расстреливать спины немцев, обороняющих штаб. Сверху и сбоку помогает мой «эскорт». Второй десяток, видя, что их поддерживают, переносит огонь на окна верхнего этажа, откуда сквозь грохот серьезных стволов доносятся негромкие хлопки маленьких маузеров 1914… Звон разбитых стекол, кто-то из штабных летит на брусчатку, составляя компанию внезапно умершей охране… Ко мне подбегают бойцы, кричу старшему:

– Зачистить этаж, мы – наверх!..

С верхнего пролета по нам пытаются стрелять какие-то герои бумажных баталий…

– Лимонку!..

Ближайший боец сует мне в руки ребристое чугунное яйцо, выкручиваю запал и с воплем «Гранатен!» закидываю его наверх. Тут же сломя голову несёмся по лестнице, пока никто не очухался… Следующей летит уже настоящая эфка, по ушам даже через прижатые руки бьёт взрывная волна, с потолка частым снегом сыплется известка, два ганса лежат у стены в конце коридора, опередившие меня бойцы уже у первой двери, рывок на себя с уходом в сторону, несколько запоздавших выстрелов оттуда, короткие очереди в ответ… Следующая дверь… Заперта… Пара пуль работают не хуже ключа… Внутри – никого… Следующая… Следующая…

Внизу бахают гранаты, трещат очереди… И вдруг наступает звонкая оглушающая тишина. Спускаюсь вниз, шаги отдаются хрустом штукатурки и битого стекла… Возле самой лестницы меня встречает вахмистр Половцев, командовавший «кентаврами». Смотрит на меня каким-то странным взглядом и не может связать двух слов:

– Там ета… Дык, как учили… Гранатку, потом стрелять… Дык мы так раз, и – всё… А там ета…

– Егор Иваныч, ты что, заговариваться начал? С какого перепугу?

– Командир, там ета… Вам бы самим глянуть надобно…

В сопровождении бормочущего вахмистра захожу в большое помещение, бывшее некогда каким-то магазином… Мама дорогая!.. Я столько генералов в одном месте никогда не видел!.. Раз… Два… Три… Четыре трупа с плетеными золотистыми погонами, не считая всяких оберстов и прочей мелкой рыбешки!.. Это что, мы не вовремя зашли и весь праздник им испортили?.. Здорово!..

– Ну и что ты кошмаришь, Иваныч?

– Дык ета… Генералы же…

– Ну, во-первых, не наши, а германские, а во-вторых – если враг не сдается, его что?.. Правильно – уничтожают. Они орали, что хотят в плен, ручки свои поднимали?.. Нет?.. Ну, а на «нет» и суда нет. Найди мне лучше хоть кого-нибудь, кто может сказать, кто это. Вдруг хоть один раненый какой найдется.

Выхожу на улицу понаблюдать, как бойцы основательно и с чувством трофеят охрану и генеральские авто, не забывая, однако, оглядывать окрестности. Вдали появляются всадники, судя по всему, Анатоль закончил «переселение душ» и теперь едет похвастаться. А вот и он сам, издали машет рукой… Сзади раздается шум, на улицу штурмовики на пинках выносят бледного, как полотно, егеря.

– Залез, гнида, под стол да еще трупешником сверху прикрылся, – поясняет конвоир причину недовольства.

– Ты кто такой? – пытаюсь лишний раз попрактиковаться в немецком языке.

– Гефрайтер Шикльгрубер, герр… официр! – Мелкий, тщедушный, но с роскошными «казеровскими» усищами немец пытается изобразить строевую стойку.

Где-то я эту фамилию уже слышал… И только спустя секунду до меня доходит!.. Твою ж маман!.. Алоизыч, сука помойная?!

– Кто?!

– Гефрайтер Шикльгрубер, айнундцванцигсте резервеягербатальон (21-й резервный егерский батальон), герр официр! – Ганс пытается еще больше вытянуться.

– Имя! Как твоё имя?!

– Арндт, герр официр!

Ф-ф-у-х-х!.. Блин, вот бывают же совпадения! Я уж решил, что с бесноватым фюрером повстречаться довелось!.. Ладно, пошпрехаем о насущном…

– Кто из генералов был в штабе?..

– Командующий армейской группой генерал от инфантерии фон Войрш, командир Силезского ландверного корпуса генерал-лейтенант фон Кёниг, командир третьей ландверной дивизии генерал-майор фон Войн, командир четвертой ландверной дивизии генерал-майор фон Брицке! Все они собрались на совещание…

– Откуда ты это знаешь?!

– Мой друг… был писарем в штабе!

Замечательно! У гансов теперь и решения принимать некому!.. Внимание привлекает быстрое движение сбоку. Василь с перекошенным от ненависти лицом, держа в руках подобранный германский тесак, несется к ефрейтору. Еле успеваю перехватить мальчишку, выбить нож и удержать бьющееся в истерике тощее тело…

– Ты ж абяцау!!.. Ён за галоунага быу!!..

Парня трясет как в припадке, передаю его подскочившим драгунам, а сам, обо всем догадавшись, поворачиваюсь к немцу…

– Так ты, тварь вонючая, знаешь русский?.. Отвечать!

– …Та… Я ест немного разговаривайт, герр официр… – Ганс снова покрывается смертельной белизной.

– Откуда?

– Я биль работайт Россия… После учеба университет…

Это там тебя ваши хвалёные профессора нашпиговали идеями пангерманизма? Ну так сейчас придется подохнуть за эти идеи!.. Посмотрим, какой из тебя получится истинный ариец с нордическим и стойким характером…

– Так, значит, вы, немцы, лучше нас, да?! Типа высшая раса, сверхчеловеки, бл…?! И потому можно насиловать наших женщин, чтобы они рожали только от вас?! Сдохни, тварь!..

«Бета» в руках, палец жмет на спусковой крючок, пули вспарывают ширинку на ефрейторских штанах. Дикий вой, представитель высшей расы корчится и извивается на земле, пытаясь хоть как-то зажать хлещущую кровью рану руками…

Делаю несколько шагов навстречу подъехавшему Анатолю, останавливаюсь, бабахает еще один выстрел… Контрольный… В голову…

Как там, в той легенде? Рыцарь, убивший дракона, сам становится им?.. Не хочу…