Кулак Петрович И Ада - Брод в огне

— Они что-то сказали про ленту?

— Какую ленту? Нет. Не слышала. Но меня там не было. Впрочем, сомневаюсь. В любом случае, все закончилось очень смешно и грустно одновременно. Знаете, Наклз, за что приговорили вашу подругу?

— Могу назвать десяток причин на выбор.

— Не угадаете ни за что.

— Она продала Каллад белокрылым Заступникам, а полковой провиант — рэдским спекулянтам?

— Попытка хорошая, но — нет. Срочно нашлось аж два свидетеля, утверждавших, что она дралась на дуэли с неким капитаном, фамилию запамятовала. Дуэль в военное время — это смерть, Наклз.

— А она дралась?

— Она сказала, что таких свиней без дуэлей резать надо. Боюсь, это звучало не в ее пользу. Вообще по рассказу очевидца у меня сложилось впечатление, что она сделала все, чтобы ее не сослали, а расстреляли. Но тут, по счастью, вмешалось привидение, которое очень рассчитывает короноваться при малолетнем племяннике. Сами понимаете, дети в таких случаях весьма редко доживают до зрелых лет…

— Понимаю. Привидение уже прибрало к рукам Вету?

— Едва ли. В Вету берут почти исключительно семейных, вы же знаете, Наклз. Их держит за горло Винтергольд. Он Рэссэ к ним на выстрел не подпустит.

— Что ж. Охранка в коем-то веке оправдывает свое название. Это хорошо. Так, значит, Дэмонру отправят на восток?

— Нет, тайгу оставят птицам другого полета. Ее отправят на северо-восток. Почти к Пределу Зигерлинды. Неподалеку — разумеется, в калладском понимании этих слов, то есть в полутора сутках езды — от станции Снежная есть лесоповал. Восхитительные условия для жизни, чистейший воздух, бодрящий мороз. Больше пяти лет там никто пока не протянул. Это то, что мне удалось выяснить.

— Благодарю вас.

— Не спешите, это еще не все. Скорее всего, Сайрус заплатит за то, чтобы она до Снежной даже не доехала. Что может быть более естественным, чем ангина? Ее собираются убить. Удовлетворите мое любопытство, Наклз, ответьте: что такого Дэмонра знает? И, если уж она такое знает, почему она молчит и не торгуется?

— Потому что у нордэн торговля — презренное ремесло. Спросите покровителя, что она знает и что знает он.

— Ни в коем случае. Все мои покровители поумнее должны быть уверены, что меня интересуют только их капиталы, а поглупее — их бесчисленные достоинства. Я никогда прямо не лезу в политику, считайте это профессиональным принципом. В любом случае, на поезд ее посадят, как только сформируется партия преступников. Скорее всего, это произойдет к концу следующей недели. Полгода гнать их пешком вдоль шпал и все это время кормить сочли нерациональным.

— Куда идет поезд?

— До порта Буревестник. Там будут вагоны с заключенными, их разгрузят на Белом озере и Снежной. Где ее удобнее убивать — до Снежной или после, решайте сами, здесь я не советчица. Номер поезда — Б24-71, вагона — не знаю. Вот и все. Не буду спрашивать, довольны ли вы полученной информацией, но, надо думать, удовлетворены?

Наклз медленно кивнул.

— Этого ожидали?

— Совсем другого. Я думал, ее погонят на границу с Рэдой. Это уже неважно.

— Ее погонят туда, где Дэм-Вельде при надобности будет легче ее достать. Но это не нужно ни Сайрусу, ни, видимо, Рэссэ, поэтому она умрет в пути. Очень тихо и естественно.

Эйрани Карвэн, закончив, спокойно скрестила руки на груди и застыла. Видимо, ждала каких-то слов.

Наклз молчал долго, наверное, с минуту. За это время Магрит, чувствовавшая себя не в своей тарелке, уже было решила, что он разговаривает со своими призраками, но маг, наконец, обратился к гостье:

— В каком виде должна быть оформлена моя благодарность?

Красавица рассмеялась низким, грудным смехом. У нее это получалось не театрально, а как-то очень естественно и красиво.

— Вы бы могли уже запомнить, что я никогда не беру денег. Хотя, боюсь, поцелуем вы не отделаетесь.

— Я это понимаю. Поэтому и спрашиваю.

— Как договаривались. Ее жизнь — на мою жизнь. Я могу быть уверена, что найду защиту, придя в этот дом?

— Да.

— Что бы со мной ни случилось?

— Да.

— Даже если я сделаю что-то такое, что пойдет в разрез с вашими принципами?

— У меня нет принципов. Да.

— Наклз, скажите честно. Каков теперь риск, что я утону в реке?

— Нулевой, как и раньше, — ни мгновения не колеблясь, ответил маг. — Вы не утонете — вас утопят.

Магрит заметила, что Эйрани слегка передернуло. Красавица не то чтобы растеряла свою победительную манеру держаться, но как-то оторопела.

— Сколько? — глуховато спросила она.

— Подкатило к пятидесяти восьми, когда я смотрел в последний раз. Продолжает расти, если таков был ваш следующий вопрос.

— Это невозможно!

— При данных показателях, я бы даже сказал, что это вероятно.

Женщина с золотыми глазами вцепилась в воротник, как будто он ее душил. Она впервые выглядела напуганной.

— Что мне сделать? Боже мой… Что?

— Успокоиться и продолжить жить так, как жили. Я бывал в вашем доме и, если будет нужно, смогу попасть туда снова. Как только увидите, что в гостиной треснет зеркало — бросайте все и бегите сюда.

К чести Эйрани, она взяла себя в руки довольно быстро. Женщина медленно сняла меховую накидку и на ощупь нашарила ближайший крючок. Потом положила на тумбочку шляпку и перчатки. Снимать ботинки не стала и вполне по-хозяйски прошла вглубь коридора, простучав каблучками и слегка задев мага плечом.

— Не вздумайте зажигать свет и предлагать мне чай. Либо уж зажигайте его и целуйте меня на фоне окна, либо не зажигайте вообще. Мне нужно пробыть здесь еще как минимум час — я же пришла выпрашивать корону. За двадцать минут ни один профессионал с делом такой важности не управится.

Магрит услышала, как Наклз тихо рассмеялся. Не очень весело, но, похоже, от души.

— Не думал, что когда-нибудь вам это скажу, но вы бесовски великолепная женщина, госпожа Карвэн.

— А как же ритуальное «Где мои семнадцать лет?» — весело уточнила та, нашаривая рукой кресло.

— В мои семнадцать лет я не подошел бы к вам под угрозой расстрела на месте. Кстати, не то чтобы многое изменилось с тех пор.

— Я могу все же посчитать это комплиментом?

— С очень большой натяжкой. Присаживайтесь. Чай я вам как-нибудь и в темноте сделаю. Вы меня очень обяжете, если в то время, на которое я вас покину, вы не станете ликвидировать никаких пробелов в образовании моей племянницы. Магрит все еще считает, что короны наследуются, и, я надеюсь, остаток дней она проживет с этой мыслью.

Маг скрылся в кухне, но свет действительно зажигать не стал. Рэдка слышала только негромкое позвякивание посуды, да веселое бульканье воды в кипятильнике. Бросив осторожный взгляд на Эйрани, она заметила, что эта необыкновенная женщина, расположившись в кресле, тревожно оглядывается. Ее глаза поблескивали, как у охотящейся кошки. Правда, никаких сентенций на счет того, что здесь жутко, красавица так и не выдала. Они все же выпили чаю втроем, причем Эйрани умудрялась даже в такой обстановке поддержать разговор, который показался Магрит весьма светским и приятным. От них с Наклзом потребовалось минимум замечаний, а гнетущая тишина все-таки отступала. За этот час Магрит узнала о театре и его закулисной жизни больше, чем за все предыдущие годы на земле. Эйрани то ли являлась страстной почитательницей этого вида искусства, то ли просто сочла такую тему наиболее нейтральной. В конце беседы над ее историями, частично почерпнутыми из гримерок и кулуаров, стал посмеиваться даже нелюбопытный Наклз. Красавица, напоследок улыбнувшись Магрит и бросив выразительный взгляд на мага, покинула их дом около одиннадцати. Наклз, правда, зануда эдакий, проводил ее только до дверей.