Кулак Петрович И Ада - Время Вьюги [CИ]

— Мне кажется, вы переоцениваете свой банковский счет, — фыркнул Наклз, поднимаясь. — Если вам нужна защита от сифилиса и прочих издержек профессии, достаточно сходить в аптеку. Либо сменить профессию. Либо тщательнее подходить к выбору покровителей. Ни для чего из этого вам не нужен профессиональный вероятностник. В конце концов, пойдите и охмурите любого студента-старшекурсника или практиканта из Седьмого отделения, и получите все, что вам нужно, практически бесплатно.

— Что, не нравится, когда покупают среди бела дня, да?

— Весьма грязно и цинично, замечу, покупают. И вам нечем мне платить. Я уже все сказал.

— Хотите Дэмонру живой увидеть? — хлестко спросила Эйрани.

Наклз тихо вздохнул и, во избежание соблазнов, засунул руки в карманы брюк:

— Я бить вас не хочу, но, по-моему, придется, — сообщил он и пошел в прихожую.

— Думаете, блефую?

— Разумеется, — Наклз уже снимал с вешалки плащ. Ему следовало раньше догадаться, на что станет давить общепризнанная красавица. Это было не так уж сложно.

— А если нет?

Наклз резко развернулся.

— Кто вы, Эйрани? Кесарь? Верховный главнокомандующий? Министр внутренних дел? Шеф Третьего отделения, на худой конец? Нет, Эйрани, вы обычная шлюха. Внушительный масштаб вашей деятельности я понимаю, но суть от этого не меняется. Вы — шлюха. По просьбе шлюхи из Игрэнд Дэв не выпускают.

— Вы дважды назвали меня шлюхой, но так и не поняли сути проблемы. Я — любовница будущего регента, — сверкнула глазами Эйрани.

— Вы — шлюха при человеке, который, пойди что не так, не усидит на престоле и часу. Мне кажется, это тот редкий случай, когда клеймо об отсутствии государственного ума стояло бы на лбу, останься там место еще хотя бы для одного клейма.

— Забавная фраза для обладателя такого интересного шрама на кисти. Мы закончили обмен любезностями? Может, вы все же изволите меня выслушать?

— У вас есть время, пока я застегну все пуговицы, — сквозь зубы сообщил Наклз, надевая плащ.

— Вы ведь знаете, за что ее арестовали.

— Ну, допустим, знаю.

— Она ведь этого не делала, так?

— Не делала чего? Того, в чем ее обвиняют? Или того, что она как раз делала?

— Ладно, Найджел, Дэмонру я давно знаю, а свою сестричку — еще дольше. Магда никогда не пошла бы за человеком, чья честность вызывает сомнения, а Дэмонре она предана… ну, по-собачьи, что ли. Прямо как вы, например. Для меня Магда — лучшее свидетельство в пользу Дэмонры. Я как раз допускаю, что эта женщина могла убить кесаря. Она из тех, в чьих головах бушует вечная белая метель. Истинная нордэна — ни грамма мозгов, но принципами набита под завязку. Да, не ухмыляйтесь — с момента, как я стала, гм, спутницей знатных господ, нордэной я себя не считаю. Но вернемся к Дэмонре. Дело не в том, что она бы в жизни не подняла руку на кесаря. Правителей как раз чаще всего убирают такие, как она, вернее — руками таких, как она, и это важное уточнение. Но Дэмонра из тех, кто пошел и застрелил бы его в тронном зале, средь бела дня на глазах изумленной публики, а потом спокойно сообщил бы палачам, чем был продиктован этот поступок. Вы улыбаетесь?

— Я подозревал, что в людях понимаете.

— Шлюха и должна понимать в людях. Мы в зоне риска, Найджел, нам волей-неволей надо понимать, кто и как думает. Дэмонра могла бы застрелить или заколоть, если бы считала, что это за дело. Но она никогда не попыталась бы втихушку его отравить и умыть руки. Ни из каких благих побуждений. Это несовместимо с ее пониманием чести. Я не удивлюсь, если она покончит с собой, когда узнает, во что ее втравили и какую роль она здесь сыграла.

Наклз даже оставил в покое свои пуговицы и поднял взгляд на Эйрани. Оставалось услышать самое главное.

— Мы оба знаем, кто на самом деле виноват, — мягко улыбнулась Карвэн. Золотистые глаза поблескивали в полумраке коридора и были до странности глубокими. — Знаем, да?

— Возможно.

— Вам так нужно, чтобы я сказала это вслух, Найджел?

— Да.

— Я хочу гарантий, — покачала головой красавица.

— А я — свободу Дэмонре и их головы.

Эйрани глуховато засмеялась:

— Вы все-таки страшный человек.

— Но я не до такой степени идиот, чтобы полагать, будто мы сумеем оправдать Дэмонру и предъявить им какие-то обвинения. Веры Магды для присяжных будет маловато. К тому же, они разумно решили ее убить, а не судить. Это правильно.

— Это решение кесаря. Эдельстерн решил не выносить сор из избы. Канцлер, думаю, поддерживает его обеими руками. И вот здесь мы возвращаемся к единственному идиоту в нашей комбинации. К будущему регенту, чьей любовницей я как раз и являюсь. Вам интересно?

— Подробности ваших высоких отношений? Увольте.

— Мое предложение.

— Отчасти.

— Мне озвучивать его в коридоре под дверью?

Наклз вздохнул, снял плащ, снова повесил его на вешалку и без лишних слов вернулся в гостиную. Уселся на кушетку. Выпил залпом стакан вина, потом еще один и решил, что в таком состоянии слушать Карвэн уже можно.

— Я весь внимание.

— Я хочу гарантий.

— Каких? Что вам кирпич завтра на голову не упадет? Вообще, это маловероятно, но никто не застрахован…

— Найджел.

— Ну хорошо. В чем я должен торжественно поклясться, прежде чем вы начнете говорить?

— В том, что вы позаботитесь обо мне, если мне понадобится забота. Нет ничего лучше, чем слово профессионального мага, особенно такого, которому от меня ничего не нужно. А вам от меня ничего не нужно, Найджел. Настолько ничего не нужно, что я даже не имею приятной возможности вам в чем-нибудь отказать.

— Довольно странная просьба в устах любовницы потенциального регента. Мне кажется, его забота более… ощутима и весома.

— Потенциальный регент не читает будущего.

— Я тоже его не читаю.

— Какое будущее вы видите для него?

— Да не вижу я будущего, и на кофейной гуще не гадаю!

— Его будущего как правителя, я имею в виду.

— Политический труп. Даже при очень умном канцлере такой идиот долго не проживет. А канцлер у нас не просто очень умный, он еще и очень жадный, и потому местами внезапно глупеет. Я не удивлюсь, если через десять лет выяснится, что ему переводили деньги через какой-нибудь эйнальдский банк, реально принадлежащий Аэрдис. Таково мое непрофессиональное мнение по вопросу.

— И что вы, думаете, будет тогда со мной?

— Это прямо зависит от того, сколько вы при нем наворуете. Если много — вам, наверное, разнесут особняк, а саму вздернут в саду на первом же подходящем для этой цели суку. Если нет, впрочем, тоже. Озверевшее простонародье не склонно вникать в юридические тонкости, это я вам точно могу сказать.

Эйрани улыбнулась, неожиданно грустно и как-то по-человечески.

— Вот именно. Мне гадалка нагадала, что меня утопят в реке, когда падет один из моих покровителей. Когда я связалась с Эдельбертом, я не знала, что что-то будет, а теперь уже поздно кричать, что я так не играю. Я играю так, как играть приходится. Но я не хочу умирать. Я очень боюсь умереть, Найджел, понимаете?