Сергей Суханов - Перелом. Часть 4 [СИ]

Тем более что Мао понемногу отходил от позиций максимальной опоры на крестьянство - по его словам, коммунисты из крестьян "обладали мелкобуржуазным сознанием", у них "отсутствовала достаточная твердость, безудержная удаль сменялась приступами панического страха". Поэтому, насмотревшись на разгромы нескольких крестьянских полков, Мао стал выступать за то, чтобы хотя бы на руководящие посты выбирались солдаты и рабочие, хотя и от крестьянства не отвернулся, отметив несколько позднее, что "ошибочно опасаться крепнущей мощи крестьянства, видя в ней угрозу руководящей роли пролетариата" - типа на данном этапе пролетариат конечно лучше, но крестьян тупо больше.

Летом, когда обстановка стабилизировалась, в партию начали вступать совсем уж неподходящие элементы, это несмотря на то, что партийную организацию периодически чистили от зажиточных крестьян, землевладельцев, чиновничества, любителей азартных игр, курильщиков опия, откровенных бандитов. В армии тоже накопилось предостаточно и бывших пленных, и бандитов, бродяг, воров - много убежденных коммунистов полегло в боях или выбыло из рядов из-за ранений, и приходилось восполнять численность кем только можно. К зиме 1928/29 годов боевой дух такой армии неуклонно падал. Окруженный со всех сторон врагами советский район находился фактически на голодном пайке - зачастую военным было просто нечего есть, стоимость унции соли доходила до серебряного доллара - месячного заработка рабочего. А указ Мао о том, чтобы не отбирать ничего у крестьян, а только покупать, выполнялся практически беспрекословно, поэтому армия сидела на голодном пайке, были организованы свои сельхозугодья, часть продовольствия выдавалась выращенным там натурпродуктом, и тем не менее на прокорм уходило пять тысяч серебряных долларов в месяц, и так как денег вообще-то не было, прибегали к экспроприациям имущества у помещиков и торговцев - обращения к ним заканчивались словами "... Если вы оставите данную просьбу без внимания, то это послужит доказательством вашего сговора с контрреволюционерами и тогда нам придется поджечь в городе все лавки и магазины" - типа "сами будете виноваты если не поделитесь. Спасибо." Вежливые, блин. К зиме за такой помощью приходилось уходить все дальше и дальше от базы, но порой удавалось достать только мешки с опиумом, который и пускали в продажу. Положение все ухудшалось и к зиме становилось уже катастрофическим.

К счастью, в это время в район вышел отряд численностью в 800 человек - бывших гоминьдановских солдат, которые еще осенью подняли восстание и все это время с боями продвигались на юг - и эти дополнительные силы уж точно кормить было нечем. До кучи были добыты сведения, что к району собираются 25 тысяч гоминьдановских войск, чтобы покончить с коммунистами. Так что в середине января 1929 года большая часть 4й армии снялась с района, горными тропами двинулась на юг, на следующий день разгромила гоминьдановский батальон и подхарчилась на его полевых кухнях, а затем так и двинулась по тылам противника - все дальше и дальше на юг. Отряды, оставшиеся для охраны базы, продержались неделю, а затем также - по горным тропам - начали уходить - с женщинами, детьми, стариками. Но вскоре основная их часть попала в засаду, в итоге вырваться из окружения удалось лишь трети - менее чем трехста человекам. Армии Мао повезло больше - из 3,5 тысяч бойцов она потеряла 600 человек.

Следующие три месяца армия скиталась по разным местам - закрепиться нигде не удавалось, лишь создавались местные советы, которые с уходом армии работали подпольно. Постепенно Мао с Чжу начинали приходить к выводу, что как таковая база им не особо-то и нужна - партизанская война и постоянные рейды не менее эффективны, чем удержание какой-то территории, тем более что и удержать что-то они не смогут - это если гоняться за их отрядами - гоминьдановцам не хватит сил, а если сидеть на одном месте - враги получаят время на сосредоточение своих сил. Именно по этой же причине я форсировал летом-осенью сорок первого переделку танков в самоходки - чтобы было чем отбиваться, а то постоянно бегать по лесам и жить в землянках - конечно, можно, но ущерба немцам будет нанесено меньше, а мне хотелось убить их как можно больше и дальше будь что будет. Но у нас была возможность создания такой базы - много оружия оставалось по полям или на немецких сборных пунктах, а то и на довоенных складах РККА, тогда как у Мао с Чжу ничего подобного не было, поэтому и перспектив для создания зимой стационарного района было немного, по сути - никаких. И, пусть и в меньшей степени чем у нас, но все-равно недостаточно постоянная связь с руководством КПК давала им определенную свободу действий, Мао даже как-то справедливо отметил - "Руководству не стоит забывать о том, что его директивы должны предусматривать определенную свободу наших действий, в противном случае те, кто находится в поле, будут вынуждены нарушать субординацию или притворяться глухими".

Ух как точно подмечено ! В нашей армии и других структурах было разобрано уже несколько сотен подобных случаев, когда подчиненные действовали по своему усмотрению и невзирая на приказы - если человек понимает общую задачу, то как он ее будет выполнять - в принципе уже его дело, главное чтобы набил побольше немцев и не подставил своих людей и соседей. Таких "слишком самостоятельных но толковых" мы и продвигали наверх или как минимум примечали в качестве кадрового резерва, лишь в редких случаях, когда такие действия были неоправданны, были понижения - человек еще не готов. Но, повторю, такие случаи были редкими - все-таки не даром мы отлаживали нашу систему продвижения кадров. Справился человек с делом - получил несколько баллов. А если выполнил его по собственной инициативе - еще несколько. Потом еще и еще. И если при этом не страдал политической трескотней, а говорил по делу - снова заработал несколько плюсиков. Ну а если вдруг в ответ на конкретный вопрос его прорвало словесным поносом про партийную линию и всеобщее благосостояние - тут же штраф. То есть к моменту, когда подчиненные могли действовать самостоятельно, они уже набирались опыта правильного поведения, случайных людей там не оказывалось, а если оказывалось - тут же проходило расследование - а как он вообще туда попал ? Кто поставил ему дополнительные баллы и за что ? Глядишь, и оценщик мог потерять баллов и по достижении определенной нижней границы просто лишиться права одобрять представления на присвоение дополнительных баллов от нижестоящих инстанций, а то и лишиться права на подачу таких представлений - и спускался на уровень ниже - скажем, ранее мог оценивать или одобрять ротных или инженеров, а теперь - только взводных и бригадиров. Ну или наоборот - если оцененные или одобренные им люди почти постоянно выдавали хорошие результаты - росло и количество баллов оценщика, и по достижении новой планки повышался и его уровень. Чистая математика. Ну, почти ... слишком много времени пока уходило на разбирательства - человеческий фактор никуда не деть.