Макс Мах - История Золушки [СИ]

Бренди оказался, и в самом деле, неплох.

- Хорош! - признала Кира, возвращая ополовиненную флягу. - Так, куда же вы меня, поручик, завезли?

- Еще час езды, может быть, два и будем в Брунфло. Была бы карта, сказал бы точнее, но, увы!

- Брунфло - это Свея?

- В общем, да, - подтвердил поручик догадку Киры. - Но дело не в том, что это Свеаланд, а в том, что в Брунфло обитает наш породистый крыс. Так что нам туда, комэск. А Швеция это или, скажем, Псков, нам совершенно без разницы.

- Крыс? - недоуменно вскинулась Кира, припомнив давешний разговор в "Золотом галуне".

"Господи боже мой, сколько же мы вчера выпили?!"

Представлялось, что много, но никакие цифры в голову не приходили. Одним словом, много.

- Тыква и крыс? И еще вы говорили о фее...

- А вы что же думали, я шучу? - удивился ее вопросу Львов.

- Вообще-то, да, - призналась Кира. - Думала, шутите.

Она так действительно думала, - если вообще была способна думать, - но, похоже, все обстояло куда заковыристей.

- Ерунда! - отрезал Львов, прибавляя скорость. - Я такими вещами, Кира Дмитриевна, никогда бы шутить не стал. Обещал свозить Золушку на бал к королю, значит, так и будет. Каникулы только начинаются, госпожа штабс-капитан. Наберитесь терпения, то ли еще будет!

Увидев накануне в "Золотом галуне" Львова и Амелину, Сиротин не то, чтобы сильно удивился, - в жизни всякое случается, - скорее, заинтересовался этой необычной парой. Тем более, что оба два служили в его полку, а это, согласитесь, обязывает. Каждый из них, - и "литерный" Львов, и вечное "исключение из правил" Амелина - вызывали у полковника живое сочувствие, смешанное с немалой дозой любопытства. И вот, подишь ты, не успели как следует познакомиться, - всего месяц прошел, как штабс-капитан приняла эскадрилью, - а уже появляются вместе. Конечно, ресторация не сеновал, и ничего предосудительного в том нет, чтобы провести вечер в заведении, славящемся отменной кухней и неплохим винным погребом. Могло случится и так, что они выбрались в кабак без какого-либо тайного умысла. Просто как офицер с офицером. Допустим, поспорили о чем-нибудь на застолье, заключили пари, или приехали отметить какое-нибудь знаменательное событие. Например, чтобы "обмыть" три британских бомбера, сбитых ими в одном бою. А что смотрели друг на друга "особым образом", так, во-первых, Сиротин мог и ошибиться, далеко было, а, во-вторых, чай, не дети. Двое взрослых людей, - мужчина и женщина, - так почему бы и нет? В общем, вроде бы, и не случилось ничего из ряда вон выходящего, а все же цепляет.

Однако, как ни странно, история эта имела продолжение: не успел полковник Сиротин вернуться домой на Черную мызу, а его ожидает уже на столе телефонограмма от 1-го офицера генерального штаба при центральном штабе зоны ПВО. С сего числа, дескать, считать штабс-капитана Амелину, К.Д. и поручика Львова, Я.И. в "поощрительном" отпуске сроком на десять дней.

"Любопытно, - признал Сиротин, еще раз перечитав приказ. - Неожиданно и чревато..."

Чем именно чреват этот приказ, - неприятностями или чем-то другим, - полковник пока не знал. Не успел определиться во мнении. Однако одно было ему предельно ясно - событие нерядовое.

"Что ж, - решил Сиротин, пододвигая к себе стопку писчей бумаги, перо и чернильницу, - будем посмотреть..."

И он взялся за оформление "представления к награде". Вот с этим он вполне определился: "Витовт 1-й степени" и повышение в звании для Амелиной, и "Владимир 1-й степени" для поручика Львова, а дадут или нет, это уже совсем другой вопрос...

Дальнейшие события плохо сохранились в Кириной памяти. Оно конечно - они со Львовым на вакациях, и она не за рулем, тем более не в кабине истребителя, но все равно - столько пить нельзя! Вредно и не нужно. Некрасиво и бессмысленно. И много что еще. Но внутренние запреты неожиданно куда-то подевались, захватив с собой заодно сомнения, опасения и прочие категорические императивы. Кире смертельно надоело поверять алгеброй гармонию, выверяя каждый свой шаг, и она отпустила тормоза. Пила за компанию с поручиком, объезжая каких-то удивительных его знакомцев, живших по странному стечению непонятных ей обстоятельств как раз в окрестностях Брунфло. И куда бы они ни заехали, везде их встречали, как старых друзей, - и это, заметьте, в холодной во всех отношениях Швеции, - сердечно привечали и тут же усаживали за собранный "на скорую руку" стол. Ну, и наливали, разумеется. Какое же застолье без вина?

Чем конкретно занимается Львов, чего добивается, мотаясь по этой богом забытой провинции и разговаривая со всеми этими людьми, Кира не знала, тем более, что не всегда даже понимала язык, на котором шел застольный разговор. Однако главным являлось то, что она не очень-то и хотела все это знать. Она слишком долго была ответственна и за себя, и, что важнее, за других людей, и, возможно, поэтому ей захотелось теперь расслабиться. Побыть ведомой, а не ведущей. Положиться на Львова, предположив, что он знает, что делает, и позволить ему вести, как это и должно быть, в принципе, когда танцуют двое - мужчина и женщина.

"Быть слабой женщиной не так уж и плохо", - подумала она мимолетно, поднимаясь вслед за Львовым на высокое крыльцо сложенного из битого камня дома. - Одна беда, слабой женщине никто не доверит истребитель!"

Это она понимала даже в том странном состоянии набирающего силу опьянения, в котором сейчас находилась.

"Впрочем, - утешилась Кира, оказавшись за накрытым "к выпивке" столом, - я же на вакациях, разве нет? А в отпуске можно и расслабиться! По-моему, это даже поощряется начальством... или нет..."

- За это стоит выпить! - неожиданно провозгласил Львов, поднимая стакан с мутноватой жидкостью, сильно напоминающей видом и запахом обыкновенный самогон.

- Обязательно! - поддержала поручика Кира, хотя и не смогла сразу вспомнить " за что пьем ".

Она сделала пару глотков из своего стакана, убедилась, что действительно пьет дрянной плохо очищенный самогон, закусила щепотью хрусткой квашеной капусты с антоновскими яблоками и клюквой, и только в это мгновение сообразила, что с момента, когда они со Львовым пришли в этот дом, прошло по-видимому некоторое время. Во всяком случае вид стола, за которым она сидела, прямо указывал на этот факт. " Начало банкета " и " выпивка в разгаре " - это ведь два разных момента времени и состояния души, не правда ли?

- Повторите, пожалуйста, - попросила совершенно сбитая с толку Кира, - зачем я это делаю?

- Затем, что это правильно, - объяснил Львов, демонстрируя непоколебимое спокойствие и стеклянный взгляд. - Так надо, Кира Дмитриевна! Молчите и подписывайте!

"Молчать? Я конечно могу, но... Согласитесь, все это странно, дамы и господа, n'est-ce pas?"