Игорь Пронин - Ведун. Слово воина: Слово воина. Паутина зла. Заклятие предков [litres с оптимизированной обложкой]

Крест выглядел совсем как тот, что принес Олег в этот мир, впервые здесь появившись. Что ж, если чародейке было нужно запутать ведуна, то что ей мешало изготовить копию? Пусть из серебра же, которое не любит нежить. Так даже лучше: иногда крест вел себя как настоящий. В остальное время нагревался лишь по желанию владычицы паутины, а вовсе не чуя магию.

Проверить, бывал ли этот крест в Князь-Владимирском соборе, было легко. Олег, не обращая внимания на испуганные расспросы Рады, схватил подушку и быстро прочел наговор, отдал ей часть своей силы. Девушка завизжала, когда безобидный предмет обихода вдруг запрыгал по комнате, слепо тыкаясь в стены. Ведун поднес поближе крестик – ничего не произошло.

– Или все-таки морок виноват… – тут же разочаровался в своем эксперименте Середин. – Может быть, морок не дает кресту чуять чары. А может быть…

– Да что ты меня пугаешь?! – Рада обняла его, прижала голову к груди, погладила. – Посоветуйся, Олег, тебе легче станет. Может, я и глупая баба, а все же две головы лучше одной. Иначе мне страшно, пойми! О чем ты думаешь?

– Морок, – признался Олег. – Мне снился сон, а может быть, это и не было сном… Я видел, как серое облако накрыло всю деревню, а центр его – у колодца. Но и этот сон мог быть навеян чародейкой, сам сон мог быть мороком! И с крестом не знаю, как быть, – то ли с ним что-то случилось, то ли со мной. Как мне убедиться, что я думаю только то, что сам хочу думать?

– Разве так бывает? – наморщила лоб искренне старавшаяся его понять Рада. – Я вот надеюсь, ты обо мне станешь думать. Но коли чародейка захочет – станешь думать о ней…

– Опять ты о своем! – отмахнулся ведун. – Собирайся, Рада. Надо уйти из деревни, тут слишком много силы. Через колодец… А ты ничего не слышала, пока меня не было? Молний, грома? Тучи видела?

– Я спала… – пожала плечами Рада. – Перед самым твоим приходом вскочила.

– Ага, – кивнул Середин. – Ага… Это хорошо.

Он старался зацепиться за любую мелочь. Если бы Рада была частью задуманного чародейкой плана, то знала бы, что произошло в колодце, описала бы нежданно налетевшую бурю. Белых и черных молний, обращавшихся в ничто под облаками, обычный человек не заметил бы. Но облака, гром – все это было. А Рада спала… Хотелось ей верить. Очень хотелось верить, а еще хотелось обнять ее и еще – ненадолго все забыть.

«С Рады и начнем, если с себя начать не могу, – решился Середин. – Если она ни в чем не замешана, то потом с ее помощью узнаю о себе. Пора браться за дело…»

– Да не молчи же, а то снова заплачу! – тормошила его Рада. – О чем ты думаешь?! Страшно мне!

– Думаю я, моя дорогая, что ничего у тебя не вышло… – В этот раз у Олега действительно было тяжело на душе. Но другого выхода он не видел. – Спасибо за ласку, но пришло время посчитаться.

– О чем ты? – Девушка съежилась на кровати, наблюдая за вставшим ведуном.

Олег подошел к лежащей на лавке сабле, не спеша вытянул и осмотрел лезвие.

– Я все о том же. Не выйдет у тебя ничего, нежить проклятая!

Замахнуться было легко, а вот ударить – потруднее. Рада даже не выставила вперед руки, вообще не пошевелилась, только глядела на Олега широко распахнутыми от ужаса глазами. Удар удался именно так, как и хотел ведун: сабля будто случайно чиркнула кончиком о стену, сорвалась в сторону… И срезала с плеча Рады тонкий кусочек кожи.

«Прости, я не хотел!» – едва не сорвалось с языка у Олега, но это все испортило бы.

С секундным запозданием, когда Середин уже снова поднял оружие, девушка сорвалась с места, прыгнула в сторону.

– Не уйдешь, тварь! – Ведун заслонил собой дверь, перевернул ногой стол, за которым пыталась спрятаться Рада. – Теперь не уйдешь!

– Не я! Не я! Что с тобой?! – Девушка метнулась к полочке, принялась швырять в Олега утварь. – Отстань, дурак! Не я!

– Ты! – Середин решил идти до конца, как задумал. Отбросив клинком последний горшочек, он зажал Раду в угол, прижал лезвие к трепещущему горлу. – Умирай, тварь, я заколдовал тебя, больше ты надо мной не властна. Но хочу, чтобы знала: я тебя любил. Поцелуешь на прощание?

– Не чародейка я!.. – пропищала насмерть перепуганная Рада, закрывая глаза. – Не я…

– Прости.

Олег отбросил саблю, отнес девушку на постель, принялся бинтовать простыней порезанное плечо. Девушка ничего не понимала, все еще пыталась вырваться, без конца повторяя: «Не я… не я…».

– Прости, сердечко. – Закончив перевязку, Середин прижал Раду к постели, заставил лежать спокойно. – Прости. Ведун я, охотник на нежить. Всю жизнь как на войне. Нельзя мне ошибаться, зато теперь я тебе верю, верю. Навсегда верю.

– Не я… – прошептала Рада. – Веришь, что не я?

– Верю, сказал же. Но должен был узнать точно.

– Что же ты узнал, ведун, почему не убил меня? – Истерика у Рады сменилась мелким ознобом.

Середин подтащил сбившееся к ногам одеяло, укрыл девушку. Потом принес отброшенную саблю, на которую Рада теперь могла смотреть только с ужасом.

– Узнал, что ты не чародейка и не нежить ночная. Кровь красная, и не бросилась ты на меня, смерть свою ожидая. Но не в этом главное. Чародейка бы поцеловала меня – ей ведь бояться нечего, она лишь в игры играет.

– А я?..

– А ты, значит, всерьез. Прости меня, Рада. – Олег поцеловал девушку в лоб и ладонью прикрыл глаза. – Отдохни.

– А ты? – Она вскинулась, отталкивая руку ведуна. – Ты куда?

– Никуда, здесь буду.

Он сидел на кровати и смотрел на Раду, пока она и в самом деле не уснула. Уже в дремоте девушка вдруг вымолвила:

– Чтобы я да согласилась тебя поцеловать, пока ты думаешь, что я – это она?.. Смешной ты.

– Спи…

Кто-то поскребся в дверь. Олег, погруженный в свои мысли, не пошел бы открывать, но гость оказался настойчив и постучал, сперва тихонько, затем погромче. Середин с саблей в руке отворил. Чародейка стояла на крыльце, опять заплетая косу.

– Нравится тебе Рада?

– Тебе что за дело? – Внутри у Олега все сжалось. Ох, не ко времени влюбился, теперь стал уязвим сверх меры. – Девка как девка.

– Правильно, – кивнула чародейка. – А я решила о нашей свадьбе поговорить. Ведь… Некого мне пригласить. Может быть, ты гостей созовешь?

Олег не ответил, оперся о косяк и смотрел поверх головы волшебницы. Нельзя даже сказать, что он чувствовал себя неловко, глупость ситуации переросла все пределы. Девчонка лукаво взглянула исподлобья, потом не сдержалась, фыркнула.

– Шучу я! Не нужна нам свадьба, не нужны пир и гости. Хоть бы улыбнулся, а, ведун? Или нет, оставайся серьезным, смеяться я буду. Вот и будем хорошая пара.

– Вот что, электрическая сила, – процедил Олег. – Твой Глеб увел девочку, Всеславу… Верни ее, не по-людски над детьми издеваться. Вспомни себя.

– Глеб увел, Глеба и ищи, – покачала головой чародейка. – Зачем же мне в чужие дела вмешиваться? Он с тобой поговорить хотел, ночью, в Еловом лесу… Неужели ты, герой, идти испугаешься? Али к юбке прирос?