Александр Колосов - Гроза над Элладой [СИ]

— Одним словом, я могу подобраться к городской стене и передать просьбу нашего басилевса Эгея о поддержке ночной атаки на ваш лагерь. Скажем, завтра после заката. Я передам Аристарху, что если он хочет освободиться от осады, то его войско должно с возникновением шума ударить всеми силами в направлении на твой шатёр, светлейший. Они знают, что афинская армия славится ночными атаками. Они поверят. Когда конница начнёт топтать отряд Кэнта, Аристарх выведет часть войска на вылазку. И угодит в засаду, а вы тем временем сможете штурмом овладеть городом. Вот. Достаточно для того, чтоб отдать мне Афины?

— А ты опасный человек, Канонес! — с удивлением промолвил Вилен Онесси.

— А афиняне точно не обрушатся на наш лагерь завтрашним вечером? — подал голос, задетый откровенным пренебрежением к своей громоздкой особе командир шестого когопула.

— Моим бывшим землякам придётся для этого обратиться в коней Гелиоса, — фыркнул Кан. — Вы что, не знаете, что афинская армия стоит на границе с Мегаридой? Ни за что не поверю, будто ваши лазутчики давно не разнюхали её местонахождение! Только у меня есть одна просьба, светлейший. Я хотел бы, чтоб Клет сопровождал меня к Коринфу, чтобы мне лишний раз не пробираться сквозь ваши дозоры — у меня плащей не так много осталось.

— А при чём здесь плащи? — заинтересовался Вилен. — Какое отношение они имеют к моим дозорам?! Чего молчишь?

Кан изобразил сильное смущение, но охотно уступил нажиму вражеского стратега:

— Так меня ваш дозорный в лагерь за два плаща пропустил.

— Интересно-о-о, — протянул Онесси. — Где ты в лагерь прошёл, завтра Клету покажешь. Клет, ты сам знаешь, что делать…

«Одним гадом меньше», — подумал гоплит Канонес Норит, и ни крохи жалости не было в этой мысли. Как ни повернётся его дальнейшая судьба, а двух атлантов он уже к Аиду спровадил. Пора бы и коринфян обнадёжить.

— Светлейший, — сказал он с глубоким поклоном, — не прикажешь ли отправиться к городу? Хочется побыстрей выполнить обещанное и прилечь. Я вторые сутки на ногах.

— Клет, проводишь мальчишку и устроишь на ночлег, — распорядился Онесси и невольно покачал головой, видя с какой предусмотрительностью ахеец собирает разбросанные плащи. Жадный предатель куда предпочтительней предателя бескорыстного. Этот за плату не то, что собственный город — родную мать продаст с потрохами.

— Дать бы этому наглецу хорошенького пинка… — проворчал Флик. — До чего ж я не люблю продажные шкуры!

— Пускай резвится, — фыркнул Онесси. — Он не атлант, слава Кетлю! Это хорошо, что среди туземцев водятся такие ублюдки. Легче страну взять.

В сопровождении Клета Кан сначала зашёл в палатку телохранителей, оставить своё имущество и доспехи и оценить место ночлега. Палатка оказалась обширной, в ней уже спали двое телохранителей отдыхающей смены, два ложа стояли свободными, Канонес совсем было вознамерился уложить плащи на одно из них, но сопровождающий бесцеремонно скинул их наземь:

— Пока собственным ложем не обзавёлся, на земле поспишь — не велика птица! — рыкнул он на ахейца.

И они отправились к стенам города, смутно белевшим в зареве костров. Идти было неблизко — около километра они брели между спящими воинами. Чтобы загладить стычку, произошедшую в палатке, Кан предложил Клету поучить его атлантскому языку. За этим полезным занятием они и не заметили, как оказались у крайних костров. Клет довольно быстро разыскал сотника дозорных и представил ему ахейского лазутчика.

— Пошли, — сказал он Кану, когда дозорные очередной смены отправились на посты.

— Куда? — спросил Кан.

— К городу.

— Тебе надо, ты и иди, — хладнокровно ответствовал нахальный сын Тенция Норита.

Клет растерялся.

— Как это — мне надо?! Это тебе надо! — попробовал он объяснить тупому аборигену очевидную вещь.

Но Кана не так-то легко было сбить с панталыку:

— Знаешь, Клет, давай сделаем так — кому к стенам надо тот и пойдёт! — заявил он твёрдо. — А кому не надо, тот здесь останется. Лично я с тобой к Коринфу не попрусь — быть утыканным коринфскими дротиками в мои планы не входит. Тебя же, тупица, за сто шагов видно, и выглядишь ты, как вопиющий атлант. Ты что, светлейшему все планы порушить хочешь? Так ты так и скажи, я пойму. Но с тобой всё равно не пойду. Если ты решил, что я настолько глуп, что сбегу в осаждённый город, то расставь лучников вдоль стены, она ж белая, меня видно будет. И вели им расстрелять меня, ежели я вздумаю лезть на стену.

— И расставим! — рявкнул Клет. — И велю!

— Кончай орать, — спокойно ответил афинянин, — весь гарнизон переполошишь! Я пошёл, вернусь ещё до рассвета.

До стены он дополз довольно скоро и улёгся неподалёку от башни, насвистывая коринфийскую песенку о глупых жителях Фив Семивратных.

— Кто здесь? — услышал он негромкий оклик сверху.

Сторожу явно хватило ума понять, что в полный голос окликать эллина на ничейной полосе чревато для него крупными неприятностями.

— Канонес Норит, гоплит сотни Априкса тысячи Тенция Норита войска города славной девы Афины! — откликнулся разведчик Ритатуя. — С кем имею дело?

— Десятник гвардии Аристарха Крисп Ликандр. Кем ты доводишься Тенцию Нориту?

— Сыном, — ответил правдивый потомок славного рода Норитов. — Передай Аристарху, Крисп, что вам на выручку идёт объединённое войско Средней и Северной Эллады. Сейчас оно концентрируется на границе Аттики и Локриды, к вам подойдёт не раньше, чем на третьи-четвёртые сутки. Имперцы могут спровоцировать вас на вылазку. Не поддавайтесь, сидите за стенами, ждите нашего подхода.

— Понял, — сказал Крисп, но тут же добавил. — А что ты делаешь у наших стен, гоплит сотни Априкса? Априкс ведь всю жизнь командовал ополченцами. Это он, что ли тебя прислал?

— Дядюшка Априкс, конечно, великий человек, но посылать гонцов к царям не имеет права, — спокойно отозвался на подозрительность стража юный разведчик. — Есть люди посерьёзней, более знатные, более авторитетные. Стратег Ритатуй Брети, который отправил меня к вам, к примеру. Я ответил на все твои вопросы, Крисп? Теперь хочу услышать твои ответы. Какова численность атлантов? Какова структура их армии? Много ли конницы?

— После завоевания Пелопонесса их осталось около ста сорока тысяч, — прошептал Крисп. — Они делятся на когопулы — по двадцать тысяч в каждом. Самые опасные среди них — когопулы ветеранов и Белых Петухов. Первые вместо шлемов носят широкие обручи с нащёчниками, вторые ходят с овальными щитами, в золочёных доспехах и шлемах с белым плюмажем. Ветеранов больше всех — они крутые, как не знаю кто, поэтому у них незначительные потери; их около восемнадцати тысяч. Петухов тысячи на три поменьше. Что касается конницы, то её около шестнадцати тысяч, конница тяжёлая. Остальные гораздо слабей.