Сергей Суханов - Перелом. Часть 4 [СИ]

К сожалению, одной констатации было мало и дело шло не так быстро, как хотелось бы. Например, бронетанковые войска испытывали проблемы в течение всего сорок второго года. В начале 1942го года были проанализированы и ошибки в использовании танковых частей, эти ошибки были перечислены в приказе Ставки Верховного Главнокомандования "О боевом использовании танковых частей и соединений" за номером 057 от 22 января 1942 г. В приказе говорилось:

"Опыт войны показал, что в боевом использовании танковых войск все еще имеется ряд крупных недочетов, в результате которых наши части несут большие потери в танках и личном составе.

Излишние, ничем не оправдываемые потери при низком боевом эффекте в танковых войсках происходят потому, что:

1) До сих пор плохо организуется в бою взаимодействие пехоты с танковыми соединениями и частями, командиры пехоты ставят задачи не конкретно и наспех, пехота в наступлении отстает и не закрепляет захваченных танками рубежей, в обороне не прикрывает стоящие в засадах танки, а при отходе даже не предупреждает командиров танковых частей об изменении обстановки и бросает танки на произвол судьбы.

2) Атака танков не поддерживается нашим артиллерийским огнем, орудий сопровождения танков не используют, в результате чего боевые машины гибнут от огня противотанковой артиллерии противника.

3) Общевойсковые начальники крайне торопливы в использовании танковых соединений -- прямо с хода бросают их в бой, по частям, не отводя времени даже для производства элементарной разведки противника и местности.

4) Танковые части используются мелкими подразделениями, а иногда даже по одному танку, что приводит к распылению сил, потере связи выделенных танков со своей бригадой и невозможности материального обеспечения их в бою, причем пехотные командиры, решая узкие задачи своей части, используют эти мелкие группы танков в лобовых атаках, лишая их маневра, чем увеличивают потери боевых машин и личного состава.

5) Общевойсковые начальники плохо заботятся о техническом состоянии подчиненных им танковых частей -- производят частые переброски на большие расстояния своим ходом, самоустраняются от вопросов эвакуации аварийной материальной части с поля боя, ставят боевые задачи, не сообразуясь с количеством времени пребывания танков в бою без предупредительного ремонта, что в свою очередь увеличивает и без того большие потери в танках."

То есть приказ перечислял наиболее распространенные ошибки, сводил их в один список, чтобы сами командиры отслеживали свои действия и могли бы вовремя их подкорректировать. В этом был его однозначный плюс. Ну и заодно приказ вводил положение о необходимости разбирательств при неправильном использовании танков, что тоже важно - меньше возможностей спустить дело на тормозах. У нас-то эти положения были закреплены с самого начала, а формирование танко-пехотных подразделений, потом частей и соединений - изначально устраняло ситуации, когда танки остаются без пехоты - собственно, танки были таким же инструментом ведения боя, что и пехота, и оба этих средства были в руках одного командира, и он же отвечал за их бережное использование. Конечно, решение о такой организации подразделений у нас исходило из того, что первые два года нам придется лишь отбиваться да по мере сил перемалывать немецкие части. Это решение было исключительно и чисто моим, и первые полгода я его продавливал и защищал как мог - мои соратники все еще рассчитывали разбить врага могучим ударом на его территории, поэтому они ратовали за скорейшее создание крупных механизированных соединений по довоенным лекалам. К нашему же счастью, в эти самые первые полгода у нас просто не было столько техники, чтобы создавать такие соединения - техника расходилась по танко-пехотным ротам, затем - батальонам, и участвовала в отражении атак либо операциях с ограниченными целями - уничтожить немецкую роту, захватит узел дорог - глубина фронтовых операций редко когда составляла более десяти километров, а как правило не превышала двух-трех, край - пяти. И лишь когда нам удавалось случайно выйти на простор, в открытые тылы - тут уж я ратовал за максимально глубокое проникновение в захваченную фашистами территорию. Такое двуличие несколько путало моих соратников, но вместе с тем не позволяло им объединиться и переть на меня слитным фронтом, заставляя создавать эти самые танковые корпуса и даже армии - ведь глубокие операции проводились и без создание таких соединений - факт ? Факт. Ну а к весне сорок второго до нас дошли подтвержденные сведения, что и в РККА уже нет крупных танковых соединений - лишь танковые батальоны, максимум - бригады до сотни танков, и тема затихла сама собой - "Ну раз и теоретики отказались ...". Дело было, конечно, не в теории, а в нехватке танков. Впрочем, как мы, так и остальной Союз днями и ночами работали над этим вопросом - и не только на производстве, но и в части ремонта.

Так, с 1го марта 1942 года в РККА вводились денежные вознаграждения состава ремонтно-восстановительных частей за своевременный или досрочный ремонт техники - за текущий ремонт - от 100 за легкий танк до 350 рублей за тяжелый, и за средний ремонт - от 200 до 800 рублей. Причем распределение было грамотным - "Денежная награда распределяется: а) начальнику и военному комиссару ремонтно-восстановительной части по 5% каждому от общей суммы, полученной для награждения; б) не менее 70% общей суммы для награждения рабочего состава части; в) остальная сумма премии распределяется начальником и военным комиссаром среди начальствующего и обслуживающего состава ремонтно-восстановительной части." - то есть было и ограничение вознаграждения начсостава, и обязательное вознаграждение всех участвующих, чтобы все были заинтересованы, и вместе с тем начсостав имел небольшие возможности для маневра в вознаграждении особо отличившихся. Собственно, система была взята из гражданской жизни - так работали многие предприятия и исследовательские коллективы, и мы эту систему применяли еще с сентября сорок первого, да еще у нас были премии за рацпредложения. А вот премии за эвакуацию бронетехники с территории врага или с нейтралки у нас не было, а в РККА ее ввели с 1 мая 1942 - за КВ - 5000 рублей, Т-34 - 2000, легкие Т-60 и Т-70 - 500 рублей. Причем премии выплачивались тем, кто участвовал непосредственно в эвакуации - если это сделал танк - экипажу танка, если эвакогруппа - группе. Ну и за доставку танков на сборные пункты в тылу - за 10 тяжелых или средних танков в течение 10 дней - 2000 рублей.

Впрочем, приказы о неправильном использовании бронетехники повторялись с регулярной частотой, что свидетельствовало о том, что командирам еще надо было учиться и учиться. Так, 5го июня 1942 года вышел очередной приказ ставки ВГК за номером 0455, в котором говорилось "Приказ Ставки N 057 от 22 января 1942 г., отмечая грубые ошибки в боевом использовании танковых соединений и частей, требует применять их в бою в тесном взаимодействии с авиацией, артиллерией и пехотой. Опыт последних боевых действий показывает, что недочеты, отмеченные приказом N 057, повторяются. Главной причиной потери танков в бою является то, что отдельные командующие фронтов, армий и стрелковых дивизий боевых возможностей танков не знают и правильно задач танковым соединениям и частям ставить не умеют. Заместители командующих фронтов и армий по АБТ войскам от боевой подготовки танковых войск, от их боевого использования на поле боя самоустранились и занялись главным образом вопросом ремонта машин и автобронетанковым снабжением." - можно подумать, что люди занялись сшибанием деньги, а по части боевого применения бронетехники воз был и поныне там. Ну и дальше констатировались все те же проблемы, что были отмечены еще полгода назад: