Сергей Суханов - Перелом. Часть 4 [СИ]

В Китае Чжоу поступил еще более дипломатично - покаялся и обещал "принять меры", Мао же - наоборот - попер буром на руководство КПК - "Политические оценки центра и предложенная им военная стратегия ошибочны в корне. Прежде всего в ходе трех кампаний националистов и оккупации Маньчжурии правящему режиму уже был нанесен мощный удар. Мы ни в коем случае не можем позволить себе переоценивать силы противника." Вот так вот. Куй железо, пока горячо. И дальше он вообще разворачивает против ЦК те самые аргументы, которыми постоянно обвиняли его самого - "После разгрома войск Чан Кайши наша политика никак не должна сводиться к стратегии оборончества, предусматривавшей ведение боевых действий только на внутренних фронтах (то есть на территории "красных зон"). Наоборот, нам необходима стратегия наступательная: пора вести борьбу там, где власть находится в руках "белых". Задача состоит в том, чтобы захватить важнейшие города и добиться победы хотя бы в одной провинции. Необходимой предпосылкой этого является уничтожение врага. В сложившихся условиях предлагать прошлогоднюю стратегию означает чистой воды правый оппортунизм".

Но даже с такими наездами сил у армии на крупные захваты не было - еще можно было как-то отбиться, но не наступать. В итоге опешивший от такого поворота Бо Гу до августа все не принимал предложение Чжоу Эньлая поставить военным комиссаром Мао - то есть вернуть ему обратно партийный контроль над Красной Армией - а взамен Чжоу вызывался захватить несколько крупных городов - это-то как раз было в планах еще с конца 1931 года, но то, что их будет реализовывать Мао, который до того противился этим планам а потом вдруг сам же и обвинил руководство в их невыполнении - это видимо путало все карты. В итоге Бо Гу все-таки согласился на новое назначение Мао, армия тут же выступила на север, даже захватила несколько средних городов, взяв несколько тысяч пленных и винтовок, но перед крупным городом снова встала и не смогла его занять. После нескольких неудачных атак Мао отдал приказ отступать, Чжоу Эньлай облек это телеграммой в стиле "войска ожидают более удобного момента для наступления", и ЦК забескопокоился только когда Красная армия откатилась на сотню километров на юг, но на приказы возвращаться обратно на север Чжоу отвечал "армия устала, требуется отдых". Уже даже Чжоу было понятно, что на крупные операции Красная армия неспособна - ну так он поварился среди военных полгода, тогда как ранее все больше командовал из центра, и сейчас в центре сидели такие же каким он был ранее, которые считали, что люди просто не хотят выполнять свою часть работы - и только лишь поэтому и не захватывают крупные города. "Эффективные менеджеры" были всегда.

Они же и "ушли" в конце концов Мао с поста политкомиссара Красной армии - в начале октября состоялось расширенное совещание, на котором военные при поддержке Мао напирали на то, что Красная армия сейчас способна бороться только с довольно слабыми противниками, она может разбивать небольшие отряды Гоминьдана и милитаристов, и тем самым препятствовать созданию плотного кольца вокруг красных зон. Но не более того. В сторону Мао как основного продвигателя этой идеи снова полетели обвинения в оппортунизме, правом уклонизме, нарушении партийной дисциплины - совещание уже склонялось к тому, чтобы лишить Мао всех постов в армии, оставив ему лишь работу в правительстве, но тут Чжоу Эньлай выступил с компромиссом - Мао остается в армии в качестве военного советника, а чтобы партийным руководителям можно было сохранить лицо - на некоторое время Мао возьмет отпуск по болезни - то есть и волки сыты, и овцы целы - Мао вроде как отстранен от армии, и поэтому ЦК будет удовлетворено, и вместе с тем Мао все-таки продолжает работу в армии, поэтому удовлетворен и он, и армейцы. Компромисс был достигнут. На несколько дней - уже 12 октября, после завершения совещания, из центра просто приходит директива о смещении Мао со всех армейских постов, назначении политкомиссаром армии Чжоу Эньлая, а Мао займется лишь советской работой, то есть работой в правительстве. Есть некоторые люди, идти с которыми на компромиссы просто нет смысла. Жаль только, что на выяснение "кто есть ху" требуется время.

Это было уже шестое отстранение Мао от важных постов. Всего-то за двенадцать лет его партийной деятельности. Но его авторитет был еще силен. Вскоре к Мао обратился за помощью секретарь фуцзянского парткома - им надо было противостоять гоминьдановцам, а сама провинция не входила в Советскую республику, поэтому требовалось развернуть широкую партизанскую войну, в которой Мао был силен. Мао дал рекомендации, подробный план организации партизанских действий, окрыленный парторг принял все это, но на свою беду рассказал обо всем генсеку ЦК КПК - главному гонителю Мао и заодно представителю "московской" группы. "Москвичам" не нужна была еще какая-то авторитетная сила в партии кроме них самих, поэтому на Мао и его последователей и приближенных вылились новые гонения - хорошо хоть в виде отстранений с постов, тогда же под эту кампанию попал и Дэн Сяопин - один из руководителей Китая уже в мое время - потому я и вспомнил это имя, когда оно всплыло в документах аналитиков - его сместили с поста секретаря уездного парткома, причем обвинения были в духе "эти деревенские мужланы" и "эти люди в диких горных углах не имеют представления о марксизме", на что "мужланы" называли своих обвинителей "господа из-за границы" - намекая на их долгий период обучения в Москве.

Мао, как Председатель Республики, для критики был недоступен, но и защитить бывших соратников не мог - там шла не советская, а партийная линия, в которой у него не хватало полномочий - он всего лишь член ЦК, тогда как волна идет из Политбюро. Как-то сдерживала напор гонителей поддержка Мао со стороны Коминтерна и Сталина - Мао безусловно поддерживал взгляды последнего на развитие китайской революции - тут и ведущая роль крестьянства, и необходимость создания Красной армии, и создание красных зон - собственно, Мао и поддерживал эти взгляды, потому как они были его же собственными, пусть они и шли вразрез с марксистскими догмами, отдававшими главенствующую роль пролетариату и массовому восстанию в городах - тут даже Сталин не мог ничего поделать с этими коминтерновскими догматиками, тем более что ВКП(б) была всего лишь филиалом Коминтерна, то есть последний был как бы главнее Сталина как Генсека всего лишь одной из коммунистических партий. Хвост вилял собакой. Вот и я присматривался - не навести ли какие-то мосты по линии Коминтерна ... ведь по факту он может отдавать приказы ВКП(б) ... а с учетом слухов о его скором роспуске (в РИ распущен в мае 1943, чтобы не злить союзников, сейчас - в АИ - злить особо некого) - партийные функционеры международного масштаба могут обрести во мне новую опору и источник ресурсов ... а я получу в их лице легитимность уже на мировом уровне, пусть и в рамках коммунистического движения. Потому я и собирал все эти сведения - какие-то зацепки и варианты действий находились в самых неожиданных местах. Тем более что надежды коммунистов других стран на помощь СССР в установлении там коммунистического строя как-то меркли, особенно с изгнанием и последующим убийством Троцкого. На этом я и мог сыграть, хотя пока еще меня не рассматривали как Игрока - так, какие-то партизаны под руководством Сталина - это чувствовалось по проводившимся с зарубежными коммунистами встречам - коммунисты Италии, Франции, Греции - они ведь не знали, что Сталин сдаст их после войны на съедение союзникам - рассчитывал на мирное сосуществование и уже в 1946 "в благодарность" получил "железный занавес". Ну а я в принципе был не прочь устроить какие-то заварушки в западных олигократиях - чем больше будет проблем у них, тем меньше они будут лезть к нам. И даже их привычка решать внутренние проблемы за счет развязывания внешних войн меня не пугала - немцев ломим, а уже тех - и подавно. Справимся. Все-равно придется воевать за Персидский Залив и его нефть. С этой перспективы я и оценивал все предстоящие события, с этой же позиции присматривался и к возможных будущим союзникам. Правда, Мао меня не слишком устраивал - слишком уж он националист, но и другая группировка китайских коммунистов - "московская" - была еще хуже. Правда, в настоящее время, да и чуть раньше, с ней происходили не совсем приятные события.